Право на свободу слова

27 сентября 2012 года в 15.00 состоится заседание Высшей квалификационной коллегии судей РФ, на котором будет рассматриваться вопрос о лишении меня статуса судьи в отставке.

Поводом к рассмотрению этого вопроса стало обращение Совета судей Волгоградской области о прекращении мне отставки за совершение дисциплинарного проступка – нарушение Кодекса судейской этики. Данному обращению я бы хотел дать свою юридическую оценку.

Поводом к обращению Совета судей Волгоградской области в Высшую квалификационную коллегию судей РФ послужили мои выступления – 3 апреля 2012 г. в прямом эфире радио «Эхо Москвы» в программе «Разворот», в эфире телеканала «Дождь», 4 апреля 2012 г. – на пресс-конференции в Независимом пресс-центре г. Москвы, а также интервью в журнале «Новое время», газете «Интер» и статье, опубликованной на сайте «Паблик пост», от 28.05.2012 года.

В указанных выступлениях я выразил свое мнение о ситуации сложившейся в правоохранительных и судебных органах Волгоградской области, сообщив о причинах своей вынужденной отставки.

А что должен сделать судья, если ему стало известно о заказном характере дела или о том, что постановление суда, вступившее в законную силу, принято под давлением со стороны правоохранительных органов?

Кодекс судейской этики обязывает судью быть честным и принципиальным, и любой честный и принципиальный человек на моем месте счел бы своим долгом рассказать руководству страны и обществу о том, что происходит в одном из российских регионов.

Мои действия полностью соответствовали духу высказываний Президента РФ В.В. Путина: «У нас и так много проблем, связанных с правоохранительными органами и судебной системой. Если мы создадим вообще замкнутую неподконтрольную корпорацию, то неизвестно, к чему это приведет». Именно такую судебную систему — неподконтрольную и замкнутую — создали в Волгоградской области, об этом я и говорил в СМИ.

10 апреля 2012 года на встрече открытого правительства Президент РФ Дмитрий Медведев обратил внимание присутствующих, что поддерживает идею публикации всех фактов давления на судей в связи с рассмотрением ими уголовных дел.

«Обязать судей публиковать все ставшие известные факты попыток оказать давление на сотрудников суда по поводу рассматриваемого дела - в принципе это неплохо», - отметил Д.А. Медведев.

Независимость и беспристрастность суда представляют большую общественную значимость в России, где граждане мало доверяют судам. В этой связи мною принято решение обнародовать факты давления на суд, поскольку привлечение внимания общественности к этой проблеме служит интересам правосудия и принципам независимости и беспристрастности.

В силу статьи 29 Конституции РФ каждому гарантируется свобода мысли и слова. Никто не может быть принужден к выражению своих мнений и убеждений или отказу от них. Каждый имеет право свободно распространять информацию любым законным способом.

Кроме того, вышеприведенная норма Конституции Российской Федерации (статья 29) согласуется со статьей 9 Кодекса судейской этики, из которой следует, что судья пользуется свободой слова. При этом он должен всегда вести себя таким образом, чтобы не умалять уважения к своей должности и сохранять независимость и беспристрастность.

В постановлении Пленума Верховного Суда Российской Федерации от 31 октября 1995 г. № 8 «О некоторых вопросах применения судами Конституции Российской Федерации при осуществлении правосудия» разъяснено, что закрепленное в Конституции Российской Федерации положение о высшей юридической силе и прямом действии Конституции означает, что все конституционные нормы имеют верховенство над законами и подзаконными актами.

Аналогичные нормы Закона содержатся в международных правовых актах.

В соответствии со статьей 10 Конвенции о защите прав человека и основных свобод каждый имеет право свободно выражать свое мнение. Это право включает свободу придерживаться своего мнения и свободу получать и распространять информацию и идеи без какого-либо вмешательства со стороны публичных властей и независимо от государственных границ.

Пленум Верховного Суда Российской Федерации в постановлении от 10 октября 2003 г. № 5 «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» указал, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского Суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней в случае предполагаемого нарушения Российской Федерацией положений этих договорных актов, когда предполагаемое нарушение имело место после вступления их в силу в отношении Российской Федерации (статья 1 Федерального закона от 30 марта 1998 г. № 54-ФЗ "О ратификации Конвенции о защите прав человека и основных свобод и Протоколов к ней"). Поэтому применение судами вышеназванной Конвенции должно осуществляться с учетом практики Европейского Суда по правам человека во избежание любого нарушения Конвенции о защите прав человека и основных свобод.

По мнению Совета судей Волгоградской области, я распространил не соответствующие действительности сведения в отношении председателя Волгоградского областного суда Потапенко С.В. и других судей, утверждая в СМИ о вмешательстве председателя Волгоградского областного суда в осуществление правосудия по конкретным уголовным делам.

Еще раньше, до того как обратиться к журналистам, я написал открытое обращение В.В. Путину, в котором выразил свое мнение о ситуации сложившейся в правоохранительных и судебных органах Волгоградской области, сообщив о причинах своей вынужденной отставки.

Целью открытого письма к Президенту Российской Федерации Путину В.В. было провести независимую и беспристрастную проверку по ситуации сложившейся в правоохранительных и судебных органах Волгоградской области, сообщив о причинах своей вынужденной отставки.

Указанное выше свидетельствует о том, что у меня имелись достаточные правовые основания, чтобы утверждать в СМИ о фактах, изложенных в обращении Совета судей Волгоградской области.

Мои выступления в СМИ – это выражение моего мнения, которое никоим образом не может повлиять на суд, который в силу ч.1. ст. 120 Конституции РФ принимает решение независимо от общественного мнения и публичных дискуссий.

С точки зрения озвученного мнения, закон не требует соответствующих подтверждений доказательствами, поскольку выражение свободы мнения является важнейшей частью права, которое обеспечивается статьей 29 Конституции Российской Федерации и статьей 10 Европейской Конвенции.

Более того, представляется неприемлемым, чтобы гражданина лишали возможности высказывать критическое мнение, даже если он не может доказать его истинность.

Доводы Совета судей Волгоградской области о том, что в результате моих выступлений в СМИ репутация и права председателя Волгоградского областного суда и других судей требуют защиты в форме дисциплинарного разбирательства, не основаны на Законе.

Если Потапенко С.В. или другие судьи считали свою репутацию опороченной моими высказываниями в СМИ и хотели бы получить компенсацию, они могли бы подать гражданский иск о защите чести и достоинства или возбудить дело по факту клеветы. Однако ни иски, ни заявления о возбуждении дела поданы не были.

Совет судей Волгоградской области не должен заменять собою частных лиц, предположительно затронутых моими высказываниями.

Именно Совет судей Волгоградской области, инициировав соответствующую проверку, должен был доказать, что мои высказывания были недостоверны.

Однако, Советом судей Волгоградской области проверка по изложенным мною фактам не проводилась, заседание проведено без моего участия, соответствующие объяснения у меня не отбирались. Выводы о том, что мои высказывания не соответствуют действительности, преждевременны.

В связи с этим возникает вопрос – каким образом Совет судей Волгоградской области мог установить, что сведения, изложенные мною в средствах массовой информации, не соответствуют действительности?

Утверждения Совета судей Волгоградской области о том, что я не вправе был сообщать в СМИ об уголовных делах, которые в моем производстве не находились и были рассмотрены в то время, когда я не состоял в должности заместителя председателя Волгоградского областного суда и приговоры по которым вступили в законную силу, нахожу необоснованными по следующим основаниям.

Недопустимость воздействия на судей с помощью административных методов, несовместимых с принципом судейской независимости, не означает невозможности общественной реакции на деятельность судебной системы – в виде обсуждения, анализа и оценки как решений по отдельным делам, так и целых направлений судебной деятельности. Иное означало бы полное устранение судебной власти из диалога с обществом, делегировавшим ей ее полномочия, закрытость судебной власти. В особенности это касается тех громких, резонансных дел, где затрагиваются наиболее важные и в то же время наиболее уязвимые права человека – право на жизнь, право на личную свободу и физическую неприкосновенность.

Однако вступление решения в законную силу не означает невозможности его обсуждения и оценки, поскольку не исключает возможности судебной ошибки. Следовательно, общество в лице составляющих его различных социальных групп всегда остается вправе обсуждать судебные решения. Поскольку повышение доверия к судебной власти является одним из главных условий эффективности ее деятельности, необходимо осознавать, что уровень такого общественного доверия во многом связан с тем, насколько населению в целом (и профессионально-юридическому сообществу, в частности) понятны выносимые решения – как с формально-юридической, так и содержательной точек зрения. Для судебной системы оценка ее деятельности в общественном мнении, выраженная в формах дискуссий, публикаций, экспертных оценок и т.п., должна являться важным показателем уровня доверия и авторитета судебной власти в обществе.

Между тем, Совет судей Волгоградской области считает, что мною нарушен Кодекс судейской этики, поскольку в СМИ, я охарактеризовал судебную систему Волгоградской области как коррупционную, где судьи вынуждены рассматривать так называемые «заказные» дела, то есть выносить судебные решения под влиянием правоохранительных органов, руководства судов в нарушение принципа судейской независимости.

По их мнению, я также подверг сомнению вступившие в законную силу судебные решения по уголовным делам в отношении бывшего главы администрации города Волгограда Ищенко Е.П., бывшего начальника ГУВД по Волгоградской области Цукрука М.В. и бывшего руководителя Управления ФНС России по Волгоградской области Фариона В.Н., и критиковал профессиональные действия своих коллег. По всем вышеуказанным уголовным делам приговоры вступили в законную силу.

Из средств массовой информации, а именно из статей и интервью, опубликованных на сайте «Компромат.ru» мне стало известно, что уголовные дела в отношении бывшего главы администрации города Волгограда Ищенко Е.П., бывшего начальника ГУВД по Волгоградской области Цукрука М.В. носили «заказной» характер и приговора по ним вынесены с грубым нарушением закона.

Я также разделяю указанную выше правовую точку зрения относительно этих уголовных дел.

На сайте v1 Волгоград бывший глава администрации города Волгограда Ищенко Е.П. сообщил о подробностях расследования «заказного» уголовного дела в отношении него.

Мое мнение, как юриста, относительно вышеуказанного уголовного дела совпадает с мнением осужденного Ищенко Е.П.

В период пребывания мною в должности заместителя председателя Волгоградского областного суда я, как председатель судебной коллегии по уголовным делам, был ознакомлен с уголовным делом в отношении бывшего руководителя Управления ФНС России по Волгоградской области Фариона В.Н.

При изучении дела, установлено, что следственные действия по нему были проведены до возбуждения уголовного дела. Соответственно, доказательства являются недопустимыми в силу статьи 75 УПК РФ.

Обвинения в чрезмерном давлении, оказанном на меня во время уголовных процессов по конкретным делам, не стали предметом проверки, равно как и не были опровергнуты противной стороной с соблюдением принципа состязательности.

Необходимо отметить, что мои высказывания отражают эмоциональное отношение к коррупционной ситуации сложившейся в правоохранительных и судебных органах Волгоградской области.

Высказывания представляют собой оценочные суждения, и в качестве таковых они не могут рассматриваться как «не соответствующие действительности».

Принимая во внимание цель этих высказываний, направленных на привлечение внимания общественности к данной проблеме, полагаю, что их форма выражения не может считаться излишне резкой.

Аналогичную позицию выразил Европейский суд по правам человека, указав, что гражданско–правовые санкции в виде возмещения ущерба за нанесение оскорбления чести или достоинству других лиц могут являться серьезным вмешательством в право на свободу выражения своего мнения, даже ввиду отсутствия уголовных санкций.

Мнение, высказанное мною в средствах массовой информации, полностью соответствует положениям ст. 10 Европейской Конвенции.

Таким образом, лишение меня отставки судьи, вследствие критических публичных высказываний, несовместимо с принципом, изложенным в статье 10 Конвенции.

Положения Закона «О статусе судей в Российской Федерации», применимые в данном случае, не конкретизированы настолько, чтобы служить правовым основанием для привлечения меня к дисциплинарной ответственности.

Кодекс судейской этики не является нормативным документом, поскольку он не был принят на Всероссийском съезде судей, как того требует закон «О статусе судей в Российской Федерации», а лишь одобрен этим органом.

Из обращения Совета судей Волгоградской области не усматривается какую именно норму Кодекса судейской этики я нарушил.

Получив копию обращения Совета судей Волгоградской области о прекращении моей отставки, я обратился в Конституционный Суд РФ с жалобой на нарушение Кодексом судейской этики конституционных прав и свобод граждан.

Из Конституционного Суда РФ получил ответ следующего содержания: «Кодекс судейской этики не является ни федеральным законом, ни законом субъекта Федерации. Таким образом, граждане не могут оспаривать в Конституционный Суд РФ такого рода акты».

А все, видимо, потому, что Кодекс судейской этики – это свод правил и ограничений, которые принимаются судьей добровольно с того момента как судья вступил в должность и приобрел статус судьи.

Более того, в настоящее время существует новый проект Кодекса судейской этики, в котором вопросы о свободе слова судьи должны претерпеть серьезные изменения в сторону допустимости выражения судьей своего мнения публично.

Доводы Совета судей Волгоградской области о необходимости прекращения мне отставки для обеспечения авторитета и беспристрастности правосудия не являются настоящей целью оспариваемой меры.

На моем примере Совет судей Волгоградской области намерен продемонстрировать всем представителям судебной системы, что информация относительно нарушений в работе судебной системы не должна становиться достоянием общественности с тем, чтобы оградить судейское сообщество от общественного контроля даже по делам, касающимся применения процессуальных механизмов защиты.

Прекращение отставки судьи будет несоразмерным вмешательством в осуществление мною свободы выражения мнения и поэтому не может рассматриваться как мера «необходимая в демократическом обществе».

Высказывания, на основании которых мне было предъявлено обвинение в дисциплинарном правонарушении, были выражением моего мнения.

Относительно высказываний, которые Совет судей Волгоградской области расценил как «несоответствующие действительности» считаю, что не было предпринято никакого установления фактов как таковых.

Прекращение отставки судьи является вмешательством в осуществление права, гарантированного в статье 10 Конвенции.

Вопросы, касающиеся функционирования системы правосудия, представляют всеобщий интерес, и их обсуждение пользуется защитой статьи 10 Конвенции.

Однако Европейский Суд неоднократно подчеркивал особую роль в обществе судебной системы, которая, будучи гарантом справедливости, основополагающей ценности правового государства, должна пользоваться общественным доверием для успешного выполнения своих функций.

Я выступил с публичной критикой по весьма деликатным вопросам, касавшимся поведения различных должностных лиц в связи с «заказными» уголовными делами. Действительно, в своих интервью я указывал на обескураживающее положение дел и утверждал, что случаи давления на судей были распространены повсеместно в Волгоградской области, и эта проблема требовала серьезного внимания для обеспечения независимости судебной системы и сохранения общественного доверия к ней. Нет сомнений в том, что, действуя таким образом, я затронул крайне важную тему, представляющую всеобщий интерес, обсуждение которой в демократическом обществе должно осуществляться свободно. Решение сделать эту информацию публичной было основано на моем личном опыте и принято только после того, как я был вынужден уйти в отставку.

Независимость судей, будучи фундаментальной ценностью любого демократического государства, не предполагает полной закрытости судейского корпуса.

Транспарентность судебной системы, выбранная в качестве одного из направлений ее развития, означает не только расширение массива доступной информации деятельности судов, а также выносимых ими решениях, но и возможность общественной реакции на них.

Такая реакция, исходя из сложной структуры общественного устройства, может исходить от различных социальных групп, в том числе и от представителей юридического сообщества.

В демократическом государстве судебная власть, как и другие ветви власти, призвана служить обществу. Деятельность судебной власти направлена на удовлетворение фундаментальной социальной потребности в справедливом и своевременном правосудии.

Таким образом, прекращение мне отставки будет несоразмерно сурово, и к тому же, будет действовать как сдерживающий механизм на судей, желающих принять участие в общественной дискуссии об эффективности судебных органов.

Хотелось бы отметить также тот факт, что до настоящего времени я не был ознакомлен с обращением Совета судей Волгоградской области от 05 апреля 2012 года о прекращении мне отставки судьи.

Хотя Советом судей Волгоградской области мне направлено решение от 05 апреля 2012 года, из которого следует, что на заседании решено направить обращение в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации о прекращении мне отставки судьи.

Удивительно, что меня на это заседание не только не приглашали, но даже не извещали о нем. Странно, что указанного выше обращения Совета судей Волгоградской области от 05 апреля 2012 года даже в материалах настоящего дела не имеется.

Тем не менее, копия обращения Совета судей Волгоградской области о прекращении мне отставки судьи от 29 июня 2012 года мне вручена.

В связи с этим возникает вопрос – для чего меня вызывали на заседание Высшей квалификационной коллегии судей РФ 26 июня 2012 года, какое обращение Совета судей Волгоградской области рассматривала в тот день квалификационная коллегия и какое решение по результатам рассмотрения принято?

Считаю, что Совет судей Волгоградской области не наделен правом обращения в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации по вопросу прекращения заместителю председателя областного суда отставки судьи, поскольку это входит в полномочия Совета судей Российской Федерации.

Особое внимание хотелось бы уделить объяснениям председателя Волгоградского областного суда Потапенко С.В.

Странно как-то в своих объяснениях Потапенко С.В. указывает на то, что его требовательность ко мне носила не избирательный характер, а была связана с недостатками в моей работе по руководству судебной коллегией по уголовным делам.

При этом он только как-то скромно умалчивает о том, что в период осуществления мною полномочий заместителя председателя Волгоградского областного суда по уголовным делам, благодаря слаженной работе судей региона, показатель стабильности судебных решений составил 97,6 %, при среднем показателе в Российской Федерации - 88%, а показатель стабильности кассационных определений Волгоградского областного суда - 98,1%, при среднем показателе по Российской Федерации - 95,4%.

Кроме того, в судах региона резко уменьшился остаток заволокиченных дел, в том числе, по которым лица содержались под стражей длительный промежуток времени, с 2442 до 9 дел.

Приказом председателя Верховного Суда РФ Лебедева В.М. я был назначен председателем коллегии по уголовным делам Волгоградского областного суда, затем Высшей квалификационной коллегией судей РФ присвоен первый квалификационный класс судьи, а также Постановлением от 23 мая 2011 г. № 268 Президиумом Совета судей Российской Федерации награжден Почетной грамотой за добросовестный труд, в связи с достижением положительных результатов в работе при рассмотрении уголовных дел судами Волгоградской области.

Из объяснений Потапенко С.В. от 10 августа 2012 года следует, что выявленные и подтвержденные в ходе проверки дисциплинарной комиссией Совета судей РФ факты нарушений Злобиным С.В. действующего законодательства, а также факты его недостойного поведения, несовместимого с деятельностью судьи послужили основанием для его досрочного прекращения полномочий.

Необходимо отметить, что Потапенко С.В. непоследователен в своих суждениях, поскольку в характеристике в отношении меня от 03 июля 2012 года (том 1 л.д. 198-202) указывал, что «до внесения Советом судей Российской Федерации в Высшую квалификационную коллегию судей обращения о привлечении судьи, заместителя председателя Волгоградского областного суда Злобина С.В. к дисциплинарной ответственности последний подал заявление об отставке по собственному желанию, в связи с чем председателем Волгоградского областного суда направленное ранее в Совет судей Российской Федерации сообщение о дисциплинарном проступке, совершенном Злобиным С.В., было отозвано».

Отозвано указанное сообщение было потому, что никаких нарушений дисциплинарной комиссией Совета судей РФ в моей деятельности установлено не было.

Доводы Потапенко С.В. о наличии семейственности при занятии мною должности заместителя председателя Волгоградского областного суда, а Карсеевой З.В. - начальника Управления Судебного департамента РФ по Волгоградской области не основаны на Законе.

Более того, в период с 2009 по 2010 год комиссией Судебного департамента при Верховном Суде Российской Федерации дано заключение об отсутствии конфликта интересов при занятии мною и Карсеевой З.В. вышеуказанных должностей. Об этом заключении председателю суда Потапенко С.В. было известно.

Потапенко С.В. указал, что я в период его отсутствия исполнял обязанности председателя Волгоградского областного суда.

Только не могу понять – каким образом я нарушил закон, если исполнение обязанностей председателя суда на меня возлагалось согласно приказам, подписанным председателем суда Потапенко С.В.?

Доводы, изложенные в сообщении Потапенко С.В., также проверены в ходе процессуальных проверок СУ СК РФ по Волгоградской области по жалобам Крылова Д.В. в отношении меня, в которых изложены аналогичные доводы. По результатам этих проверок СУ СК РФ по Волгоградской области вынесены постановления об отказе в возбуждении уголовного дела (от 22.07.2011г., 24.08.2011г., 12.10.2011г.).

Обстоятельства, изложенные Потапенко С.В. в вышеуказанном сообщении, представленном в Высшую квалификационную коллегию судей РФ, не могут быть предметом рассмотрения на данном заседании.

В соответствии с пунктами 6 и 7 статьи 15 Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» судья считается пребывающим в отставке до тех пор, пока соблюдает требования, предусмотренные пунктом 3 статьи 3 указанного Закона, сохраняет гражданство Российской Федерации и не допускает поступков, его порочащих и тем самым умаляющих авторитет судебной власти. Квалификационная коллегия судей прекращает отставку судьи, установив, что он более не отвечает требованиям, предъявляемым к судьям.

Анализ указанных норм федерального закона позволяет сделать вывод о том, что основаниями прекращения отставки судьи являются несоблюдение требований закона, предъявляемых к судье и совершение поступков, порочащих судью и тем самым умаляющих авторитет судебной власти, допущенные судьей после прекращения его полномочий судьи.

Совершение порочащего поступка должно свидетельствовать о том, что судья, пребывающий в отставке, более не отвечает требованиям, которые предусмотрены законом для судей.

Согласно правовой позиции Верховного Суда Российской Федерации, изложенной в Решении от 30 октября 2006 года № ГКПИ06-994, содержание указанных выше норм Закона РФ «О статусе судей в Российской Федерации» предполагает, что поступки, порочащие судью и умаляющие авторитет судебной власти и являющиеся основанием для прекращения отставки судьи, должны быть совершены после прекращения полномочий судьи.

Доводы Потапенко С.В. о том, что он не давал мне никаких указаний при рассмотрении уголовных дел в отношении Фариона В.Н., а также в отношении Садыкова К.Г. и Ванина А.П. и других дел, что, по его мнению, подтверждается объяснениями судей Волгоградского областного суда Туленкова Д.П., Юткиной С.М., Гордейчика С.А. и судьей Камышинского городского суда Волгоградской области Кондратьевым Е.И., необоснованы.

Необходимо отметить, что объяснения судьями даны после моих выступлений в СМИ и обращения с жалобой в отношении председателя суда Потапенко С.В. в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации.

Административные полномочия председателя суда по отношению к судьям не являются настолько ограниченными, поскольку он имеет возможность влиять на их профессиональный рост, определять того или иного судью, которому впоследствии передавать дело для рассмотрения.

Эти обстоятельства, а также «инстинкт самосохранения», по моему мнению, и явились основанием для написания судьями таких объяснений.

Видимо, и заместитель председателя Волгоградского областного суда Туленков Д.П., давая объяснения, совсем позабыл о том, что не так давно в СМИ была опубликована информация, свидетельствующая совсем о другом. Из нее следовало, что Туленков Д.П. за несколько дней до рассмотрения дел в кассационной инстанции «пригласил» судей районных судов, проходящих стажировку в областном суде, и в их присутствии совместно с судьями кассационной инстанции принимал решения.

Кроме того, факт вмешательства в осуществление правосудия председатель суда Потапенко С.В. подтвердил 14 сентября 2011 года в программе «Горожане хотят знать», отвечая на вопросы телеведущего Д. Крылова:

«…те или иные должностные лица областного уровня…пытаются, скажем, обратить внимание или как-то посмотреть внимательно на какие-то дела…Мы, скажем так, судейские, мы для себя называем такие дела «резонансными»…Эти резонансные дела, их там небольшое количество, это может 1 и 2%, когда о них пишут в СМИ, и это тоже как-то влияет на суды, согласитесь…».

«В ряде случаев, когда…должностное лицо из благих побуждений обращается…слушаем, и воспринимаем, и депутаты обращаются, и разного рода политики, но это не означает, что сразу следует какая-то трансформация судьи, который рассматривает это дело».

«Вот я, например, как председатель областного суда, одну из своих таких функций, которая нигде не прописана, вижу в том, что выступаю своего рода каким-то «буфером» между, скажем, руководителями исполнительной власти, правоохранительных органов и между судьями, потому что не все те вопросы, которые доходят до меня, я потом ретранслирую и передаю их конкретным судьям, которые рассматривают дело».

«Вот если сегодня попытаться определиться, где сегодня суд вообще находится, есть ли у нас правосудие? Я думаю, что оно есть, и мы, в конечном счете, принимаем ряд решений, которые защищают права и интересы граждан, ну, в частности, если мы уж касаемся взаимоотношений с исполнительной властью, мы стараемся, так сказать, быть где-то там, в нейтральных водах с точки зрении закона».

При наличии такого интервью председателя суда Потапенко С.В., какие еще доказательства необходимы в подтверждение сказанного мною в СМИ?

Доводы Потапенко С.В. о том, что незаконного давления с его стороны на меня с целью написания мною заявления об отставке не было, не соответствуют действительности. Кроме того, они опровергаются письменными доказательствами, как теми, на которые я ссылался в жалобе, так и другими.

Из переписки по средствам электронной почты от 23 августа 2012 года, представленной Маметовым А.А., следует, что председатель суда Потапенко С.В., отвечая на его обращение, сообщает следующее:

«…Злобину я никаких указаний по делу Вашего сына не давал. Работа коллегии по уголовным делам была в зоне его ответственности. «Раскаяния» Злобина сейчас – всего лишь публичный фарс, направленный на то, чтобы облить грязью своих бывших коллег, меня прежде всего, за то, что инициировали его отставку с поста заместителя председателя областного суда».

Аналогичная цитата из переписки председателя Волгоградского областного суда Потапенко С.В. с Маметовым А.А. приведена в статье «Дело Маметова – позор на совести областного суда?», опубликованной в газете «Интер» от 06.09.2012г.

Согласно п. 2.2 статьи 17 Федерального закона «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» Высшая квалификационная коллегия судей Российской федерации проводит в обязательном порядке проверки опубликованных в средствах массовой информации сведений о поведении судьи, не соответствующем требованиям, предъявляемым кодексом судейской этики, и подрывающем авторитет судебной власти, если заключение о рекомендации на должность судьи давалось этой коллегией.

Поэтому думаю, что сведения, как изложенные мною в средствах массовой информации, так и опубликованные в газете «Интер» от 06.09.2012г., и изложенные самим Потапенко С.В. в указанной выше программе «Горожане хотят знать» от 14.09.2011г., будут полно и объективно проверены Высшей квалификационной коллегией судей РФ.

Помимо этого, из объяснений председателя суда Потапенко С.В. от 10 августа 2012 года и обращений судей Центрального районного суда г.Волгограда от 28 февраля 2012 года, также следует, что моя отставка не была добровольной.

Указанные обращения судей Центрального районного суда г.Волгограда в различные правоохранительные органы и органы судейского сообщества, а также составленное по ним заключение Совета судей Волгоградской области о наличии в моих действиях якобы признаков дисциплинарного проступка также направлены в Высшую квалификационную коллегию судей РФ для рассмотрения.

В этих обращениях судьи Центрального районного суда г.Волгограда, кроме судей Алтухова Д.В. и Гусевой Е.В., пытались меня обвинить в совершении ряда уголовно-наказуемых деяний, как-то вмешательство в осуществление правосудия, превышении полномочий и разглашении государственной тайны по надуманным основаниям.

Примечательно, что данные обращения подписали даже те судьи, которые в период осуществления мною полномочий заместителя председателя Волгоградского областного суда не являлись судьями вообще либо не работали судьями Центрального районного суда г.Волгограда, на независимость которого я якобы покушался.

Более того, объяснения судей Центрального районного суда г.Волгограда, данные в ходе проверке, написаны как под копирку, даже описки допущены одинаковые.

Это обращение судей Центрального суда очень напомнило мне случай с прекращением полномочий по инициативе председателя суда Потапенко С.В. судье областного суда М. Лукьяновской. Судья Лукьяновская попыталась обжаловать решение квалификационной коллегии судей о прекращении ей полномочий, приводя в обоснование доводы, свидетельствующие о том, что на судей оказывается давление со стороны председателя суда. В свою очередь, председатель суда Потапенко С.В. заставил судей расписываться в журнале о том, что руководство областного суда давление на них не оказывало. И все расписались, поскольку боялись оказаться на месте этой судьи и потерять работу.

По мнению судей Центрального районного суда г.Волгограда, я грубо нарушил закон, когда с целью сокращения сроков рассмотрения дел направил в суды региона письма рекомендательного характера, а также разработал и ввел в действие Временный типовой регламент по организации уголовного делопроизводства и судопроизводства районных (городских) судов г.Волгограда и Волгоградской области и мировых судей Волгоградской области.

В обоснование своих требований судьи Центрального районного суда г.Волгограда прилагают заключение специалиста Васильева О.Л. от 31 мая 2011 года.

Из заключения специалиста следует, что «…письма заместителя председателя Волгоградского областного суда…, направленные районным (городским) судам Волгоградской области, об исполнении требований Регламента, не соответствуют действующему законодательству…, а принятие самого Регламента не соответствует полномочиям областного суда…».

В соответствии со статьей 6.2 Закона «О статусе судей в Российской Федерации» председатель суда наряду с осуществлением полномочий судьи, а также процессуальных полномочий, установленных для председателя суда федеральными конституционными законами и федеральными законами, организует работу суда и осуществляет общее руководство деятельностью суда.

Было бы неправильно не сказать о том, что вышеуказанный Регламент разработан мною по поручению председателя суда Потапенко С.В. и по его же указанию письма о введении в действие и исполнении требований Регламента направлены в суды.

Суждения Потапенко С.В., высказанные на одном из оперативных совещаний, о том, что не знал о существовании Регламента, надуманы.

На заседании Президиума Волгоградского областного суда 02 февраля 2011 года с участием председательствующего Потапенко С.В. утвержден и введен в действие Временный типовой регламент по организации уголовного делопроизводства и судопроизводства районных (городских) судов г.Волгограда и Волгоградской области и мировых судей Волгоградской области, что подтверждается выпиской из постановления Президиума Волгоградского областного суда от 02.02.2011г., имеющейся в материалах дела.

Доводы, изложенные судьями Центрального районного суда г.Волгограда, проверены и в ходе процессуальной проверки, проведенной по их обращению в Волгоградскую областную прокуратуру. По результатам проверки СУ СК РФ по Волгоградской области вынесено постановление от 18 апреля 2012 года об отказе в возбуждении уголовного дела, в связи с отсутствием в моих действиях признаков составов преступлений, предусмотренных статьями 283, 286, 294 УК РФ.

Однако об этом обстоятельстве заместитель председателя Совета судей Волгоградской области Косолапов А.В. (судья Центрального районного суда г.Волгограда), направляя заключение в Совет судей Российской Федерации, почему-то не сообщил. Но не думаю, что он сделал это умышленно.

В материалах дела имеется обращение председателя ГОСПД «За Волгоград» Крылова Д.В., в которых он излагает в отношении меня сведения не соответствующие действительности.

Сведения аналогичного характера были предметом проверки СУ СК РФ по Волгоградской области по жалобам Крылова Д.В. В результате проведенной проверки вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела от 10 мая 2011 года.

Кроме того, эти обстоятельства и не могли бы быть основанием для прекращения мне отставки, поскольку указанные нарушения, по мнению судей Центрального районного суда г.Волгограда и Крылова Д.В., совершены якобы мною в период осуществления полномочий.

Из материалов дела следует, что обращение судей Центрального районного суда г.Волгограда, подготовленное по нему Советом судей Волгоградской области заключение, а также обращение Крылова Д.В. поступили в Высшую квалификационную коллегию судей Российской Федерации в апреле 2012 года.

В соответствии со статьей 25 Федерального закона Российской Федерации «Об органах судейского сообщества в Российской Федерации» поступившие материалы должны быть рассмотрены Высшей квалификационной коллегией судей Российской Федерации не позднее трех месяцев.

Частью 3 статьи 107, частями 1 и 3 статьи 108 ГПК РФ определено, что в течение процессуального срока, исчисляемого месяцами, начинается на следующий день после даты или наступления события, которыми определено его начало.

Процессуальный срок, исчисляемый месяцами, истекает в соответствующее число последнего месяца срока.

Процессуальное действие, для совершения которого установлен процессуальный срок, может быть совершено до двадцати четырех часов дня.

Следовательно, трехмесячный срок, предусмотренный законом, для рассмотрения Высшей квалификационной коллегий судей РФ таких обращений, истек в июле 2012 года.

В случае рассмотрения обращений на заседании Высшей квалификационной коллегии судей Российской Федерации указанное требование закона выполнено не будет (Определение Верховного Суда РФ от 27.10.2004г. № 67-Г04-19, Решение Дисциплинарного судебного присутствия от 17.06.2011 г.).