Эхо Бостона

— Нет, ну надо было этому Царнаеву говорить, что он в нашей школе учился?! — едва войдя в квартиру, на ходу разуваясь и снимая пальто, выпалила Айшат своим зычным учительским голосом, словно ее слова были обращены не мне, а классу на уроке. Это профессиональное, наработанный с годами навык и въевшийся в нее педагог, что, увы, уже не переделать. Остается что — понять и принять. Чай не чужая кровь.

— Тише, тише, чего шуметь-то, — сопровождая сестру в зал и усаживаясь вместе с ней на диван. — А теперь рассказывай, чем он тебе так навредил, что вызвал в тебе столько эмоций? Чаю налить?

— Конкретно мне — ничем. Да я и знать не слышала о нем пока он с братом бомбу в Бостоне не взорвали, — в этот момент в ней просыпается педагог, и она вновь переходит на громкие тона. — И оказывается, этот Царнаев на своей странице в социальной сети указал, что учился в нашей "Первой" школе. Тут и начались звонки со всех сторон. А сегодня так вообще куча журналистов со всех стран понаехали к нам. Прям как стервятники слетелись. Все фойе заняли, проходу не дают, и все снимают, спрашивают, интересуются...

— Чем именно?

— Да в основном каким он был учеником. Как учился? Да кто уже помнит-то, каким он был. Это же было в 2001 году. Их семья беженцами из Киргизии приехала. Младший тогда в первый класс пошел, а старший в восьмой. У нас еще их две сестры учились, только не помню, в каких классах.

— И что, вообще никак не запомнились?

— В том-то и дело. Обычно запоминаешь тех, кто выделяется. Либо если он проблемный и что-нибудь натворил, либо же наоборот, "ботанов" каких-нибудь. Тех, которые от школы на ученических Олимпиадах выступают. А эти были как все остальные. Ни хуже, ни лучше, — прихлебывая из чашки, и на удивление снижая тональность и эмоциональность своей речи. — Вот и эта корреспондентка с радио "Свобода" все задавалась этими вопросами, как бы по дружески, в глаза понимающе смотрит, а сама все на диктофон записывает. Он у нее в кармане включенным находился...

— Ну и что она у тебя выведала?

— Ничего такого. Я же говорю, что о них вообще можно было рассказывать — они же у нас всего четыре месяца проучились. А после забрали документы из школы, и больше мы о них ничего не слышали. Они же после в США уехали. Одиннадцать лет там прожили. Чего у нас-то копать, пусть у себя там поищут, как они дошли до такого, что невинных людей взрывать начали...

В это время на одном из каналов вновь прошла очередная новость о братьях Царнаевых. Айшат внимательно уставилась на экран, а после продолжила:

— А еще школьные фотографии им покажи, адреса одноклассников, которые с ними учились, предоставь. Особенно один репортер с какого-то московского издания настаивал. А его тут и спрашиваю: "А чего это вы все такую настойчивость проявляете? Что-то вас на порядок меньше бывает, когда у нас тут теракты, один за другим, происходили..."

— И что сказал?

— Да ничего. Мне, говорит, поручили это задание, вот я и приехал. Вот скажи мне, разве я не права, если бы наши так же освещали бы теракты у нас, как американцы у себя, может быть, их на порядок меньше было бы.

— Может быть, может быть. Пойдем лучше, какую фотографию я тебе покажу, которая может сказать о многом.

— Смотри, как бостонцы благодарят полицейских, после того как закончилась спецоперация по поимке Царнаева. А теперь вспомни, как у нас, в Махачкале, они проходят. Чуть ли не целая война начинается. Казалось бы, цель одна, а вот реакция у них и у нас совершенно разная. И отношение к органам правопорядка тоже. Да что говорить, мы их где-то даже боимся...

— Да, и когда это все закончится?..