Образование или жизнь?

Россия сегодня занимает 6 место в мире по количеству самоубийств на определённое число жителей, а по количеству детских и подростковых суицидов ей нет равных. По большому счету, безмолвие (как государственных структур, так и общественных организаций) по данному вопросу — главное свидетельство о подлинной ценности человеческой жизни у нас.

Наверное, резко отделять проблемы суицидов детских и взрослых не нужно. Но, несомненно, ничего более противоестественного, чем самоубийство ребенка, быть не может.

Эта беда повсеместна, к примеру, в Кировской области в 2011 г. было зафиксировано 8 случаев детского суицида. Череда трагедий в стране в начале этого года хорошо известна по сообщениям СМИ.

Такие смерти шокируют общество, оно на них реагирует, но принимаемые меры по исправлению ситуации вряд ли являются адекватными. Сейчас все образовательные учреждения обязали ознакомить воспитанников с телефонами доверия, куда можно обратиться за помощью. Конечно, это важно и нужно, но недостаточно.

Одна из распространенных причин подобных роковых поступков в среде учащихся школ — неуспешность в учебе, страх наказания за плохие отметки, страх перед экзаменами. Однако если дело только в конкретных родителях и педагогах, то тогда необъясним факт позорного лидерства. Люди в совокупности индивидуумов везде одинаковы, и количество отупевших родителей и черствых педагогов не может так разниться по отношению к другим странам.

Представляется, что дело в самой нашей системе образования. Я убежден, что в России создана необыкновенно жестокая (не просто жесткая) в отношении детей школа. И реформируется она, к сожалению, в сторону, лишь усугубляющую ситуацию.

Люди разные по своим возможностям. Это аксиома. И никому не приходит в голову, что низенький толстенький человечек должен прыгать полтора метра в высоту. У нас нет стандарта на вес, рост, способности к музыке или рисованию, но у нас есть стандарты образования — практически стандарт на интеллект. Школа, не выдающая образовательный стандарт в виде решаемых ее выпускниками тестов, просто лишится аккредитации, права выдавать документы государственного образца.

И уже в начальных классах начинается "отсев": этот — одаренный, этот — ЗПР, этот — "коррекционник". Мне всегда жаль матерей, которые вынуждены решать: отдавать ли свое, пусть неумное, чадо, но все же чадо милое, трогательное, нежное, любимое во вспомогательную школу-интернат, порою за тридевять земель, или обрекать на мучения, оставляя в общеобразовательной школе.

Мне всегда жаль детей, измученных "двойками", второгодничеством, упреками учителей и родителей в "лени", ненавидящих школу открыто и искренне как институт, ежечасно демонстрирующий их "ущербность". Вполне нормальные в бытовом плане, эти ребята нередко находят себя во взрослой жизни, но до конца ее вспоминают школу как самое страшное место на земле.

Введение обязательных ЕГЭ по математике и русскому языку по закрытым текстам — это ли не издевательство над неокрепшими еще душами? Проводимый сегодня эксперимент по итоговой аттестации в новой форме для девятиклассников, сходный с ЕГЭ, еще больше усугубляет положение.

Модернизация образования ставит массу целей. Прежде всего, она стремится к созданию лучшей школы в мире, полагая, что лучшее — это победы и звон медалей на конкурсах и олимпиадах. Не отрицая значимость работы с талантами, смею заметить, что все же школа не может быть лучшей, не может быть даже хорошей, приемлемой быть не может, когда она беспощадна к неконкурентоспособным, как все наше общество. Когда слабые — на обочину. Когда не решаешь задачу — и все, на тебе крест. Ребенок неспособный, как личность с безусловной ценностью, нашей школой забыт напрочь, его маленькие беды никого не интересуют.

А ведь была когда-то идея "школ радости", где любому ребенку есть место. Но эта задача требует крайне напряженного и кропотливого труда, внимания, заботы, а не только надзора и контроля, она требует привлечения ученых, методистов, психологов, создания вариативных программ, адаптированных учебников, внедрения инклюзивного обучения, сопровождения "отстающих" учеников особыми специалистами, требует очень серьезных затрат.

Дети всегда нуждаются в серьезных затратах. Но тогда не получится на образовании зарабатывать и экономить, а все накопленные фолианты бумажек и отчетов придется выбросить вон. Или все-таки нам важнее изменить школьную систему, чтобы она не допускала детских слез, тем более детских смертей?