Фонд Bright Capital вложил $200 млн в полтора десятка проектов в Кремниевой долине и не собирается останавливаться на достигнутом

В октябре 2010 года десятки русских опубликовали в Facebook фотографии, где были запечатлены с Терминатором — губернатор Калифорнии Арнольд Шварценеггер по приглашению президента Дмитрия Медведева привез в российский наукоград Сколково представителей 23 венчурных фондов, управляющих активами на $100 млрд. Визит был организован в том числе госкорпорацией «Роснано». «Я уверен, что руководство наших компаний заключит соглашения с советскими партнерами», — то ли пошутил, то ли оговорился тогда Шварценеггер.

Спустя полгода фонд Bright Capital миллиардера, а сегодня и министра по связям с открытым правительством Михаила Абызова вложил $200 млн в полтора десятка проектов в Кремниевой долине. Управляющим партнером фонда стал Михаил Чучкевич, один из организаторов визита Шварценеггера в Сколково.

Именно Чучкевич сыграл главную роль в создании Bright Capital. Родился он в Белоруссии, в 1996 году окончил МГУ по специальности «социология». В середине 2000-х он отвечал в Росатоме за привлечение денег в различные проекты и корпоративное развитие, в 2007 году перешел в «Роснано». В 2010 году глава «Роснано» Анатолий Чубайс поставил ему задачу организовать партнерство с крупнейшими западными фондами.

Такие фонды, как Sequoia Capital, Kleiner Perkins, NEA, Mohr Davidow, вот уже на протяжении 40 лет успешно инвестируют в высокотехнологичные компании. Например, Sequoia Capital был одним из первых инвесторов Apple. Kleiner Perkins по всем своим проектам с 1980-го по 2002 год получал в среднем 44% годовых. Для «Роснано» такой опыт был бесценен.

Чучкевич в должности советника Чубайса сумел выйти на руководство Sequoia Capital и Kleiner Perkins. Венцом стараний Чучкевича стал обед Чубайса с представителями этих фондов, где сам он на протяжении двух часов убеждал партнера Sequoia Capital Дага Леоне дать возможность «Роснано» инвестировать в один из проектов фонда. Это была компания Alion, разработчик тонкостенных солнечных батарей, которые в два раза дешевле существующих (по прогнозам, рынок солнечной энергетики к 2015 году вырастет с нынешних $40 млрд до $100 млрд).

Дело было на мази, но в итоге $15 млн в Alion инвестировала не «Роснано», а Абызов. Чучкевича, кстати, познакомил с ним Чубайс. Чучкевич объясняет теперь, что проект Alion был на ранней стадии реализации и не подошел «Роснано». К тому же все решения в «Роснано» долго согласовываются, а действовать нужно было быстро. Источник, близкий к «Роснано», говорит, что госкорпорация рассталась с Чучкевичем из-за его неоднозначного поведения в той ситуации. А Чучкевич утверждает, что остался с Чубайсом в хороших отношениях: впоследствии «Роснано» инвестировала в одну из компаний вместе с Bright Capital. Чубайс не стал давать комментарии для этой статьи. Так или иначе, подписывать сделку с Alion в Калифорнию полетел не глава «Роснано», а Абызов.

Через полтора месяца был создан Bright Capital. В помощь Чучкевичу Абызов прислал своего заместителя в холдинге RU-COM Бориса Рябова. У Абызова он отвечал за разработку стратегии компаний холдинга, инвестиции. До этого он четыре года работал в компании «Аптеки 36,6» заместителем гендиректора по стратегии.

Сделку по Alion Чучкевич с Рябовым провели быстро, и вскоре фонды стали предлагать им другие проекты. Так впервые венчурные гиганты стали сотрудничать с российскими инвесторами. В чем выгода американцев? Один пример. В декабре 2011 года Bright Capital вместе с Kleiner Perkins инвестировал деньги в компанию Renmatix, которая разработала технологию расщепления опилок и переработки их в древесные сахара, используемые для производства пластика, этанола (продуктов, которые обычно получают из нефти и газа). Такую технологию разумно использовать там, где есть сырье и рынок сбыта, например на российском Дальнем Востоке. Именно здесь Renmatix планирует создать СП. «Мы помогаем им создать команду, найти партнеров, выстроить бизнес-процессы», — говорит Рябов. По словам Чучкевича, строительство двух заводов (в Пермском крае и на Дальнем Востоке) может начаться уже в 2013 году. Партнер Kleiner Perkins Джон Дорр назвал Bright Capital «активными и ценными инвесторами, которые способствуют росту компаний».

Пока Bright Capital вложил деньги в 14 компаний из Кремниевой долины и три венчурных фонда. Это, например, компания Luxim, которая разработала мощные энергосберегающие источники света на основе плазмы. Или Cardiodx, сотрудники которой придумали генные тесты диагностики сердечно-сосудистых заболеваний на ранней стадии. Фонд инвестирует в эти компании вместе с лидерами Sequoia Capital, Kleiner Perkins, Caufield & Byers, TPG. Управляющие рассчитывают, что к моменту закрытия фонда в 2016 году стоимость активов вырастет до $1 млрд. Это соответствует доходности 38% годовых.

Сегодня Bright Capital запускает еще четыре фонда на общую сумму $900 млн, которые открыты для инвесторов. Минимальная сумма инвестиций — $1 млн. Фонд Bright Capital II ($300 млн, $100 млн — инвестиции семейного траста Абызова) также будет инвестировать в сектор cleantech — энергетику, энергосбережение, химию, телекоммуникации и прогрессивные материалы. Изменится лишь география: фонд будет работать не только с американскими, но и с европейскими, азиатскими и даже российскими компаниями.

Для вложения в компании на начальном этапе создан Bright Capital Seed Fund объемом до $50 млн, срок работы — восемь-девять лет. Для инвестиций в интернет-технологии создается Bright Capital Digital объемом до $150 млн. Фонд вложил деньги в четыре компании. Одна из них — новая российская социальная сеть для врачей «Доктор на работе», где врачи могут общаться, искать работу и обмениваться мнениями.

И наконец, самый крупный фонд, объемом до $400 млн ориентирован на инвестиции в новые технологии в сфере энергетики и энергосбережения. «В его портфеле будут компании, у которых уже есть выручка от продаж. Их задача — добиться роста прибыли и привлечь стратегического инвестора или провести IPO», — говорит Рябов. Целевые инвесторы фонда — крупные компании, заинтересованные в доступе к новым технологиям.

У всех фондов примерно одинаковая целевая доходность — 25–40% годовых. Правда, прибыли придется ждать пять-десять лет. «Это бизнес для людей, которые обладают терпением садовника и интеллектуальным любопытством», — объясняет Рябов.

— Алексей Савкин

Как Михаил Абызов прорубил окно в Кремниевую долину