Надежда на суд

Совет по правам человека надеется на Конституционный суд, а не на российское руководство при рассмотрении репрессивных законов

Почти все рекомендации Совета в правовой области отвергаются властью, заявили в президентском Совете по правам человека. При отсутствии реальной поддержки со стороны российского руководства члены Совета возлагают большие надежды на Конституционный суд России при рассмотрении недавно принятых законов о так называемой "гей-пропаганде", "иностранных агентах" и других, получивших негативную оценку как в российском обществе, так и за рубежом.

Все предложения президентского Совета по правам человека, касающиеся законодательства и работы судебной власти, в администрации президента не были одобрены государственно-правовым управлением, – сетует судья Конституционного суда в отставке и член СПЧ Тамара Морщакова. "Лучше маленькие шажки вперед, чем большие назад," – ободряет глава Совета Михаил Федотов, комментируя недавнюю амнистию в честь 20-летия Конституции, под которую попали, к примеру, участницы группы "Пусси Райот", восемь участников "Болотного дела" и многие другие заключенные. Но амнистия еще не закончена, напоминает Михаил Федотов:

"Что касается амнистии, то срок ее реализации – 6 месяцев, и подводить итоги пока преждевременно. Нам необходимо собрать информацию, как амнистия проходит в регионах. Именно этот вопрос мы будем обсуждать на каждом выездном заседании. Мы собираемся отправиться в Хакасию и Мордовию, чтобы посмотреть, как там реализуется амнистия. В обоих этих регионах довольно много тех, кто находится в местах лишения свободы. Мы посмотрим, как все происходит на месте. Что же касается "Болотного дела", то мы неоднократно обращались к этой теме, в том числе во время встреч с президентом, и мы рассчитываем на то, что скоро узнаем, каким будет приговор, какими будут дальнейшие действия. Мы положительно оцениваем любое освобождение по амнистии. Это заслуга и государства, и гражданского общества. Да, мы предлагали более широкую амнистию. Она получилась более узкой. Но лучше, чтобы она получилась такой, какая она есть, чем чтобы ее вообще не было. Я думаю, что с этим многие согласятся. Я постоянно подчеркиваю, что предпочитаю небольшие шаги в правильном направлении, нежели большие шаги в противоположную сторону. К сожалению, мы сталкиваемся с большими шагами в противоположном направлении достаточно часто".

К таким "большим шагам назад" относятся недавно принятые российскими парламентариями законы, ограничивающие права и свободы граждан: законы о клевете и о госизмене, законы о так называемых "иностранных агентах" и о митингах, законы о гей-пропаганде и об ограничении доступа к интернету.

Список скандальных законов в ближайшее время может пополниться. Недавно депутат-единоросс Александр Ремезков внес в Госдуму законопроект "Об объективной истине", в разработке которого принимал активное участие Следственный комитет. Законопроект подвергла резкой критике юрист Тамара Морщакова – за отрицание презумпции невиновности и за создание обвинительного настроя у судей:

​"Я понимаю, что вы хотите понять, насколько деятельность Совета в плане противодействия такому закону, как закон "Об объективной истине", может оказаться успешной. Совет сделает все. Две наши комиссии уже подготовили экспертное заключение на этот законопроект. Совет будет решать, в какой форме этот документ будет передан в Госдуму. Что же касается ранее принятых законопроектов, то усилия Совета в сфере борьбы с законодателем пока не увенчались успехом. Да, Совет участвовал в общественных дискуссиях по поводу этих законопроектов, по поводу "резиновых квартир", по поводу закона "об иностранных агентах", по поводу ограничений в интернете. Совет принимал и публичные всем известные заявления на этот счет. Но конкретные изменения, которых удалось, в конце концов, добиться, оказались не столь значительными, чтобы это могло спасти ситуацию и защитить от нового регулирования. С моей точки зрения, опасным является именно тренд. Этот тренд подпадает под один конституционный запрет – в России не могут приниматься законы, умаляющие права граждан. Законодательная власть, к сожалению, ничего не делает, чтобы ситуация изменилась. В то же время это не должно и не может ослабить наши усилия в том, чтобы, во-первых, препятствовать такому законодательному тренду, а во-вторых, чтобы общество получало в достаточном объеме информацию о происходящем в этой сфере", – уверена судья Конституционного суда в отставке, член Совета по правам человека Тамара Морщакова.

Чтобы иметь возможность влиять на законодательную и судебную практику в России, Совет по правам человека предложил ряд инициатив, в частности, разные формы совместной работы с законодателями при разработках проектов законов, свое участие в процедуре назначения судей на должности через кадровую комиссию. Среди предложений есть и обязательная аудиозапись судебных заседаний, а также расширение участия присяжных заседателей в судебных процессах. Только вот одна проблема: почти все рекомендации,

Мне, как доктору юридических наук, не известны юридические термины, которые позволили бы доказать конституционность закона "об иностранных агентах"

которые предлагает СПЧ, пока отвергаются властью. Но члены Совета не теряют надежды достучаться до руководства, в том числе, с помощью Конституционного суда России, который уже признал неконституционным новый закон о митингах, а в марте собирается рассмотреть конституционность закона об "иностранных агентах". Михаил Федотов уверен, что и в этом случае КС встанет на их сторону: "Два конкретных примера. Первый – закон о митингах и демонстрациях, который был ужесточен несколько лет назад. Совет выступал категорически против этого законопроекта, обращая внимание на его несовершенство. В результате дело попало в Конституционный суд. И Конституционный суд практически полностью поддержал позицию Совета. В начале марта этого года Конституционный суд будет рассматривать закон о так называемых "иностранных агентах". Я надеюсь, что наши возражения снова будут приняты во внимание. Я не могу себе представить, чтобы этот закон был признан соответствующим Конституции. Мне, как доктору юридических наук, не известны юридические термины, которые позволили бы доказать его конституционность".