«Большой репортаж» ТВК: Хроники «черного неба»
Поздним вечером Ольга Абанцева готовится к митингу. Она не понесет с собой плакат с призывами, она пойдет в маске. В маске человека, которого на этом митинге не будет.
«Это неправильно, что это за дистанцирование власти от народа? Совсем уже что ли? Если он один сам в живом виде не хочет, мы можем сделать так, чтобы было много маленьких Эдхамов Шукриевичей», – говорит она.
Клонируя мэра, она будет много шутить. Юмор, похоже, единственное, что осталось: Ольга, как и все красноярцы, за последние 5 лет почти год провела под «черным небом».
Лариса живет на Дачной уже 4 года. Переезжала со Взлетки в надежде на голубое небо. Таким с высоты она его видит лишь периодически.
«Первые звоночки для меня были – это пыль в квартире какого-то химического свойства, какой-то светло-пепельной, даже с розоватым оттенком. И это было очень странно! И потом все начало усугубляться все больше и больше, а потом пошли режимы "черного неба". Первый, я помню, не было даже совершенно видно Енисея, он был как в сизом тумане», – рассказывает жительница Красноярска Лариса Сотникова.
Впервые «смог» станет героем новостей в 2012 г. Тогда же информацию о еще незнакомых неблагоприятных метеоусловиях (НМУ) опубликуют на сайте мэрии. Спустя год пресса даст им имя: режим «черного неба».
В 2012 г. он продлится 34 дня. Через 4 года таких дней станет уже 90. В общей сложности за 5 лет красноярцы проведут в смоге 316 дней.
Ольга Филатова работает в центре мониторинга Гидрометеоцентра.
Именно здесь принимают решение – объявлять режим неблагоприятных метеоусловий или нет.
Бережно сохранять папки с информацией начала именно она. В журнале – только даты. Первая запись от 28 февраля 2002 г. 30, 50, 10 дней в году – и так в Красноярске было всегда, говорят метеорологи, и только сейчас смог стал проблемой.
«Раньше не было высоток выше 9-ти этажей. Сейчас люди смотрят свысока, конечно, они видят сверху, как накрываетМожет, раньше внимание не обращали, туман был, я живу здесь 30 лет. Туманы наблюдались, загрязнения отмечались, просто пресса не отмечала это ежедневно», – считает начальник отдела информации и прогнозирования территориального центра по мониторингу загрязнения окружающей среды Ольга Филатова.
Валерию Львовичу – 59 лет. Он хорошо помнит Красноярск своего детства. В 60-е тема экологии не поднималась – оно и понятно – но и пресловутой дымной шапки над городом не было.
Прожив здесь почти всю жизнь, он только недавно задумался о переезде.
«Енисей был подо льдом, все это уносило в высокие слои атмосферы, как теперь выясняется. А тогда просто весело дышалось. Посторонних каких-то запахов или пелены я не припоминаю», – говорит житель Красноярска Валерий Сивохин.
Незамерзающий Енисей, плотная застройка, огромное количество автотранспорта, предприятия – версий, что повлияло на экологию, за последние несколько лет было озвучено множество.
Однако многие согласятся, что шапка над городом – явление новое.
Что случилось за эти 5 лет? Новости ТВК решили проанализировать. Точкой отсчета станет 2012 г., когда впервые красноярцы заговорят о смоге.
Население с тех пор вырастет всего лишь на 70 тыс. человек, зато построится около 800 домов. Машин станет почти вдвое больше. За 5 лет в Красноярске высадят 128 тыс. деревьев. Объемы производства главных загрязнителей останутся почти неизменными, за исключением ТЭЦ-3.
Она увеличит выработку тепла и впервые с 90-х начнет вырабатывать электроэнергию. Сегодня этим объемом можно полностью снабдить Тыву.
«Увеличение выработки согласовывается с изменением уровня загрязнения. Больше всего выросли загрязнения по бензапирену. Его выбрасывают и промышленные предприятия, и автотранспорт, но больше всего именно ТЭЦ. Одного виновного нельзя найти, все зависит от того, какие условия складываются», – рассказывает доцент кафедры инженерной экологии СибГАУ Ольга Тасейко.
Условия – это тот самый ветер, который подует или нет. Красноярск расположен в котловине, то есть с двух сторон его припирают горы.
А где горы – там инверсия – когда в высоте воздух теплее или плотнее, чем внизу. Эта подушка держит примеси над городом.
Прибавьте к этому воздействие машин, заводов и бездействие властей – вы получите экологию по-красноярски.
В 2017 г. требовать чистого неба на площадь выйдут почти 2 тыс. человек. Смог станет единым для всех, как и желание дышать свежим воздухом.
Газификация, запрет точечной застройки, сокращение квот на выбросы – люди потребуют то, что экологи предлагали несколько лет. На круглых столах, на штабах, в концепциях и программах.
В 2013 г. Сергей Шахматов и еще 65 экспертов разработают концепцию экологической безопасности региона. Там будет и про газификацию, и про закрытие малых котельных, и про развитие экологически чистого транспорта и многие другое.
Если бы все это заработало, уже к 2030 г. в Красноярске весь транспорт ездил бы на евро-5, предприятий, который чадят сверх нормы не было бы вообще. Но документ так и останется в столе.
«Мы столкнулись с тотальным недофинансированием экологических программ, по причине дефицита бюджета. У нас остановилось развитие территориальной сети наблюдения, потому что несколько лет не выделялись на посты деньги, у нас не было денег, чтобы внедрять маршрутный мониторинг, что делали другие субъекты, чтобы конкретнее определять загрязнителей и их наказывать», – говорит председатель красноярского отделения экологического движения «Зеленая Россия» Сергей Шахматов.
Сегодня система мониторинга за состоянием воздуха в городе – это 14 постов наблюдения.
Еще три передвижные эколаборатории. Одна работает в Солнечном и Северном, кроме воскресных и праздничных дней. Вторая – действительно, передвижная, но с начала года она выехала на места только 13 раз. Данные за прошлые годы в Минприроды решили не предоставлять.
Есть и еще одна, купленная у города, но она не работает вообще.
Краевая сеть – 6 постов – финансируется этот комплекс по специальной программе, срок которой истекает в 2018 г. За два года на нее заложили 2 млн 700 тыс. руб. Правда, воздух числится в разделе прочее.
Отчасти это объясняет реакцию на все предложения. Например, институт леса. Его специалисты прописали до банальности простой план: пересчитать все деревья в городе, ухаживать за ними и создавать крупные парки, ведь у нас на одного человека деревьев втрое меньше, чем в благополучных странах.
«Звучали слова на экологическом штабе о том, что будут реализованы ваши предложения, но эта деятельность координируется достаточно слабо, хотя с представителями той же службы городского хозяйства мы пересекались, говорили: да, будем, будем, будем общаться, будем встречаться. Но на этом все и закончилось. Поговорили и забыли», – рассказывает директор института леса СО РАН Александр Онучин.
В таких условиях об экологии остается только говорить, ведь по факту о ней никто ничего не знает. Из миллионов возможных химических соединений посты наблюдения могут анализировать максимум 38.
До сих пор неизвестно, какой вклад в загрязнения вносит транспорт. Таких исследований просто не проводилось. Влияние застройки последний раз изучали в 2005 г., с тех пор данные не обновлялись. Нет единой методики подсчета зеленых насаждений, а значит, их точное количество мы никогда не узнаем.
Вот и выходит: что для одного тополь, для другого – не дерево.
До сих пор нет и точных данных, сколько в городе незарегистрированных источников дыма. А ведь их выбросы, по оценкам специалистов, составляют четверть от общего объема. Да что говорить: если том предельно-допустимых выбросов обновляли последний раз в 2012 г. А именно по нему в городе мониторят окружающую среду.
«Правду должна дать наука. Не надо рассчитывать, что правду можно получить на кухне с супругой, другом. Для этого, действительно, нужны специалисты, которые способны это делать, и которые это делают», – считает доктор физико-математических наук, профессор СФУ Рэм Хлебопрос.
Но у нас правду ищут по-прежнему на кухне. Экологический штаб под председательством Усса начал свою работу летом 2016 г.
Будет всего лишь несколько заседаний, а после – тишина. Участники пропишут меры по улучшению экологии – они так и останутся на бумаге. Они организуют показательный анализ выхлопных газов – данные никто не запросит.
Экологи и общественники создадут экологическую хартию для промышленников – про открытость, модернизацию, рекультивацию, озеленение – но она так и останется просто идеей.
«В сентябре экологическая хартия была обсуждена в присутствии Хлопонина. Прошло более полугода, но процесс подписания ее никто не начинал. В мае будут подведены итоги работы за год, я не исключаю, если не будут приняты радикальные перестройки ответственности, вплоть до радикальных кадровых предложений», – заявил председатель Законодательного Собрания края, председатель экологического штаба Александр Усс.
О чьей ответственности идет речь, если ответственного нет? Министерство природных ресурсов обезглавлено с 2015 г., когда Елена Вавилова попала под громкое уголовное дело.
Ей найдут временную замену в лице 29-летнего Дмитрия Еханина. Его профиль – геология, а вот экология осталась без патроната. И это лишь верхушка системы, которая не работает.
«Специфические задачи, которые сейчас лежат в основе управления качеством атмосферного воздуха, сейчас не решает никто. Мы поднимали этот вопрос, почему это происходит – сложно сказать, какой-то злой умысел, может быть, в этом есть… Сложно, непонятно! Когда запрос формируется губернатору, он что – сам должен решать этот вопрос? Он спускает это своим подчиненным, они спускают ее ниже. А, если у вас там – внизу стоят некомпетентные люди, что-то непонимающие – у вас вся цепочка рушится», – считает ведущий специалист Института химии и химической технологии СО РАН Сергей Михайлюта.
Подробности в «Большом репортаже» Новостей ТВК.