М. Стулов/ Ведомости

Биография. Алексей Воронцов родился 17 февраля 1951 г. В 1968 г. окончил Московский архитектурный институт.

1974 Архитектор в Научно-исследовательском и проектном институте генерального плана Москвы.

«В прошлом году  мы в области начали говорить про пешеходные улицы. В этом уже 65 городов показали концепции формирования пешеходных пространств. Среди них - Сергиев Посад, Балашиха, Жуковский. В Долгопрудном привели в порядок территорию, прилегающую к каналу им. Москвы. В ряде городов уже разрабатывается проектная документация, есть предложения сделать пешеходные улицы по-европейски - с магазинами и ресторанами. Администрации начинают понимать, что это повышает инвестиционную привлекательность города. В проектах участвуют местные благотворители, скидываются на брусчатку, цветы, светильники и проч.», - рассказывает Воронцов.

«Я в 1974 г. окончил МАРХИ.  Учился в одной группе с Александром Кузьминым (главный архитектор Москвы в 1996-2012 гг. - «Ведомости»). У нас с ним была общая дипломная работа. Много путешествовали - в Псков, Новгород, на Соловки ездили; деньги на поездки в стройотряде зарабатывали. Наш товарищ по курсу Борис Спевак, на 1000% еврей, убежденный атеист, был ценителем русской архитектуры и фресковой живописи допетровского периода. Стыдил студентов: вот вы русские люди, а своей истории, культуры и архитектуры не знаете. Он нас вместе с Кузьминым и потащил в эти путешествия. С тех пор мы стали разбираться в российском градостроительстве. Я тогда понял и полюбил родную русскую архитектуру».

Московская область, как никогда, активно предлагает инвесторам новые проекты, особенно в области коммерческой недвижимости и возведения инфраструктуры. Помочь сбалансировать интересы девелоперов и властей должны разрабатываемые подмосковными муниципалитетами генпланы - недавно дедлайн по ним был еще раз отложен. О том, как правильно спроектировать регион, «Ведомостям» рассказал главный архитектор Московской области Алексей Воронцов.

- У Подмосковья есть программа по архитектуре и градостроительству на срок до 2018 г. Еще в 2013 г. основной акцент в ней был на внебюджетные вливания, в 2014 г. ситуация изменилась - был сделан коренной поворот в сторону бюджетных источников. Почему это произошло? Откуда деньги будут браться, за счет чего?

- Новому руководству области стало понятно, что бюджет для градостроительства - дело государственное. В последние 15-20 лет земля, отданная муниципалитетам, быстро-быстро оказалась в частных руках. И огромные озелененные просторы, которые сохранялись в советское время, почти все ушли под застройку. Чтобы этот процесс остановить, надо финансировать разработку генпланов - и делать это за счет бюджета. Это позволит управлять развитием территорий.

- То есть основная статья расходов программы - это финансирование схем территориального планирования муниципальных районов и генпланов поселений?

- У нас 359 муниципальных образований, генпланы приняты в 70. До конца года, если будем действовать активно, примем еще в 20. Но торопиться не будем. Нельзя сказать, что где-то совсем нет проектных материалов, они просто в той или иной степени разработки.

- Генплан Химок был отклонен четыре раза.

- Да. Понимаете, инвесторы влияют на разработку генплана, а землевладельцы все - инвесторы. Каждый хочет повысить капитализацию своего земельного участка. Сейчас спрос есть на разные виды массового жилья, но рынок стал диктовать более жесткие условия. Сначала покупатели брали все. Для какого-нибудь жителя Ханты-Мансийска или Тюмени Москва и Московская область - это одна маленькая точка на карте. Поэтому они покупали здесь жилье «за адрес». Потом стали инвестировать, чтобы уйти от инфляции. И для этих категорий покупателей было неважно, что брать. А вот теперь в Москве и области стали все больше покупать те, кто хочет здесь жить. Покупатель стал более разборчивым, требовательным, деньги ему достаются все труднее. Хотят купить не просто квадратные метры, а квартиру - под определенный стиль жизни. Стали важны внешний вид дома, среда обитания - полноценная и комфортная.

- Вы сейчас желаемое за действительное выдаете? В области покупают потому, что там дешевле, чем в Москве.

- Не совсем так. Есть интересные проекты в области. Не просто панельные дома, как у ДСК-3-4-1, а, например, архитектура Максима Атоянца, Сергея Чобана, Наринэ Тютчевой и ряда других.

- Но проекты, например, Атоянца пробивали себе дорогу с большим трудом. Почему?

- Долго и тяжело, да. Нужно, чтобы у такого архитектора появился смелый инвестор, который бы сказал: «Да-да-да, это тот продукт, который я сумею с прибылью продать». Я не знаю подробностей, я знаю только «финиш»: проект «Урбан групп» победил в архитектурном конкурсе Подмосковья в этом году и получил премию губернатора. Были оценены не только архитектурно-планировочные решения, но и социальная ответственность застройщика.

- Почему вы все-таки отклоняете предлагаемые муниципалитетами генпланы?

- Они не сбалансированы. Есть региональные нормы градостроительного проектирования - РНГП-2014, утвержденные правительством Московской области 24 июня 2014 г., и предлагаемые генпланы не соответствуют этим нормативам. Например, заявленная численность жителей не совпадает с реальной. У нас есть муниципалитеты, где уже 300 000 человек живет, а они показывают 150 000 - максимум 200 000.

- Этот муниципалитет - Балашиху мы знаем.

- Да в том-то и дело, что не одна Балашиха, не одни Химки. Есть такие, где 120 000 жителей, а они в генплан закладывают расчет на 80 000.

- Зачем?

- Тогда можно еще больше увеличивать объемы жилищного строительства. В городе, сельском или городском поселении надо сбалансировать численность населения и его прирост. Понять, где он естественный, а где механический. У нас в среднем получается - по «больнице областной» - расчетный прирост населения на 20 лет в 18,5%. Но кого ни спроси, во всех городах естественная убыль населения.

- Над приростом успешно трудятся гастарбайтеры.

- Это граждане России или кто? Мы в первую очередь должны говорить о гражданах России. И тогда мы городов с «успешной кривой» естественного прироста не найдем. Демографические проблемы ведут к социально-культурным. Мигранты - люди другой культуры, другой религии. У них другой уклад. В каких-то случаях это, наверное, хорошо, а в каких-то - плохо. Это проблема. Дальше, если мы планируем прирост населения, значит, должны ответить на вопрос: где люди будут работать?

- В Москве.

- Так Москве уже не слишком хорошо от этого. Суточная маятниковая миграция почти в 2 млн человек снижает производительный потенциал каждого. Когда человек проводит по несколько часов в машине, чтобы добраться до работы, как он работать-то будет? Да и, домой возвращаясь, семье он меньше энергии отдает. Наконец, человек, живущий в области, но работающий в Москве, налоги платит в Москве, а области оставляет социальные и коммунальные проблемы.

- Поэтому муниципалитеты построенные девелоперами детсады себе на баланс не принимают?

- Более того, мы сейчас ужесточили норматив по расчетной численности мест в детсадах: в Москве сейчас 45 на 1000 человек, мы требуем 65. И по школам тоже. Это вынужденная мера.

Надо развивать и улично-дорожную сеть, которая в некоторых поселениях вообще не развивалась. Есть в области места, где 25-этажные дома в лесу стоят или в чистом поле, ни пройти ни проехать.

- Кто так строит?

- Думаю, что это не самые крупные застройщики так делают, и московские, и областные. Прежнее руководство области закрывало на это глаза. Не мое дело выяснять почему, но так было: разрешали строить жилье и не выполнять обязательства по развитию социнфраструктуры. Даже внутриквартальные дороги не строили - просто дорожные плиты укладывали, и по ним кое-как сейчас до своего дома люди ездят. А канализацию в соседний овраг сбрасывали.

Вот мы сейчас с этим и начали системную борьбу. В том числе через генпланы и проекты планировки. Мы заставляем показать, как прирастает численность населения и где эти граждане будут работать.

- А где 359 муниципалитетам взять хороших проектировщиков в таком количестве, которые сделают им правильный генплан?

- У муниципалитетов главные архитекторы есть. Они конкурсы и тендеры проводят. В них побеждают проектные организации из разных регионов, бывает, что без достаточного опыта и квалификации для разработки такой документации. К сожалению, она не подлежит экспертизе, а только согласовывается.

Это большая проблема. И в области, и в Москве, и в России. Тут надо не только план нарисовать, но и подпись свою под ним поставить, взять за него ответственность. Главные архитекторы Москвы и области - больше номинальные фигуры. Случись что, отвечать будут ГАП (главный архитектор проекта) и ГИП (главный инженер проекта). Я был проектировщиком, пришел в область из бизнеса, я это хорошо понимаю.

Хороших специалистов мало. Во-первых, мало выпускает Московский архитектурный институт (МАРХИ). И во-вторых, в профессии остается мало выпускников. Я преподаю в МАРХИ много лет и знаю, что часто выпускники, получив диплом, уходят из профессии - она тяжелая и плохо оплачиваемая.

А чтобы стать хорошим специалистом, надо 10-15 лет поработать. Я, когда институт окончил, думал, что все знаю, все умею, но на самом деле стал что-то понимать, лишь поработав 10 лет. Многое от жизненного опыта зависит. Чтобы генплан нарисовать, нужно много знать о жизни этой территории, интересоваться ее историей, знать, как ее проблемы решать. Хорошо бы по миру поездить, посмотреть, как выглядят комфортные для жизни города в других странах.

- Муниципальные главные архитекторы часто за рубеж ездят?

- Ездят, но надо, чтобы чаще ездили. Города посмотреть. Хотя можно и в интернете увидеть.

- Вы хорошо знаете Московскую область?

- Я российский гражданин. У моей семьи есть история, много поколений с землей российской связаны. У нас дача под Москвой, теперь это место называется Радищево. По Ленинградской железной дороге в 1936 г. дед получил 35 соток, он работал инженером на ЗиЛе. Тогда там еще сохранились руины усадьбы «Виноградово». Поэтому Солнечногорск, Клин, Химки мне знакомы с детства.

- Я пытаюсь понять, как вы будете корректировать 359 генпланов.

- Правительство понимает, что без генплана территория развиваться не должна и не может. Ведь пространственное развитие должно быть осмысленным.

- Я читала областной закон о генплане. Закон есть, а генплана нет.

- Генплан области как «Схема территориального планирования» у области есть. Она была утверждена в 2007 г. Сейчас идет работа над ее актуализацией.

- Она соответствует требованиям сегодняшнего дня?

- Ни один генеральный план, даже в советские времена, не мог быть реализован в полном объеме. Наверное, только города вроде Тольятти или Набережных Челнов строились по конкретным генпланам. Генплан - это прогнозный документ. Он дает предложения, в нем определяются тенденции пространственного развития территории, выявляются участки, пригодные для застройки. В допетровской архитектуре это называлось «стройное место». Есть труд римского теоретика...

- ...Витрувия. Каждый архитектор о нем рассказывает.

- Совершенно верно. А с тех самых пор ничего нового не изобрели.

- Но Витрувий писал, что архитектура должна быть не только практичной, но и красивой. Где это все в Подмосковье?

- Мы сейчас не про красоту, а про выбор места. Чтобы грунты нормальные были, источники водоснабжения, удобные транспортные связи, возможность его оборонять. В Подмосковье это Звенигород, Сергиев Посад, Зарайск, другие исторические города. Но в те времена с природой было сложнее бороться, а сейчас человек, к сожалению, стал ее побеждать и руководствоваться другими соображениями при выборе места.

Мы никогда бы не получили Северную столицу, если бы Петр I слушал архитекторов: климат ужасный, сплошные болота, кругом враждебное чухонское население, пропитания не достать, его возить надо, значит, оно дорого стоит, питьевой воды нет или она плохая. Категорически нельзя строить на этом месте. Но были интересы другого порядка, например геополитические. И технический прогресс сегодня позволяет для решения этих задач преодолевать неблагоприятные природные, климатические и технические условия.

- Кстати, для Сергиева Посада сейчас «Мортоном» разрабатывается концепция застройки участка «Конкурсный» в 1300 га, фактически создания рядом еще одного города. Что это за проект?

- Я его не видел. В какой-то момент начнем с «Мортоном» общаться. Важно, чтобы этот проект был сделан на основании утвержденного генплана Сергиева Посада. Если новая застройка будет мало- и среднеэтажной, без нарушения охранных зон и без искажения видовых точек, с созданием новых рабочих мест - почему нет?

Мы хотим, чтобы граждане области получили более комфортные условия для проживания. Пойдут масштабные проекты - будем поддерживать. У нас многое для этого есть: территория размером с Голландию, населения примерно столько же, как в Голландии, замечательная природа. Но мы на 1000 лет моложе.

- Я с удивлением узнала, что указ о создании Московской губернии был подписан Екатериной II.

- В области в 1917 г. было всего 17 городов, сейчас больше 170 городов и городских поселений. Мы регулируем объемы жилищного строительства, пытаемся его ограничить. Но размещение объектов промышленного назначения Главархитектура приветствует.

- В законе о генплане сказано о формировании промышленных округов в области. Как они могут выглядеть?

- Как могут выглядеть? В советское время это называлось «промзоны».

- Вы хотите на территории Подмосковья разместить промзоны, с которыми Москва сейчас не знает, что делать?

- Мы хотим разместить инновационные, высокотехнологичные производства. Да и предприятия традиционной экономики тоже. Если, например, существует в Красногорске оптико-механический завод, то надо постараться, чтобы он сохранил свой потенциал и развивался дальше.

- Но люди сейчас не хотят работать на заводе.

- Надо им предлагать, создавать условия, чтобы было интересно работать на производстве. Например, «Мортон» заканчивает строить под Наро-Фоминском огромный домостроительный комбинат, я там был. Там рабочие места совсем другого качества. «ГВСУ центр» под Можайском уже построил новый ДСК, я по нему с удовольствием ходил. У них производство скомпоновано в три уровня, там потрясающие чистота, порядок. Рабочие в стильной униформе управляют с помощью компьютеров производством железобетонных конструкций широкой номенклатуры. Это настоящая технологическая революция.

- Область уже определила места для промокругов?

- Они формируются. Например, на юго-востоке Подмосковья, между первой и второй бетонкой. И не только там. В Клину есть прекрасные площадки для развития, там хорошая транспортная инфраструктура, железная дорога, трасса Москва - Питер (М11) и старое Ленинградское шоссе. И кадры там квалифицированные есть, и численность населения позволяет развивать высокотехнологичную промышленность.

- Как будет развиваться московская агломерация?

- Мы сейчас пытаемся регулировать ее развитие. Агломерация чем-то хороша, чем-то - не очень. Для экологии это плохо, но для строительного бизнеса - хорошо.

Мы должны работать таким образом, чтобы инвесторам было интересно приходить. У области бюджетных денег, во-первых, мало, во-вторых, их на все не хватит. Да потом, за свои деньги и дурак сумеет построить. Вы попробуйте за чужие. Надо предлагать инвесторам интересные проекты.

- Подмосковные чиновники признают: если все делать как надо, например, те же путепроводы платные у железнодорожных переездов, то столько денег понадобится, что ни один инвестор не придет, потому что окупаемость слишком долгая. И бюджетных денег на это не хватит.

- За 20 лет окупить можно. Но вообще инфраструктура - это обязанность государства. Бюджетные деньги находятся. Довольно масштабное сейчас дорожное строительство в области идет. Сколько можем, столько строим. И генпланы мы будем дорабатывать, исходя из интересов не только инвесторов, которые вокруг каждого [муниципального] главы ходят кругами, но и более широких интересов комплексного развития территории.

- Получится?

- А почему нет?

- Коррупция не помешает?

- Коррупция - это слово какого корня? Наверное, греческого или латинского. У славян нет такого слова. Коррупция процветает везде, где для этого создаются условия: и в Германии, и в США, и в России. Это перманентная ползучая зараза. Да, инвесторы приходят к городскому или районному голове и «просят» на своей «площадочке» согласовать «группу 18-25-этажных домов». Проектировщики бедные это все рисуют, и у нас появляется ситуация, о которой вы вспомнили в начале разговора - про Химки, где сменилось уже четыре разработчика генплана. Поэтому госорганы и работают над тем, чтобы в меньшей степени на проектировщиков оказывали влияние все эти акулы бизнеса. Пишутся техзадания, которые рассматривают градсовет и правительство. Формализованная процедура должна быть открытой - тем самым мы у коррупции будем выбивать почву из-под ног.

- Вы стали главным архитектором области чуть больше года назад. Примерно в это же время на ту же позицию, но в Москве пришел Сергей Кузнецов. Оба региона стали фонтанировать архитектурными идеями. Это так совпало или у вас креативное соперничество?

- Я не фонтанирую. Некогда. И какое там соперничество? Они работают, мы работаем. У нас несколько иные технические задачи - по генпланам, например. А в Москве один генплан.

- Его тоже никак скорректировать не могут.

- У Сергея Кузнецова один огромный муниципалитет, у нас 359 маленьких. Проектировать большой город или маленький - похожие задачи, но маленький сложнее, потому что денег меньше.

- Один китайский проектировщик в интервью убеждал, что не надо бояться уродливой архитектуры, потому что всегда можно здание снести.

- Он наверняка урбанист, раз считает, что первичен каркас [города] - транспортный, инфраструктурный. Вот в Москве в пределах исторического центра дома поменялись многократно, а дорожный каркас остался. Прав китаец: те здания, которые не пройдут испытания временем, будут снесены и на их месте появятся другие дома.

«Архитектору нужен смелый инвестор»