Лукьянов: «Майдан будет служить пропагандистским аргументом: смотрите, что бывает, если власть слабеет и совершает ошибки»
Столкновения демонстрантов с полицией в Киеве возобновились 18 февраля, в день заседания Верховной рады, на котором оппозиция требовала восстановить Конституцию 2004 года. За минувшие сутки погибло 25 человек – жертвы были как со стороны протестующих, так и из числа сотрудников правоохранительных органов.
Российские власти потребовали от лидеров Евромайдана остановить кровопролитие. «Российская сторона требует, чтобы лидеры «площади» остановили кровопролитие в своей стране, незамедлительно возобновили диалог с законной властью без угроз и ультиматумов», – говорится в заявлении МИД России. Кремль трактует действия радикалов на Украине как попытку государственного переворота. «С точки зрения руководства России, ответственность за происходящее в стране лежит целиком и полностью на экстремистских элементах, действия которых, с нашей точки зрения, следует трактовать как попытку государственного переворота», – заявил пресс-секретарь Владимира Путина Дмитрий Песков.
Григорий Голосов, профессор сравнительной политологии Европейского университета в Санкт-Петербурге, директор Межрегиональной электоральной сети поддержки
Я не вижу прямого влияния событий на Майдане на политику Путина по отношению к российской оппозиции. У Януковича серьезная проблема: если он пойдет на дальнейшую эскалацию насилия, то это хорошо для него не кончится. Украинская ситуация представляет собой тупик для Януковича, из которого он пытается выйти и силовыми, и переговорными методами, но силовые не представляются ему приемлемым решением. И то, что было предпринято этой ночью, – это скорее попытка выторговать у оппозиции более выгодные условия на переговорах, а не подавить протест и установить в стране режим авторитарного типа. Я думаю, Янукович рассматривает такую возможность, но в качестве крайнего варианта, к которому он не хотел бы прибегать. Янукович озабочен своим политическим выживанием.
Естественно, Путин следит за Украиной, но сейчас это в большей степени внешнеполитический вопрос, чем это было в 2004 году. Да и тогда внутриполитические аспекты украинской ситуации были преувеличены Путиным из-за влияния некоторых его недобросовестных советников. С тех пор российские власти должны были прийти к выводу, что происходящее на Украине не имеет прямого влияния на российскую ситуацию. Я не предвижу такой прямой реакции, как в 2004 году, когда ситуация на Украине была использована как повод ужесточить порядки в нашей стране.
Федор Лукьянов, главный редактор журнала «Россия в глобальной политике»
Курс на более жесткие отношения с оппозицией, особенно с той, которая проявляет какой-то радикализм или более активна, – он и так у нас реализуется. Что касается Майдана, я думаю, это просто будет служить постоянным пропагандистским аргументом: смотрите, что бывает, если власть слабеет и совершает ошибки. Так, конечно, ситуации на Украине и в России очень разные, и проводить параллели можно только очень поверхностные, а по существу причины протеста различны. События 2004 года были очень неожиданными, к тому же это происходило впервые – такого масштабного потрясения в близкой стране до 2004 года не было. И реакция Кремля была связана с некоторым шоком. С тех пор власть очень внимательно изучила механизмы, которые приводят к «оранжевым революциям», и приняла меры, чтобы законопатить эти прорехи и не допустить такого у нас. Еще было опасение, что украинский успех станет моделью того, как может жить страна, повернувшись лицом к Западу, но оно быстро развеялось, когда страной стали управлять пришедшие после революции силы. А сейчас уже никто не ожидает, что в результате украинских событий появится что-то, что будет привлекательным: очевидно, что это просто разные сценарии развала.
Нужно понимать, что Путин четвертого срока – это человек немного неадекватный. Ему 13 лет уже говорят: «Ты великий, чуть ли не Господь Бог нам тебя послал». Администрация президента сегодня устроена так, что там не существует ни одного человека, который был бы способен ему возразить, хотя бы даже мягко. То есть они просто исполняют его волю. Я не критикую Путина, но хочу сказать, что любой человек в такой ситуации способен потерять адекватность.
Разумеется, глядя на Украину, с точки зрения здравого смысла, Путину следовало бы обнулить отношения с Болотной, пустить представителей улицы в парламент, чтобы не допустить конфронтацию. Но, еще раз говорю, в своем нынешнем положении Путин, если какая-то мысль придет ему в голову, может поступить противоположно здравому смыслу. Например, всех посадить, думая, что так он пресечет возможные беспорядки на улицах. Потолкался на площади с полицейскими – получи свою двушечку или пятерочку, чтобы другим не захотелось. Но пример Украины показывает, что для событий в Киеве были не нужны миллионы солидарных с протестом. Нужны тысячи решительных, готовых драться с полицией. Реальные сроки узникам «болотного дела» количество таких решительных, боюсь, может увеличить. Но сейчас ему это в Кремле никто не объяснит.
И проблема даже не в том, что нет людей, которые могли бы Путину что-то объяснить, а в том, что у Путина сейчас просто отсутствует орган, который позволял бы слушать чужие объяснения. Но общий каркас он понимает: нельзя делать таких резких поворотов, как Янукович (когда страну год готовили к вступлению в ЕС, а потом развернули наоборот), не допускать «ритуальных жертв», смертей. Ну и следить за своей популярностью у населения. Янукович победил на выборах с минимальным перевесом, который из-за его резких движений вовсе растворился. Поэтому сейчас Путин будет жестко следить, чтобы его рейтинг не падал ниже 60–70%. Но я, конечно, сделал бы на его месте все, чтобы Болотная быстрее оказалась в галстуках, пиджаках и с депутатскими удостоверениями.
Не думаю, что после взрыва событий на Украине на этой неделе будет пересмотрен в сторону смягчения готовящийся приговор заключенным по «болотному делу». Хотя у многих людей это единственная претензия к Путину: то, как он грубо поступает с оппозицией. Но, полагаю, у него достаточный электоральный задел, чтобы снять этот аргумент против себя. Если он это сделает, то нейтрализует влиятельную часть интеллектуальной оппозиции. Сейчас ему это важно объяснить, чтобы он это услышал. А услышит он это или нет, мы узнаем 21-го числа, когда будет вынесен приговор по «болотному делу».