Очередной Антикварный салон принял на себя всю тяжесть санкций и сложной политической и социальной обстановки в стране, а также горячности отдельных антикваров. Несмотря на внешнюю привлекательность стендов, шедевров на них немного, а покупок не совершается. С подробностями — ТАТЬЯНА МАРКИНА.

Считается, что рынок искусства не сразу реагирует на финансовые кризисы и падение на нем наступает только через год-полтора. Так, например, было даже с небольшим и замкнутым российским рынком после кризиса 2008 года. Но не на этот раз. Да и финансовый кризис вроде бы не объявлен. Однако, как сказал Михаил Перченко, президент Гильдии оценщиков при Международной конфедерации антикваров и арт-дилеров (МКААД), владелец галереи "Старые мастера", "события последнего полугода стали катастрофическими для Российского антикварного салона; посетителей на нем в три, если не в пять раз меньше, не покупает никто и ничего". Михаил Перченко и раньше бывал слишком пессимистичен, но и известные своим оптимизмом и стоицизмом участники салона, как, например, Михаил Суслов (галерея Suslov Fine Art) или Марина Молчанова (галерея "Элизиум"), вынуждены были признать, что рынок находится в состоянии падения.

Кое-какие покупки все же есть — в занимающейся ар-деко галерее Transatlantique или в галерее "Веллум", показавшей русских художников начала ХХ века. Однако общей ситуации это не меняет — и покупателей, да и просто публики меньше обычного. Меньше и продавцов — несмотря на то что на салон вернулась галерея "Наши художники" с великолепной подборкой работ мастеров начала ХХ века музейного уровня (галерея не участвовала в Российском антикварном уже много сезонов) и появилась галерея "Турандот" с театрализованным стендом с египетскими статуями и гигантским глобусом, многие завсегдатаи отказались от участия. Нет "Маричевич Файн Арт", сделавшей себе репутацию на возвращении в Россию имени художника Степана Колесникова, эмигрировавшего в Сербию. Нет галереи "Мастера", содержание стенда которой всегда соответствовало названию. Нет "Александр-Арт" с крупноформатной живописью и дворцовыми вазами. Они отказались от участия по разным причинам, и главная среди них — опасение продавать ввезенные через границу произведения. Этим же вызвано и отсутствие свежих, заметных работ на стендах, ведь при бедности нашего внутреннего рынка очень много искусства ввозилось из Европы и Британии, с тамошних аукционов.

"Согласно 282-й статье Таможенного кодекса, ввозимые в страну произведения искусства не подлежат налогообложению в случае, если они предназначены для личного использования, при условии их декларирования и регистрации,— объяснил советник министра, экс-глава Росохранкультуры Виктор Петраков.— Однако многие наши антиквары, ввезя картины "для личного использования", начинали перепродавать их, едва сойдя с трапа самолета. Раньше у таможни не было возможности отслеживать это — теперь она появилась; рано или поздно это должно было случиться. Никакой катастрофы я в этом не вижу; я знаю антикваров, которые честно ввозят произведения сразу для продажи и уплачивают НДС на границе".

А ведь еще весной все было замечательно. Во время весеннего Антикварного салона по заказу МКААД Государственным институтом искусствознания было проведено социологическое исследование. Прежде российский арт-рынок не исследовался вовсе, решено было начать с составления "портрета потребителя". Считая, что Антикварный салон — это зеркало антикварного рынка, опросили более тысячи его посетителей. Потребитель вышел вполне симпатичным: это скорее женщина, чем мужчина (но нужно делать скидку на большую отзывчивость женщин к опросам), который больше любит живопись, чем бронзу. Те, кто постарше (старше 45 лет), предпочитают русское и советское искусство, те, кто помоложе,— западноевропейское. Каждый третий из посетителей — бизнесмен. Каждый четвертый из опрошенных среди главных причин, мешающих развитию рынка антиквариата, назвал недоверие к экспертизе. И каждый пятый (18,7%) купил что-то на прошлом салоне. Если бы опрос проводился на нынешнем салоне, последняя цифра, к сожалению, вышла бы существенно меньше.

Старина эпохи санкций