Женщины Чекрыгина – роковые и ангелоподобные/ М. Стулов/ Ведомости

Василий Чекрыгин знаменит своими эскизами к грандиозной фреске «Воскрешение мертвых», не осуществленной, как и большинство великих замыслов. Причиной тому стала не только ранняя гибель художника, но и полная утопичность его идеи. Реализация ее требовала титанических, прямо-таки микеланджеловских усилий, да и времени у автора не хватило не только личного, но и исторического – идеалистические сюжеты советской власти не нравились.

Читайте также:Утверждавший воскресение

Чекрыгин был верным и восторженным последователем философа Николая Федорова и его идеи научного достижения бессмертия и воскрешения мертвых. К задуманному эпическому произведению о всеобщем воскресении он отнесся очень серьезно и в начале 20-х годов сделал к нему около 1500 очень выразительных набросков углем. Люди на них изображены поодиночке, группами и толпой, одетыми, снимающими одежды, обнаженными и почти бесплотными в ангельском окружении. Листы эти не раз показывали на выставках, посвященных отечественным космическим достижениям, поскольку научно-техническая практика, как известно, выросла из утопии и безумных философических грез. Со своей «федоровской» темой Чекрыгин стоит в истории русского искусства как-то сам по себе.

1 / 5

М. Стулов / Ведомости

Открывшаяся в Третьяковской галерее выставка «Предчувствие грядущего. Графика Василия Чекрыгина» хотя и заявила в названии о том же космизме, но показала и много других рисунков – тоже углем, тоже туманных. И так стала отчетливо видна не уникальность, а связь Чекрыгина с символизмом и вообще искусством модерна: расплывчатые образы, гибкие линии, пухлогубые женские головки, сплетающиеся обнаженные тела. Все эти черно-белые, неопределенные и волнующие образы могли быть иллюстрациями не только очень русской утопии, но и, например, сказок Мориса Метерлинка, относиться не к раннему советскому, а к последнему дореволюционному периоду отечественного искусства.

Чекрыгин начинал учиться в иконописной мастерской, стал основателем общества «Маковец», утверждавшего духовное в искусстве, – эти события его жизни, конечно, куда важнее, чем принятие революции и дружба с Маяковским.

До 4 июня

Третьяковская галерея показала Василия Чекрыгина как символиста