«80 процентов схем мы нашли за 20 процентов потраченного времени»
Интервью Георгия Албурова, одного из авторов расследования про имущество Дмитрия Медведева
2 марта Фонд борьбы с коррупцией (ФБК) Алексея Навального опубликовал расследование о резиденциях и яхтах, которыми пользуется премьер-министр России Дмитрий Медведев (вот его короткая версия). Все это имущество записано на фонды и компании, которыми управляют связанные с Медведевым люди. О том, как шло расследование, журналист «Медузы» Андрей Козенко поговорил с одним из его авторов Георгием Албуровым из ФБК.
— Это расследование правда началось с пары кроссовок, увиденных на Дмитрии Медведеве?
— Конечно, со многих вещей одновременно оно началось, но пара кроссовок — это такая очень важная выразительная часть, она и правда нам очень помогла. Оказалось, что с покупки этой пары прослеживается вся коррупционная схема. Эти кроссовки заказывались на одного из самых приближенных к премьеру Медведеву людей. Мы начали смотреть, что за этим человеком есть еще — и тут же вышли на виноградники, дома, в том числе усадьбу в старом селе Мансурово, где жили предки Медведева. Да, кроссовки нам очень сильно помогли.
— Вся схема нарисовалась быстро или было сложно найти приближенных к премьер-министру людей и идентифицировать их?
— 80 процентов схем мы нашли за 20 процентов потраченного времени. С остальным было сложнее — шли от одного юридического лица к другому, не видим никакой связи. Потом люди из одной нашей схемы внезапно оказывались связанными с компаниями из совсем другой части схемы. Она начала становиться сложнее, запутываться, но с каждым новым открытием было понятно: все эти люди, о которых мы говорим, имеют прямое отношение к Дмитрию Медведеву. Особых сложностей с идентификацией не возникло: списки однокурсников Медведева общедоступны и открыты. Установить учеников было сложнее, но их мы по годам выпуска идентифицировали.
Остался вопрос по одному человеку, его верифицировать мы не смогли. Некто Виталий Головачев. Он был в конце 1990-х в страховом бизнесе — судился от имени страховых компаний, потом пропал на десять лет и вдруг объявился топ-менеджером в Газпромбанке, в компании «Меритаж», в благотворительном фонде «Дар» (все организации фигурируют в расследовании ФБК — прим. «Медузы»). Пообщаться с ним, к сожалению, не удалось.
— С вашей точки зрения, все эти люди сильно скрывали свою деятельность?
— Скорее всего, у Медведева была уверенность — вот он все запишет все имущество на некие некоммерческие фонды, которые не платят налоги. Назначит туда своих однокурсников, или их учеников, в тех случаях, когда однокурсники — слишком палевно, — и эта схема будет работать. Да, она довольно надежна в плане управления: все эти люди — приближенные Медведева, супердоверенные лица. Но проблема в том, что количество таких людей сильно ограничено. Такую схему можно было давно идентифицировать.
— Сколько людей занималось расследованием?
— Полгода назад мы начали… Сначала было два человека, ближе к финалу четыре человека занимались расследованием, а еще шесть — сайтом, видео, графикой, музыкой и прочим. Так скажу: количество усилий, которые мы потратили на то, чтобы все это хорошо выглядело, читалось и запоминалось, даже больше, чем количество сил [потраченных] на сбор фактов.
— Расскажите про квадрокоптер, съемки с него — отдельная важная часть расследования.
— Квадрокоптер — это наш верный боец, он с прошлого года с нами и очень нам помогает. Это базовая модель, ее можно купить в любом магазине техники. Снимает хорошо: мы научились с ним работать и сглаживать некоторые технические трудности. Если примерно прикинуть, 20 миллионов человек видели видео, которое было сделано с его помощью. Это наш незаменимый инструмент и практически член команды.
—А права на песни группы «Комбинация» — это такая же красивая деталь как и с кроссовками? Зачем они вам?
— Не все так просто! Мы в какой-то момент поняли, что песню мы используем слишком много раз. И не хотелось бы, чтобы YouTube забанил нас за нарушение авторских прав. Вот мы и пошли к владельцам этих песен и оформили покупку прав на их использование. Правообладатели, что интересно, очень удивились, у них никто и никогда в жизни не покупал права на песни, у них даже шаблона договора не было. Обошлось это в довольно небольшие деньги, порядка 10 тысяч рублей за песню. Это стоит того, чтобы нас не забанили.
— Своим расследование вы убедительно доказали, что ближний круг Дмитрия Медведева живет хорошо. Считаете, вам убедительно удалось доказать, что все эти люди скупали все, что можно, в интересах премьер-министра?
— Да, любой может прийти к нам и спросить: а при чем здесь вообще Медведев? Тут его однокурсники, родственники и друзья. Но мы для себя и для всех остальных собрали достаточно фактуры, чтобы на этот вопрос ответить. Смотрите: сколько на свете есть людей, которым [бизнесмен] Алишер Усманов дарит усадьбы, да даже настоящий дворец на Рублевке? Не так много. Медведев на всех этих объектах бывал и пользовался ими. Мы это убедительно доказываем.
В Псехако мы с помощью дрона сфотографировали трубы дачного дома в горах и сравнили с теми, что Медведев выкладывает в своем инстаграме. Это те же самые трубы. По поводу яхты — мы нашли геолокацию этой яхты за последние два года. Она четыре раза ходила в Плес, где у Медведева резиденция, и два раза — на праздник «Алые паруса» в Санкт-Петербург. Это праздник выпускников, красивое мероприятие, салют. Там закрыто судоходство в этот момент. Единственная яхта, для которой сделано исключение — это яхта «Фотиния», с которой Медведев делал свои фотографии и тоже выкладывал их. Все это — железные доказательства.
— Часть имущества, про которое вы говорите, записана на благотворительные фонды. А вы их отчетность видели? Они кому помогают вообще?
— Это интересный вопрос в том смысле, что мы не знаем — они не публикуют свою отчетность. Они не сдают в Минюст отчетность, как это полагается по закону. Наш фонд сдает, а они нет. Это прямое нарушение закона. Их можно найти на сайте налоговой инспекции, но из информации оттуда сложно сделать корректные выводы. Например, на недвижимость они выставляют кадастровую оценку, и усадьба на Рублевке при рыночной стоимости в два миллиарда рублей оценивается гораздо ниже.
— Как вам первая реакция на расследование?
— Я прочитал реакцию [пресс-секретаря премьер-министра Натальи] Тимаковой… Знаете, я всю жизнь был уверен, что она довольно сдержанный человек, от которого нельзя услышать слова вроде «я не буду комментировать слова этого оппозиционного уголовника-политикана». До какого же состояния нужно было ее довести, чтобы она произнесла такие слова. Но наше расследование это сделало — очень приятно. Надеюсь, будут еще комментарии по сути, в том числе от правоохранительных органов
Андрей Козенко