Дата
19.05.2016
Автор
Иван Беляев
Источник
Радио Свобода
Сохранённая копия
Internet Archive
Original Material

Русский New York Times

Информационный поток устроен так, что каждая новая большая волна чуть ли не полностью сметает предыдущую. Евровидение, статья "Новой газеты" о пабликах для самоубийц, нападение на Навального в Анапе – кажется, тема, которая была в сети главной еще в прошлую пятницу, уже забыта. Я говорю об увольнении ведущих редакторов РБК. Простите за пафос, событие это правда историческое, переворачивающее далеко не первую подобную, но все еще очень важную страницу в истории русской журналистики.

Елизавета Осетинская, Роман Баданин, Максим Солюс, другие журналисты холдинга, та блестящая команда, уход которой так трогательно оплакивало в прошлую пятницу профессиональное сообщество, – они все (или почти все) не потеряют себя в профессии. Возможно, их будущие проекты даже будут более яркими, более динамичными, более современными, более все что угодно. Но можно сделать один точный прогноз: все новые проекты, которые запустит команда, покидающая РБК (или кто-то из нее), будут меньше РБК по масштабу.

В принципе, мы это уже наблюдали. "Медуза" – потрясающее интернет-издание с неповторимым стилем и большой аудиторией, но это не старая "Лента.ру" (как и нынешняя "Лента.ру" тоже, хотя и по другим причинам). Независимая журналистика все дальше дробится, уходя в небольшие специализированные, нишевые интернет-проекты. В этом вроде бы и нет ничего плохого: посмотрите на Slate, Vox, Huffington Post, Buzzfeed.

Влияние РБК определялось не только количеством лайков в редакционном фейсбуке или цитат в новостных агрегаторах

Беда в другом: русский Slate или Vox, может, и существует. Но где русские New York Times и Washington Post? Достаточно ли для медиарынка одного Хаффингтона, без Вашингтона на первых ролях? Я не хочу сказать, что медиахолдинг РБК последних лет занимал в российской прессе место Washington Post, сказать так было бы неправдой, да и все сравнения такого рода хромают. Но РБК, во-первых, стал в российской прессе одним из главных игроков. А во-вторых, его влияние определялось не только количеством лайков в редакционном фейсбуке или цитат в новостных агрегаторах.

Есть громоздкое слово "институциональный", вот оно здесь хорошо подходит. Медийное поле может создаваться десятками или сотнями изданий и ресурсов, от "Медузы" и "Слона" до "Батенька, да вы трансформер". А вот РБК был "институциональным" игроком – даже больше того, как говорят на Западе, too big to fail – "слишком большим, чтобы рухнуть", не развалив сам рынок.

Наверняка это понимает и сам Михаил Прохоров, и те, кто собираются купить у него холдинг. Но вот беда: даже если на место старой команды придут классные авторитетные журналисты, степень доверия к РБК все равно упадет, ведь у этих новых редакторов уже будет одним поводом для самоцензуры больше, да и никто не знает, чего от них потребуют новые владельцы. "Тех же щей, да пожиже влей", как, наверное, написал бы сейчас на моем месте Виктор Шендерович.

Вот так и получится. РБК – с пометкой "уже не тот". Но и "тот РБК" будет не пересоздать. Русская журналистика нашего века – журналистика небольших сайтов, да еще и работающих все больше из Вильнюса, Праги или Варшавы. Если вспомнить еще одну затертую поговорку, то от осины не родятся апельсины, и New York Times в таких погодных условиях просто не растет.

Иван Беляев – журналист Радио Свобода