Спасти рядового бухгалтера

Заключенная кубанской колонии осуждена по экономической статье и тяжело больна. Мы добиваемся ее освобождения

Заключенная Светлана Зименко пройдет медосвидетельствование повторно: это промежуточный результат, которого добилась «Новая газета» и Общественная наблюдательная комиссия (ОНК) по Краснодарскому краю. То есть у Светланы появился шанс выйти на свободу. Еще один шанс в том, что она осуждена по статье, подпадающей под экономическую амнистию, которую к ней пока не применяют

Заключенная Светлана Зименко пройдет медосвидетельствование повторно: это промежуточный результат, которого добилась «Новая газета» и Общественная наблюдательная комиссия (ОНК) по Краснодарскому краю. То есть у Светланы появился шанс выйти на свободу. Еще один шанс в том, что она осуждена по статье, подпадающей под экономическую амнистию. Светлана Зименко была главным бухгалтером ростовской фирмы, которая поссорилась с налоговиками. Оказавшись в ростовском СИЗО и затем в колонии, женщина потеряла возможность самостоятельно ходить. О ее проблеме узнали в ОНК, после чего «Новая газета» обнародовала этот вопиющий случай. Накануне корреспондент «Новой» встретился с руководством колонии и выяснил, как налоговые дрязги и бюрократические закорючки в документах не дают заключенным увидеть свободу.

Под Новый год на дороге почти пусто. Едем в поселок Двубратский, что в Усть-Лабинском районе Краснодарского края. Там – женская исправительная колония (ИК) № 3, где сидит Светлана Зименко. Со мной члены краевой ОНК Станислав Бабин и Меружан Базикян. Общественная наблюдательная комиссия, если кто не в курсе, это структура Общественной палаты РФ, следящая за соблюдением прав человека в местах лишения свободы.

Мне звонят из краевого управления ФСИН: в колонии готовы дать интервью. Это по поводу недавней публикации в «Новой». В статье рассказывалось, что заключенная Светлана Зименко имеет сразу два потенциальных основания освободиться – по амнистии и по здоровью. Но остается за решеткой.

Недоезжая колонии – кирпичная двухэтажка. В кабинете нас ждет начальник ИК-3 Руслан Ситнянский – мужчина средних лет и довольно бодрого вида. С ним врач колонии Татьяна Арсеньева. Волнуется. От чая отказываюсь, но мне все равно приносят. В руках Ситнянского распечатка из «Новой газеты». Начинаем разбираться.

Итак, есть постановление российского правительства № 54 от 6. 02. 04. Там приведен перечень болезней, по которым осужденных освобождают от наказания. И в этом перечне есть болезнь, от которой страдает Светлана Зименко. Заболевание связано с поражением суставов (Светлана просила диагноз не публиковать). Вместе с Бабиным листаем медицинские документы: в 2011-м, а затем летом 2012-го в больницах Ростова у Зименко отмечена вторая степень болезни. Это довольно серьезно. Тем более, что женщине всего 35 лет.

Обо всем этом никто бы не узнал, но 12 декабря члены ОНК проводили в колонии прием. «Светлану, медленно двигаясь вдоль стены, привели под руки два человека. Она была в тяжелом удручающем состоянии, не могла ни говорить, ни писать. Я понял, что состояние критическое», – рассказывает Станислав Бабин. Он-то и настоял на срочном медицинском освидетельствовании. Но в краевой клинической больнице женщине определили первую степень – более легкую по сравнению с предыдущей второй. А в правительственном постановлении сказано: для освобождения заболевание должно быть «прогрессирующего течения». Раз болезнь формально не прогрессирует, то и освобождение вроде как не положено.

Знаете, я представляю себе врача, от росчерка которого зависит освобождение заключенного. Причем заключенного, которого посадили за ущерб в 30 миллионов рублей. Никому же не объяснишь, что Светлана всего лишь бухгалтер, у которой из родственников только мама в Ростове, да и та концы с концами не сводит.

Подсаживаюсь к главврачу колонии Татьяне Арсеньевой. Та уверяет, что лечит Светлану Зименко как положено: «пентоксифиллин, противовоспалительные, обезболивающие, поливитамины». Доктор жалуется, что заключенные женщины то и дело симулируют, а «должны работать». Намек ясен. Между тем, Станислав Бабин жарко дискутирует с начальником колонии. Сходятся на том, что после 15 января Светлане будет сделано повторное освидетельствование.

Неплохо бы увидеть саму Светлану Зименко, но начальник колонии разводит руками: «нужно разрешение краевого управления». Пригласить Светлану в комнату свиданий тоже нельзя. «У нас усиление, к Олимпиаде», – объясняет Ситнянский. Зато пройти в колонию можно членам ОНК.

Станислав Бабин и Меружан Базикян проходят, а я брожу у караульного помещения. На стенах – красочные щиты с рассказом про местный Дом ребенка, который работает «под чутким руководством полковника внутренней службы». Знакомлюсь с девушкой из тюремной охраны. Раньше дежурила на вышке, но там «скукотища жуткая». Теперь спустилась на землю. Спрашиваю, многих ли отпустили по амнистии. «Как же. Отпустят они», – усмехается охранница.

Экономическая амнистия была объявлена минувшим летом и заканчивается в первых числах января. Под нее попадают 27 статьей УК, связанных с предпринимательством. Иду греться обратно, в кабинет начальника ИК. Руслан Ситнянский рассказывает, что в колонии находятся 1033 осужденных женщины, но под экономическую амнистию кроме Зименко никто не попал. Кому выйти, решает не колония, а прокуратура. Тюремное начальство лишь готовит документы.

Гражданин начальник раскладывает передо мной ответы на запросы: претензий к Светлане Зименко нет ни у Железнодорожного суда Ростова, ни у судебных приставов. Зато налоговая инспекция по Ленинскому району Ростова пишет, что подала против Светланы гражданский иск. А теперь внимание: иск подан 11 декабря 2013 года, то есть после отправки запроса из колонии. Можно ли предположить, что налоговики подали в суд специально, чтобы Света не вышла по амнистии? Давайте проанализируем.

Светлана была главным бухгалтером в ростовском ООО «Строитель». В 2005 году фирма на деньги дольщиков построила дом. Дольщики получили квартиры и остались довольны. Зато налоговая инспекция по Железнодорожному району Ростова захотела взыскать с фирмы более 30-ти миллионов рублей. Это были якобы недоплаченные налоги. Правда, по информации газеты «Коммерсантъ», налоговики проиграли арбитражный суд, и решение устояло даже в Верховном суде. Фирма, в свою очередь, через арбитражный суд доказала, что налоговых задолженностей не имеет. Казалось бы, вопрос закрыт.

Но тут Управление по налоговым преступлениям МВД Ростовской области возбудило уголовное дело: часть 2 статьи 199, «уклонение от уплаты налогов группой лиц». Несмотря на решения арбитражных судов, Железнодорожный суд Ростова вынес обвинительный приговор. Директор ООО «Строитель» Александр Понамарев получил 4 года лишения свободы, а главбух Светлана Зименко – 3.

Пожав начальнику колонии руку, вместе со Станиславом Бабиным и Меружаном Базикяном мчимся в райцентр Усть-Лабинск. Там находится краснодарский прокурор по надзору за соблюдением законов в исправительных учреждениях. Это Марат Киргуев – молодой человек со строгим взглядом, пробивающимся сквозь массивные очки. «Ущерб причинен, – говорит прокурор меланхолично. – Смысл амнистии в том, что осужденный должен загладить причиненный имущественный вред». Показываем решения арбитражных судов, рассказываем, доказываем. «Ладно, я посмотрю документы», – устало соглашается прокурор.

Тут надо бы поставить точку, но ее пока нет. Будем ждать и повторного освидетельствования Светланы Зименко, и прокурорского решения. И вскоре вернемся к этой теме.