Нарастающее недовольство коррупцией в госструктурах и окологосударственном бизнесе резко повысило информационное напряжение в обществе. Некоторые видят в этом «войну компроматов», сражение одних групп интересов с другими. Но существование заговоров нельзя ни доказать, ни опровергнуть. А вот что очевидно, так это два, по сути, противоположных подхода к выяснению фактов и выявлению обмана – искусственный и естественный.

Как писали вчера «Ведомости», госкомпании и госкорпорации обязаны предоставлять в Росфинмониторинг и ФНС всю информацию о своих сделках, записанную на CD- или DVD-дисках, для проверки на предмет конфликта интересов и других нарушений (см. «Болванка в Кремль», стр. 01). Это поручение Владимира Путина, а сама схема возникла еще при вице-премьере Игоре Сечине.

Во-первых, этот подход внепроцедурный: установленные формы контроля в рамках стандартов корпоративного управления в отношении госкомпаний и госкорпораций оказываются недостаточными или неэффективными. Законодательные методы противодействия конфликту интересов (проверки поручены зависимым от начальства кадровым комиссиям, максимальное наказание – увольнение в связи с утратой доверия) – тоже. Во-вторых, это подход непубличный: непонятно, как анализируется информация, кто принимает решения. В-третьих, нетехнологичный: CD, DVD – это прошлый век. Существуют программные продукты, позволяющие автоматически анализировать подобную информацию.

Непубличность контроля понимается властью как одно из условий собственной безопасности, субъективность при принятии решений – как метод управления. Это старинные методы тайной полиции – накопать компромата и добиваться своего шантажом.

Противоположный тренд мы можем наблюдать в поиске и публикации информации о собственности чиновников и депутатов, в разысканиях, связанных с качеством диссертаций российских чиновников.

Подобными расследованиями занимаются не только журналисты, но и общественные активисты, действующие в глобальной сети и с помощью сети. Раскрытие информации об американской недвижимости депутата Владимира Пехтина привело к тому, что он отказался от мандата. Еще несколько депутатов ушли из Думы, не дожидаясь вероятных скандалов.

Да, в каких-то случаях разоблачений можно подозревать «сливы», отражающие борьбу элитных групп. Но в целом этот процесс низовой и скорее отражает повысившуюся заинтересованность части общества в том, чтобы сделать власть подотчетной. Готовности беспрекословно подчиняться контролю сверху стало меньше, стремления контролировать власть снизу стало больше. Это естественный процесс в любом обществе, а в нашем случае он облегчается развитием интернета и общемировым трендом к большей прозрачности данных в любых сферах.

В России ускорилось формирование сферы публичного. Философ Юрген Хабермас, предложивший этот термин (Offentlichkeit), относил появление публичной сферы в странах Европы к XVIII в., когда власть стала объектом критического обсуждения в сообществах равных, таких как кофейни, салоны и клубы. Мы, вероятно, переживаем один из этапов такого же процесса. Наши кофейни – социальные сети, но, как и 200 лет назад, у процесса нет «кукловодов» (как это хотелось бы видеть политическим менеджерам). Лидера нет, есть децентрализованное сетевое общество, которое берет на себя и функции СМИ в том числе.

От редакции: Информация "снизу" конкурирует с информацией "сверху"