Чем казахские рабочие похожи на российский креативный класс

Айнур Курманов, один из лидеров казахского профсоюза "Жанарту", скрывается на конспиративной квартире в Москве. По его словам, спецслужбы Казахстана уже предприняли две попытки выкрасть его. В Казахстане Курманова ждет суд и большой тюремный срок. PublicPost поговорил с Курмановым о противостоянии рабочих и власти во время и после забастовки в Жанаозене.

Кто такой Айнур Курманов

Айнур Курманов, заместитель председателя профсоюза "Жанарту", родился 26 декабря 1976 года в городе Уральске Казахской ССР. В 1997 году попал в тюрьму за оскорбление чести и достоинства президента Казахстана Нурсултана Назарбаева. Он был арестован вместе с единомышленниками Государственным следственным комитетом за распространение листовок и роспись стен антипрезидентскими лозунгами. Полгода он сидел в тюрьме. Начинал борьбу за права рабочих на Уральском заводе "Металлист" (оборонное предприятие, производило стрелковое оружие и тяжелые пулеметы), где работал токарем и фрезеровщиком. Там же выдвинулся в профсоюзные активисты, был председателем стачечного комитета в 1998 году. После этого в январе 2000 года был избран председателем профсоюзного комитета завода. Закончил саратовский госуниверситет, исторический факультет. Свыше 15 раз арестовывался за организацию и проведение акций протеста. 22 сентября 2009 года в поселке Отеген Батыр произошло нападение на Курманова. Его избили палками. Он получил сотрясение мозга, было наложено шесть швов на голове и ампутирован палец.

— Почему в Казахстане преследуют именно профсоюзных активистов?

Рабочее движение в Казахстане — это единственная сила, способная противостоять политике правительства. У вас на улицу выходят массово представители среднего класса, а у нас его нет, он очень мал и связан с государством. Зато у нас есть рабочее движение. Оно организовалось снизу и оформилось в реальную политическую силу. Но, конечно, не само собой, а в результате зачистки политического пространства властью.

— А что с оппозицией в Казахстане?

В Казахстане оппозиция — как либеральная, так и вся остальная — разгромлена. Я имею в виду партию "Алга", которую запретили, демократическую партию "Азат", которая сошла с политической арены после раскола, и компартию Казахстана, ее деятельность приостанавливали на год, запретили проводить собрания, и она деградировала.

— Ваш профсоюз "Жанарту" действует официально?

Нам за несколько лет уже 9 раз отказали в регистрации, но это не помешало нашей работе. По сути, мы превратились в координирующий центр рабочего движения. Через нас проходит вся информация, и мы формируем политическую повестку дня и занимаемся организацией новых кампаний протеста. Например, сейчас мы единственные, кто выступил против планов правительства, против повышения пенсионного возраста для женщин до 63 лет и увеличения рабочей недели до 60 часов (это 10-ти часовой рабочий день, включая субботу). Во многих регионах страны представители "Жанарту" входят в уже зарегистрированные профсоюзы.

— Как официальные профсоюзы реагируют на то, что происходит в Казахстане?

Они есть. Вся верхушка Федерации профсоюзов заняла позицию невмешательства, они никак не реагируют на планы правительства, просто отмалчиваются. Мы работаем с их низовыми структурами, и, благодаря открытости "Жанарту", к нам присоединились три отраслевые федерации профсоюзов и ряд региональных профсоюзных организаций, а также часть активистов Конфедерации свободных профсоюзов подключились к нашей работе.

— Чем грозит рабочему участие в профсоюзе?

Профсоюзная деятельность в Казахстане — это огромный риск. Быть членом профсоюза в Казахстане опаснее, чем оппозиционером в России. В прошлом году мы похоронили члена Центрального комитета "Жанарту" Тахира Мухаметзянова. Его отравили в июне 2011 года, сразу после встречи в городе Жезказгане с металлургами и горняками, где уже шла забастовка, а он приехал договориться о совместных действиях, акциях протеста. Мы, как и шахтеры региона считаем, что это было целенаправленное покушение. До этого на него было уже несколько случаев нападения — взрывали машину, взрывали гараж, было два нападения, когда наносили ножевые ранения в 2010-11 годах. Была даже попытка упрятать его в психушку. Мухаметзянов был одним из лидеров объединения "Шахтерская семья", которое представляло интересы инвалидов производства, незаконно уволенных и прав действующих шахтеров.

— А кто это делал?

Мы считаем, что это сотрудники спецслужб Казахстана. У нас работодатель, владелец бизнеса, тесно связан с властью или сам представитель власти. Проблемы бизнесменов решают спецслужбы. Власть пошла на откровенный террор не только из-за забастовок, но и потому что начался процесс снизу — рабочие через выборы начали захватывать власть в официальных профсоюзах, власть этого испугалась. 30 апреля 2011 года замруководителя "Профсоюза работников Каражанбаса" Асламбек Айдарбаев подвергся избиению и угрозам, а его дом был подожжен. Нападениям на членов профсоюза с применением травматического оружия нет счета. В результате одного из них был убит Жаксылык Турбаев, лидер профсоюза "МунайФилдСервис" в Жанаозене. Это произошло 2 августа 2011 года, за день до учредительной конференции профсоюза. Турбаева убили прямо на рабочем месте. Еще был ужасный случай, когда убили Жансауле Карабалаеву, дочь председателя профсоюзного комитета рабочих компании "Узеньмунайгаз" Кудайбергена Карабалаева, ей было 18 лет. Ее нашли 24 августа 2011 года с многочисленными ножевыми ранениями.

— Удавалось ли задержать нападавших?

Да, были такие случаи, известны даже имена нападавших, это люди связанные с властью, которые нанимали группы бандитов-спортсменов для расправы с рабочими из профсоюзов. Несмотря на заявление в МВД, массу свидетелей, видео- и фотосвидетельства, полиция просто промолчала, не было никакой реакции. Зачинщики и участники нападений не были ни задержаны, ни допрошены. Как задержать полицию, которая проводит несанкционированный обыск дома у члена профсоюза? Никак. Таких обысков тоже было очень много, это были акции устрашения.

— Когда это было?

Это все происходило в процессе восьмимесячной забастовки, которая длилась с мая по декабрь 2011 года. Из последних случаев расскажу вам о ситуации с Бериком Жагипаровым в Жезказгане. Жагипаров — организатор профсоюзов и борец за права рабочих "Казахмыса". На него были покушения, установлена слежка. Сейчас корпорация "Казахмыс" подала против него заявление с требованием возбуждения дела по статье "Разжигание социальной розни".

— Чего власть в Казахстане боится больше — социальных требований или политических шагов со стороны рабочих?

Больше, конечно, политических шагов. Любая экономическая борьба в Казахстане в силу того, что нет никакой системы сдержек и противовесов, превращается в политическую. Сращивание капитала и чиновников в Казахстане достигло таких пределов, что требование повышения заработной платы или улучшения условий труда затрагивает интересы самой верхушки государства. Поэтому в ход идет Комитет национальной безопасности (КНБ), и людей таскают на допросы иногда только из-за требований повысить зарплату.

— Почему КНБ занимается стачками и забастовками?

У нас нет специальной политической полиции типа вашего Центра "Э", поэтому всем занимается КНБ, полиция играет вторую роль, работает на подхвате.

— Сколько членов профсоюза находится за решеткой?

17 человек за решеткой — это члены профсоюза из города Жанаозен, им грозит от 3 до 7 лет. Под следствием, как я уже говорил, Берик Жагипаров, ему грозит до 10 лет лишения свободы. И один из тех, кого уже судили по рабочим делам — это лидер оппозиционной партии "Алга" Владимир Козлов, он получил восемь с половиной лет колонии.

— Против вас есть уголовное дело? Что вам самому угрожает?

У меня два уголовных дела — самоуправство и разжигание социальной розни. Первое возбуждено после того, как мы устроили пикет в поддержку людей, которых лишили квартир, купленных по ипотеке. По разжиганию розни было возбуждено дело, когда я выехал из Казахстана, на меня дали показания те же люди, что оговорили Козлова из "Алги". Они работают как Сталин в 1937 году — разбивают оппозицию частями. Сначала уничтожили либеральную оппозицию, теперь вот переходят на нас.

— Власти Казахстана связывают вашу деятельность с "происками Запада"?

Конечно, связывают. Например, меня обвиняют в том, что якобы я привез в Казахстан депутата Европарламента социалиста Пола Мерфи. Мерфи приезжал для мониторинга ситуации с рабочими, высказал им свою поддержку, сказал, что не оставит их в беде. Кстати, Мерфи тоже сделали обвиняемым по делу Козлова и "Алги". Его обвинили в разжигании социальной розни, хотя он гражданин другого государства. Сейчас ему запрещен въезд в страну.

— Вас же пытались похитить здесь в Москве, почему?

Потому что с похищенным человеком, которого вывозят неофициально, можно сделать все что угодно. Потом бы меня нашли где-нибудь в канаве. Я думаю, это не последняя попытка меня похитить. Пока есть внимание со стороны СМИ, меня трогать не будут. До похищения в проправительственных СМИ была артподготовка, писали, что я действую на деньги Госдепа, беглого олигарха Мухтара Аблязова, готовлю новые беспорядки, и прочую чушь.

— Какое отношение у рабочих к запрету независимых телеканалов, сайтов и газет в Казахстане?

Рабочие стали сейчас совсем другие, иной типаж, нет уже того кондового советского рабочего, наши ребята все имеют китайские айфоны с выходом в интернет. Всю информацию черпают из сети. Поэтому закрытие независимых ресурсов — это большой удар по нашему движению. Власти хотят использовать события с расстрелом рабочих в Жанаозене для зачистки информационного пространства. Всех, кто писал правду про эти события, закрыли или хотят закрыть. Но я уверен, что этого не получится, сейчас не 40-е годы, когда был возможен железный занавес. Телеканалы "К+", "Стан-ТВ" и сайт "Голос республики" и до решения суда глушились, но мы их все равно смотрели и читали.

— Будете ли вы просить убежище в России или Европе?

Если я вернусь в Казахстан, мне дадут не меньше, чем лидеру "Алги" Козлову. Мы обсуждали с товарищами мою судьбу и решили, что мне надо остаться в России. Мой переезд в Европу был бы выгоден власти. Кроме того, у нас есть пример неудачного бегства в Европу рабочих-нефтяников после событий в Жанаозене. В Польше есть лагерь нефтяников, 300 человек сбежали туда с детьми. Поляки недавно выдали данные о счетах правозащитника Алеся Беляцкого в Белоруссию, хотя сами называют Александра Лукашенко последним тираном Европы. Что уж тут говорить про каких-то бедных рабочих-казахов.