Там где-то за "Пикетом"...

А где-то за «Пикетом» лазурная течет Катунь…

…эта песенка самобытных барнаульских бардов полдня колбасила нам мозги, прочно въевшись в память, уши, печенку и даже кости.

Мы - это экипаж из двух человек, решивших отдохнуть на зимнем Алтае.

Пикетом называется гора в Сростках, на вершине которой любил сиживать Василий Шукшин. Именно в Сростках, от Пикета, начинаются горы, и рельеф Чуйского тракта из равнинного переходит в предгорный.

Ой, спасибо, землякам томским, губернатору князю Вяземскому и инженеру ведомства путей сообщения Вячеславу Яковлевичу Шишкову, за то, что построили Чуйский тракт. Кабы не они, не видать нам Алтайских красот.

После Сросток одна песня закончилась, но началась другая, о Кольке Снегиреве:

«Есть по Чуйскому тракту дорога,
Много ездит по ней шоферов.
Был один там отчаянный шофер,
Колька, звали его, Снегирев.

А на "Форде" работала Рая,
И частенько над Чуей-рекой
"Форд" зеленый и Колькина АМО
Проносились куда-то стрелой.

Песня заканчивается грустно. Как обычно, причиной трагедии стал непомерный женский эгоизм:

Слушай, Коля, скажу тебе вот что,
Ты, наверное, любишь меня.
Когда АМО "Форда" перегонит,
Тогда Раечка будет твоя".

С поворотом не справилась "АМО",
В бок рванувшись, пошла под откос.
В серебристых волнах реки Чуи
Он погиб, не увидевши грез…

Я так расчувствовался, что пустил слезу и чуть не пропустил крутой поворот… вот, блин, Рая.

А тракт вел дальше, в Каимское, в маралье хозяйство.

Прослышал я от друзей и бабок, что ванны из пант марала чудеса творят с мужским здоровьем, наделяя его силой необыкновенной, а для нас, мужчин, это вопрос чести и достоинства! А вы спросите, с чего бы это потащился я за тридевять земель.

Первый день закончился в 21.00. Мы добрались до Каимского за 12 часов.

Таким мы увидели Каимское вечером:

А таким на следующее утро:

Простор, покой, тишина. Как будто и не было города, дороги, машин, повседневных забот. День начался с завтрака и знакомства с местными обитателями:

Первой подошла знакомиться верблюдица Машка, но помня, что верблюды в проявлении чувств непредсказуемы, мы не стали долго обмениваться любезностями, а вежливо сказали: «Здравствуй Маня» и отошли подальше.

Поносились за маралами, но они не поняли, что мы предлагали им фотосессию и ближе, чем на 50 метров к себе не подпускали. После визита вежливости мы отправились в медицинский центр, намереваясь оздоровить то, что еще можно было оздоровить. И вот тут-то над нами потешились... И долгожданные мараловые ванны, и грязь, и пиявки...А вот такие они рога, мужики:

Следующий день мы целиком посвятили автомобильным и пешим экскурсиям.

На Чемал в этот раз мы не поехали, уже были там два года назад. Но пару слов сказать хочется: в Чемале находится первая на Алтае ГЭС, которая, вплоть до 2011 года электрический ток в Чемал давала и даже родные подшипники, вы не поверите, из дерева, и те работали в генераторах без замены аж с 1936 года. Но в 2009-м году сорвали поставку угля до зимы и решило местное начальство наморозить дорогу поверх плотины. Вода пошла через верх, законы физики никто не отменял, и затопила дома, стоящие ниже Чемальской ГЭС.

Что делать, извечный русский вопрос, и не менее извечный ответ: «Ломать»! И стали долбить брешь в заслонках, но конструкция строилась при Иосифе Виссарионовиче, а он наказывал строить «ХОРОШО»! И строили с пятикратным запасом прочности. Поэтому пробили не только брешь для сброса воды, но и в машинном зале образовалась трещина. Вода затопила зал и один генератор, который остановили. Второй генератор работал исправно еще два года, но трещина стала расширяться и решили ГЭС остановить совсем. Вот так вот и живем, по принципу: «Ломать - не строить», нарушая все мудрые наказы, типа: «Семь раз отмерь»! Эту историю знают все местные старожилы, а приезжим продолжают втюхивать, что станция работает и по сей день.

С Чемалом связано одно из самых красивых Сказаний о Катуни:

Жил Сартык-Пай, здоровый такой дядька, Илья Муромец по нашему, и встретил он красавицу Кадын, (Катунь то есть), которая в Чемале была заточена злым ханом Дальбегеном.

«Пойдешь за меня в жены, Кадын», - спросил ее как-то Сартык-Пай,
«Почему не пойти - пойду, Сартык-Пай», - пообещала Кадын. «Только выпусти меня, я сбегаю к батюшке Бабыргану (Вулкану). Спрошу его благословения, а после и выйду за тебя»…

Натянул Сартык-Пай тетиву тугого лука, выстрелил в каменную стену Чемала и пробил брешь в 18 метров (сейчас это место называется Воротами Сартык-Пайя, там, где ГЭС Катунь перегораживает).
Устремилась Кадын в брешь, слилась с Чемалом, и могучая, помчалась дальше .
«Але, ты куда, а жениться», - закричал Сартык-Пай.
«Да иди ты», - отмахнулась Красавица Кадын.

Натянул тогда свой лук оскорбленный Сартык-Пай и пустил стрелу прямо в середину тела Кадын, но набрала Кадын силу великую, и рассыпалась стрела и осела на дно обломками, а часть оперения и по сей день из середины Катуни торчит.

С тех пор называется это место: «Разбитое сердце Катуни» или «Стрела Сартык-Пая». А какой воздух, а какая вода, а солнце!? Наверняка, Гарик Сукачев пел про эти места: «Знаю я, есть края…».

Подвесные мосты на Алтае красоты необычайной

Катунь и Чуя реки горные и в паводок поднимаются выше пяти метров. Противостоять этим взбесившимся,
вставшим на дыбы, сестрам, обычные мосты на опорах не в состоянии, другое дело подвесные…

Оказалось, что после процедур мы обрели силы великие и без труда отшагали более трех километров до Камышлинского водопада.

Водопад замерз, превратившись в застывшую ледяную музыку...

Последним номером нашей программы в этот день был скит на острове Патмос. Там молится сам Владыка горноалтайский.

Идти по такому мостику над пропастью жутковато.

День закончился. На Бомы ложилось засыпающее солнце.

А нас ждал уютный, скрипучий, кедровый дом, баня, травяной чай, шашлык, и мед от пасечника…

И в заключение: если вы хотите тишины и покоя, если вас раздражают толпы шумных, снующих туда-сюда отдыхающих, то зимний отдых на Алтае в межсезонье, это то, что доктор прописал…