Показ дома Dior в центре Москвы

Показ мода

На Красной площади, в специально построенном павильоне, состоялся показ коллекции pret-a-porter осень-зима — 2013/2014 французского дома Dior. На первом крупном событии, состоявшемся в рамках празднования 120-летия ГУМа, побывала ЕКАТЕРИНА ИСТОМИНА.

Показ предваряла фотографическая выставка, рассказывавшая о том, как дом Dior впервые покорил москвичей и гостей советской столицы. Московский спортивный клуб МТС ДСО "Труд" (бывший "Крылья Советов") с 12 по 16 июня 1959 года приглашал на невиданное мероприятие "Французские моды". На территории "Труда" парижский дом моделей "Христиан Диор" представлял публике коллекцию haute couture сезона весна-лето — 1959 (коллекцию готовил молодой Ив Сен-Лоран, начинавший работать у Диора). Многие посетители обращали внимание на оригинальное написание названия марки на русском языке — "Христиан Диор". Советские переводчики забыли, что звука "х" во французском языке не существует (его заменяет звук "к").

Но с другой стороны, в том, что Кристиан Диор явился народам СССР именно "Христианом", таким Гансом Христианом Андерсеном от моды, настоящим сказочником, видна логика. Фотографии, сделанные в июне 1959 года, хорошо известны. На них прелестные, хрупкие, тоненькие француженки, одетые в классические наряды Dior (шляпы, платья и пальто new look, пиджаки bar, клетка pied de poule, новые перепевы легендарных платьев Favori, Dauphine, Haiti, Zemire, Diorama, туфли-лодочки), позируют на Лобном месте, перед храмом Василия Блаженного и Мавзолеем Ленина, на аэродроме Внуково, а также в опасной близости от потрясенных покупателей "красного" ГУМа. Неореалистический контраст социалистической нищеты и капиталистической роскоши сегодня выглядит еще более пронзительно — по драматизму это словно военные фотографии.

Но современные покупатели ГУМа, где, разумеется, есть магазин Dior,— это уже совсем другие люди, и прошедший модный показ по слету светской публики, видимо, будет признан одним из важнейших событий летнего светского московского сезона.

Дизайнером показанной коллекции pret-a-porter является бельгиец Раф Симонс, пришедший в Dior на смену Джону Гальяно из Jil Sander в апреле 2012 года. Безусловный успех диоровских начинаний Рафа Симонса отмечен мировой модной прессой: критики говорят не только о работе с цветом, техниках кроя, искреннем уважении к ДНК марки, но и о новой эмоциональной нагрузке, драматичной и женственной.

На московском показе напрасно ожидали и самого Симонса, который, как утверждают в самой марке, лично очень хотел прибыть в Россию, но не смог нанести визит из-за плотного рабочего графика. Созданная бельгийцем коллекция включает в себя 48 костюмов: Симонс продолжает свой путь поклонения наследию Диора, однако очевидно, что этот путь становится все более сложным и искусственным. С одной стороны, в коллекции показаны объекты-оммажи: пальто Arizona 1948 (кстати, оригинальная модель 1948 года была представлена на выставке Dior в ГМИИ имени Пушкина в апреле 2011-го), пальто Doris 1947, платье Miss Dior 1949.

С другой стороны, Симонс напоминает о связи Диора с искусством, но в не том, весьма избитом смысле, в котором мода признается видом декоративно-прикладного искусства, а в более конкретном, биографическом. В 1928 году Диор вместе с другом Жаком Бонжаном открыл на парижской rue La Boetie, 34 художественную галерею, выставлявшую произведения Пауля Клее, Макса Эрнста, Отто Дикса, Джакометти, Жоана Миро, а также проводившую ретроспективы Мориса Утрилло и Жоржа Брака. Именно через коллекционирование живописи к Диору пришел и интерес к моде: для своей галереи Диор купил антикварную коллекцию платьев Поля Пуаре. Эти страницы в биографии кутюрье отмечены костюмами ар-деко, которые "разбивали" на показе череду привычных объемных работ. О том, что Симонс почувствовал и свой вкус, свидетельствует тот факт, что в коллекции есть принты Энди Уорхола, который в годы становления марки Dior трудился иллюстратором в американских журналах Vogue и Harper's Bazaar.

Внутри павильона был выстроен ряд огромных шаров, между которыми и ходили модели,— в марке говорят, что такой композицией хотели повторить миры сюрреалиста Рене Магритта. Однако любые западные сюрреалистические миры меркнут перед московскими фотографиями 1959 года: нежные парижские принцессы в твердых объятьях рабочих и крестьян.

Красная площадь вошла в моду