От корки до порки
Для того чтобы оценить то, что демонстрируется на выставке «Корки», не обязательно иметь «корку» искусствоведа
Для того чтобы оценить то, что демонстрируется на выставке «Корки», не обязательно иметь «корку» искусствоведа
Путь зрителя, идущего по двум с половиной залам небольшой галереи в Доме Сафьянщикова на выставке под названием «Корки», - это путь от восхищения до возмущения и обратно. «Это интересно», - говорили посетители, рассматривая развешенные носовые платки, и сморкаться в них не спешили. «Что это?» - растеряно говорили они же, сделав шаг-другой и наткнувшись на маленькие листочки с пятнами, развешенные на стенке.
| | | --- | | 
Международная выставка под названием «Корки. Часть I », организованная Псковским региональным общественным движением «ПсковАрт» и финским объединением художников «АРС-Хяме», - образец жёсткой эклектики. Сочетание несочетаемого. Называние неназываемого.
Вы входите в зал и видите, что на широком подоконнике не прибрано и стоят жестяные банки.
Но нет, это не просто батарея банок, а художественный объект «Корки-кола». Во всяком случае, так утверждает Ольга Дроздова. Это её произведение. Рядом на том же подоконнике другое произведение – пустые бутылки от Александра Донецкого с концептуальной надписью «Прочёл от корки до корки».
Чтобы ничего не перепутать, перед входом висит объяснение, из которого следует, что перед зрителями предстал «концептуальный проект, визуально-художественная интерпретация семантических ресурсов лексемы «корки».
На другой стороне маленького зала стоит обыкновенный пень, в который воткнули топор. Рядом лежит обыкновенный расколотый на две части кирпич. Это произведение «Маски» Валентина Решетова.
| | | --- | | 
Похожую картину я наблюдал неподалеку от Дома Сафьянщикова во дворе частного дома. Топор, пень, кирпичи… Только кирпичей было больше, их никто не рубил топором, и пейзаж вокруг был привлекательнее. Существенная разница лишь в том, что во дворе было не искусство. Иначе говоря, визуально-художественная интерпретация семантических ресурсов лексемы напрочь отсутствовала.
«Художником может быть каждый?» - спросили у одной финской художницы – участницы проекта «Корки». «Да!» - последовал уверенный ответ.
Нет, «Корки» – это не только носовые платки, топоры, разрубленные кирпичи, банки и пустые бутылки. Иначе бы не получилось жёсткой эклектики, и всё было бы однообразно. Без картин тоже не обошлось.
Анатолий Жбанов, например, ненадолго вернулся к тёмным краскам на холсте, создав «Корки агрессии». На картине изображён некий бородатый боевик в тёмных очках с автоматом. Боевик выступал из темноты и в неё же потом проваливался. Мне пришлось даже подойти поближе и удостовериться, что эта картина написана на холсте, а не на металле (как иногда это делает другой участник выставки Эдуард Шарипов). Анатолий Жбанов мастерски обращается с тёмными красками.
Устроители выставки лишний раз подчёркивали, что «корки» - понятие многообразное. Обложка книги, корка хлеба или удостоверения, кора головного мозга или дерева… Лексема, то есть группа ассоциированных слов, семантическое поле, оборот речи – штука почти безразмерная. Оборот речи на то и оборот, что его можно повернуть и так, и эдак. К лесу и задом, и передом. И «на уши» в случае чего поставить.
Жизнь прожить – не семантическое поле перейти.
| | | --- | | 
«Псковский зал» на выставке переполнен. Много металла и вообще тяжёлых вещей. Выставка получилась массивной. Хотя на пункт сбора металлолома это пока не похоже. Здесь уже не просто корки, а броня.
«Финский зал» почти пуст. Художницы не смогли привести из Финляндии свои работы и решили показать то, что можно, то, что успели. То есть на пункт сбора макулатуры это тоже не похоже. Получилось так, как получилось. У Тины Невалайнен – акварельные «Покрывала лета», у Пилви Ояла - «Дух берёзы», изображённый карандашом на бересте, у Кирси Йокелаинен – незамысловатые акварельные деревья, у Туйи Лампинен - «Очертания» (те самые «листочки» с непритязательными профилями), у Риитты Копра - фотографии «Дом» и «Пейзаж со смыслом» - с белым призраком, как в мультфильме про живущего на крыше Карлсона.
Добавляем сюда акварели «Красивые мужские портреты» автора, которого зовут Юханнес Кангас. Общий настрой финской части выставки – детская непосредственность. Иногда кажется, чересчур детская для взрослых людей.
| | | --- | | 
В пресс-релизе выставки с наукообразной претензией сказано: «ПсковАрт» предлагает исследовать такие актуальные для всякого художника эстетико-гносеологические антиномии, как поверхность и глубина, плоскость и перспектива, иллюзия и реальность…»
Отлично, берём на исследование опустошённую бутылку или «красивый мужской портрет» и попытаемся взглянуть на них с позиции эстетико-гносеологической антиномии. Проникнуть через корку в подкорку. Насколько это возможно. Пробиться через густую смесь иронии и высокомерия – с целью удостовериться, что за этим что-то есть.
Нам говорят, что «Корки» – аттракцион значения и знака». Допустим. Но аттракционы, как и знаки, бывают разные. Есть знаки запрещающие, а есть – разрешающие.
Вложить в произведение душу – этого мало. Важно, чтобы за душой что-то было. Важна, в конце концов, душевная работа. В противном случае картины и объекты остаются за порогом искусства.
Хотя за порогом искусства тоже есть жизнь.
Алексей СЕМЁНОВ