О молодости и обновлении. Желающие услышать лекцию М.С. Горбачёва атаковали РИА

— А давайте, — внезапно произносит женщина, протягивающая руку за подписанным экземпляром книги, — вместе сфотографируемся! Михаил Сергеевич Горбачёв с народом.

Горбачёв согласно кивает: «Почему бы нет», — и люди, стоящие в очереди за автографом или просто нерешительно топчущиеся у сцены, разделяются на тех, кто хочет оказаться в кадре, и на тех, кто делает этот кадр. Так заканчивается лекция Михаила Горбачёва, но толпа, окружающая его, продолжает радостно бурлить, задавать вопросы, допытываться ответа. Главный редактор социалистической газеты «Будущее России», внешностью и органикой соперничающий с Петром Фоменко, трясет тростью и отбивается от охранника: на этапе общения гостя с залом он уже успел, вопреки протестам ведущей, зычным голосом зачитать публике свои антикапиталистические стихи, но теперь снова требует внимания.

Лекция о «роли личности в истории» и последних годах советской эпохи стянула 30 марта в пресс-центр «РИА Новостей» самую разномастную публику. Смешала городских сумасшедших с хипстерами, домохозяек с кинематографистами, уравняла социальные страты и возраста — потому что обществу, утратившему рычаги влияния на страну, важно держать в поле зрения человека, касавшегося этих рычагов. И призывающего к новым переменам, в которых сегодня нуждается каждый — независимо от уровня благосостояния и профессии.

В пресс-центр запускают только тех, кто успел предварительно записаться на лекцию, но услышать Горбачёва, впервые за несколько лет публично выступающего в России, — хочет такое количество людей, что желающих приходится распределять по трем залам. В двух ведется видеотрансляция. В главном зале мест_а_ стремительно заполняются, мужчины из тех, что погалантнее, обещают пустить обделенных девушек к себе на коленки.

Горбачёв быстро переходит от абстракций к своей судьбе. Старается оставаться беспристрастным, поэтому говорит о себе в третьем лице («Новая власть была за дискредитацию Горбачёва… Ну, когда я говорю о Горбачёве, я имею в виду себя, вы, наверное, поняли», — смотрит поверх очков и улыбается). Михаил Сергеевич привлекает именно тем, что всегда остается простым и человечным, не носится со своей персоной и сохраняет чувство юмора. «Если упаду, — говорит помогающей ему подняться на сцену Катерине Гордеевой, — не удивляйтесь. Об одном таком случае расскажу».

Впрочем, все нюансы исчезают на фоне претензий Горбачёва к самому себе.

Он критикует Ельцина, гайдаровские реформы, иногда заглядывает в бумажку и зачитывает для убедительности цифры, ссылается на статистику, много раз возвращается к теме развала Союза и говорит, что хотел сохранить страну. Настаивает на своей правоте: «Горбачёва пытались потеснить, но все их попытки не увенчались успехом, а перестройка состоялась». Но в зале сидит не та аудитория, которой нужно доказывать такие вещи. Скорее это речь, обращенная к себе. К себе и «наедине с собой», как называется его недавняя книга. В стране, совершившей настолько легкий и стремительный переход от перестройки к консервативному тупику, легко поверить в тщетность своей карьеры. И иногда приходится защищать от окружающих и от самого себя избранный в свое время курс на реформаторство и омоложение.

Лекция и была об этом — о молодости и обновлении.

Занимая место у кафедры, Горбачёв бросает взгляд в зал и удовлетворенно замечает: «Много молодежи; хорошо». Вспоминает, как тронули его во время пересмотра «Двух капитанов» слова поэта Альфреда Теннисона: «Бороться и искать, найти и не сдаваться!» — «Так и надо жить». Ссылается на Цоя и других рок-музыкантов конца 80-х, которые, как и современная молодежь, — требовали перемен.