В ПАСЕ без России измельчала повестка, считает Светлана Сухова

Призрак России бродит по Дворцу Европы даже в отсутствие нашей делегации. С кем и за что сражались в Страсбурге в ходе последней сессии ПАСЕ, на которой нас не было, выяснял "Огонек"

В Страсбурге перестройка: когда строят дворцы для Европы, что-нибудь непременно разламывают
Фото: AFP

Светлана Сухова, Страсбург

В минувшем январе российскую делегацию лишили права голоса и возможности участия в работе руководящих органов Ассамблеи (см. "Огонек" за 2 февраля 2015 года). Но сейчас стало очевидно: жизни без России в Страсбурге просто не представляли...

От января до января

Один из представителей "старой Европы", явно не забывший времена холодной войны, в кулуарах Дворца Европы убеждал "Огонек" не преувеличивать значение происходящего: "Обходились без России как-то до ее вступления в Совет Европы, проживем и дальше". И то верно: Россия была принята в этот правозащитный "клуб" без году 20 лет назад. Отношения Москвы и Страсбурга все это время складывались непросто: то их серьезно осложняла война в Чечне, то — в 2008-м — российско-грузинский конфликт, теперь вот Украина. И это не считая претензий по части невыполнения обязательств перед СЕ (например, по окончательной отмене смертной казни). И все же нынешняя размолвка серьезнее прочих.

— Помните знаменитый ответ армянского радио на вопрос, как выбраться из безвыходного положения? — "Армянское радио не обсуждает польский вопрос",— напоминает статус-кво вице-спикер ПАСЕ Тадеуш Ивинский.— Только теперь вместо польского вопроса — украинский, причем надолго.

Дело, впрочем, не только в самой Украине. Жаждущие "наказать агрессора" (депутаты из Великобритании, Украины, Грузии, балтийских и скандинавских стран) и противодействующие им сторонники диалога с Россией сами завели дискуссию в правовой тупик. В азарте полемики в январскую резолюцию был включен ряд заведомо невыполнимых, по мнению России, требований. "Всего 19 пунктов,— подытожил член украинской делегации Сергей Соболев,— главный из которых — отмена аннексии Крыма". Остальные требования, впрочем, с российской точки зрения, немногим реалистичнее.

Исключение — требование освободить Надежду Савченко, которую заочно включили в состав украинской делегации в ПАСЕ, даровав тем самым узнице "Матросской Тишины" иммунитет члена международной организации. Не сработало. И все же на реализацию именно этого пункта резолюции во Дворце Европы надеются прежде всего сторонники диалога с Россией — в этом случае у них появится аргумент в борьбе за голоса многочисленного "болота". Оптимизма добавили и слова главы МИД России Сергея Лаврова, пообещавшего, что Савченко покинет узилище, но только после решения суда.

Суд, однако, процесс небыстрый. А сторонники возвращения России в зал заседаний ждать не могут: в январской резолюции сроком исполнения требований записан апрель. Российская же делегация повела торг в лучших традициях: сначала верните право голоса, тогда и поговорим. И что ПАСЕ? Еще в понедельник на Бюро Ассамблеи приняло соломоново решение — отложить вопрос до июня. В самом деле, пересмотр санкций по делегации РФ обусловлен "наличием существенного и значимого прогресса" в выполнении резолюции, а его нет. "И что в этой ситуации обсуждать?" — констатировал представитель Голландии Питер Омтзигт.

Вот только летом, когда ситуация повторится (а в этом мало кто сомневается), решение ПАСЕ о лишении делегации РФ права голоса, скорее всего, пролонгируют до января. "Раз уж сам господин Пушков (глава российской делегации в ПАСЕ.— "О") заявил, что делегация бойкотирует работу ПАСЕ до конца года, что мы можем сделать? Ничего!" — пояснил докладчик по этому вопросу Штефан Шеннах.

Расчет на то, что к январю изменится многое. В Ассамблее, например, предстоят перевыборы спикера, от чьего умения лавировать зависит будущее диалога с Россией. Другой вопрос, что за это время российская делегация рискует растерять то влияние, которое она оказывала на "внутреннюю кухню" Дворца Европы. Тем более что среди основных плательщиков в бюджет Совета Европы появится Турция. Правда, турецкий взнос не заменит российский (как следует из доклада о состоянии бюджета СЕ, расходы ПАСЕ растут год от года). К тому же с турок станется за свою щедрость потребовать увеличить квоту на делегацию и сделать турецкий язык рабочим...

Обмен ударами

Площадка ПАСЕ уникальна тем, что позволяет делать то, что в мире большой политики обычно табу. Речь не только о резкости суждений — этим ПАСЕ всегда славилась. Вот и на прошедшей сессии говорили о том, что "кризис на Украине был полностью спровоцирован Россией" (лорд Дональд Андерсон), что ПАСЕ "должна продемонстрировать РФ, что ее политика неверна и она будет нести ответственность" (чешка Кристина Зелиенкова), а если этого не произойдет, то "мира в Европе не будет" (француженка Жозетт Дюррье).

Еще важнее то, что "за сценой"... А там на сей раз налаживали диалог с белорусами. Как известно, Минск потерял площадку ПАСЕ много лет назад, и вот — потеплело! Это стало своего рода ответом нынешнего руководства ПАСЕ на намеки россиян, что они могут найти партнеров для диалога по украинскому регулированию, например в ПА ОБСЕ. Впрочем, этот обмен ударами сродни тому, что вокруг бюджета: пойди пойми, кто в итоге выгадает...

Впрочем, все эти маневры не могут скрыть главного — привычная схема больше не действует, и это вызвало шок. Ну кого ругать так, как ругали Россию? Приходится теперь с трибуны Дворца Европы европейцам обвинять европейцев же в двойных стандартах, в том, например, что интересы жителей Восточной Украины, не учитываются, что миссии ПАСЕ или комиссар по правам человека в тот регион не заглядывают. Ответ: "Мы слышим эхо Кремля". Но проблема в том, что эта полемика звучит сегодня в голове почти каждого евродепутата.

"Огонек" провел мини-исследование — задал полутора десяткам депутатов перед входом в зал заседаний один и тот же вопрос: чем займется ПАСЕ, если Россия так и не вернется? Большинство даже отказалось представить себе подобное — воображения не хватило. Но вот украинец Алексей Гончаренко рискнул: по его мнению, "тем для обсуждения хватит — трансгендеры, проблемы детей, конфликты в Югославии, Нагорном Карабахе". Нашлась и оппоненты: к примеру, экс-президент Ассамблеи Жан-Клод Миньон пояснил "Огоньку", что ПАСЕ изначально создана для диалога, а для него нужны как минимум двое. Депутат Миньон знает, о чем говорит: в бытность председателем ПАСЕ и ему приходилось идти на ухищрения, чтобы сохранить диалог с Москвой.

Что и говорить, за 20 лет в Страсбурге привыкли говорить о России: темы, прямо или косвенно связанные с ней, всегда были номер один в повестке чуть ли не каждой сессии. Даже на прошлой неделе, когда российского вопроса не было заявлено вовсе, Россию поминали ко времени и без. О России говорили даже при обсуждении доклада о гуманитарных последствиях деятельности "Исламского государства"! Глава украинской делегации Владимир Ариев напомнил ПАСЕ о позиции России в отношении Асада — вот, мол, откуда все беды. Что уж говорить о дискуссии по самому украинскому вопросу в среду? Россию там поминал каждый. И может быть, хорошо, что делегации нашей там не было: хороших новостей по урегулированию на Украине немного.

Привычка — привычкой, но есть и закономерность: на деле большая часть самых острых проблем, которыми занята Ассамблея, касается вопросов урегулирования конфликтов на территории бывшего СССР, где без России обойтись непросто, если вообще возможно. Руководство ПАСЕ, к примеру, заявило, что намерено достигнуть прогресса в решении проблемы Нагорного Карабаха. Своего рода "черный шар" в сторону ОБСЕ — ей это не удалось и за 20 лет. Впрочем, по мнению экспертов, у ПАСЕ на это шансов и того меньше, особенно без посредничества России.

Отсутственное место