Чеченские сказки Саянских гор

Следователи не торопятся возбуждать дело против тех, кто угрожал журналисту Афанасьеву

Следователь СК РФ Шаравин успешно завершил дело о воспрепятствовании профессиональной деятельности журналиста Михаила Афанасьева. Для этого сыщику требовалось взять объяснения с Андрея Ащеулова — человек, угрожавший Афанасьеву (интернет-журнал «Новый Фокус»), требовал снять материал с сайта об Андрее Ащеулове, представился Андреем Ащеуловым, а звонил с телефона Елены Ащеуловой, жены Андрея Ащеулова. Недвусмысленная беседа записана. И если объект выглядит как утка, крякает как утка, плавает как утка… Казалось бы, чего проще, тем паче фигуранта к тому времени уже задержали и поместили в изолятор временного содержания. Но Ащеулов на просьбу СК РФ выйти из камеры отказался. И следователь Шаравин, «проанализировав результаты проведенной проверки», в возбуждении уголовного дела в отношении Ащеулова отказал.

Напомню, за пару лет до этого расследующий убийство Бориса Немцова СК РФ попытался организовать доставку на допрос Руслана и Артура Геремеевых. Но из Чечни ответили, что во время выезда по месту проживания сначала одного брата, потом другого двери в их домах никто не открыл.

Тенденция вроде ясна. Можно просто не открывать дверь. И никуда не ходить.

С другой стороны, вряд ли кто не в курсе, как вскрывают двери болгаркой инакомыслящим. Например, Вячеславу Мальцеву.

От чего именно зависит настойчивость органов, вот бы что понять. В том ли дело, что деликатными органы становятся, когда расследуют преступления, совершенные в отношении чуждых этому режиму элементов? Критично к нынешней российской власти настроенный Афанасьев — лауреат премии имени Андрея Сахарова «За журналистику как поступок» и фигурант более десятка дел, возбужденных против него, но закончившихся оправдательными приговорами.

Чем закончится такая избирательность органов, ясно. Политическая, идеологическая ангажированность силовиков — это их слабость, а слабость разрушительна и неминуемо ведет к летальному исходу всего организма. Развитие болезни налицо. Сначала не могут допросить представителей влиятельного чеченского тейпа, потом — обычного деревенского бандюгана в далекой Сибири.

О бандюгане. Что предшествовало неудивительному, в общем, финалу? История опубликована в «Новой» №143 от 21 декабря 2016, и все ясно из заголовка: «Здорово, смертник. Я уже рядышком». Бандиты, ломающие битой кости женщинам, чтобы выдрать из ушей сережки, гуляют на свободе. Журналисту, расследующему преступления этой ОПГ, открыто угрожают убийством».

Итак, Афанасьев написал в интернет-журнале «Новый Фокус» о банде, орудующей в Курагинском районе Красноярского края. Возглавил ее тот самый Ащеулов, выпущенный в феврале 2012 года из колонии под трехлетний административный надзор (являться в ОВД два раза в месяц, не находиться вне своего дома с 22 до 6 часов, не выезжать за пределы района без разрешения ОВД). Однако никто не помешал Ащеулову тут же начать свои полуночные «поднадзорные» похождения с битой и обрезом. Позже по их результатам откроют 9 уголовных дел, еще позже объединят их в одно производство.

Возьмут Ащеулова с двумя корешами только после того, как они, постучав ночью в дверь дома, изувечат и переломают битами 28-летнего хозяина, его 24-летнюю жену и бабушку 70 лет. Но за решеткой Ащеулов с товарищами снова не задержится, суд выпустит всех в марте 2014-го под подписку о невыезде. Вскоре при странных обстоятельствах совершит «самоубийство» важнейший свидетель обвинения. А когда о банде Ащеулова напишет Афанасьев, логично утверждая, что все закончится очередной Кущевкой, ему позвонят двое, представившиеся Андреем Ащеуловым и Евгением. Есть запись беседы. «Здорово, смертник. Я уже рядышком. Я тебе оторву все. Записывай этот разговор, беги в полицию, пиши заявление… Если меня мусора 5 лет не могут посадить…» И т.д. Хотели звонившие одного — удалить материал из Сети. То есть два «состава» — угрозы и воспрепятствование профессиональной деятельности. Афанасьев бы, наверное, и не обращался в органы — привык, но когда «Новая» подключилась к его делу и обратилась в ГУ МВД Красноярского края, там резонно заметили, что ждут заявления. Передал эти настоятельные рекомендации и, чего уж, сам к ним присоединился: у Михаила трое детей.

Вскоре стало ясно, что публикация, где местного «короля» ставят на место, придала местному народу уверенности, и когда Ащеул по обыкновению забрал в какой-то лавке ящик пива, хозяин написал на него заявление. И Ащеула вдруг арестовали — суд Минусинского, соседнего с Курагинским, района.

Впрочем, потом все развивалось традиционно. Заявление самого Афанасьева долго мурыжили, ну и в результате проверки сообщили об отсутствии состава преступления. Вот что дословно пишет следователь Курагинского межрайонного следственного отдела Главного следственного управления СК РФ по Красноярскому краю А.С. Шаравин в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела: «Опрошенный Ульчугачев А.В., являющийся начальником ИВС МО МВД России «Курагинский», пояснил, что 24.03.2017 на требование следователя Курагинского МСО ГСУ СК России по Красноярскому краю А.С. Шаравина о даче объяснений по материалу проверки о воспрепятствовании законной профессиональной деятельности журналиста гр. Ащеулов А.А. выйти из камеры ИВС отказался, причину объяснить отказался.

Опрошенный Ащеулов А.А. от пояснений отказался, мотивов отказа не пояснил».

И — резюме: «Причастность Ащеулова А.А. к преступлению не установлена. В ходе проверки также не установлен умысел со стороны лица, осуществившей звонок (так в документе. — А.Т.), на воспрепятствование законной деятельности журналиста».

Отдельно сообщается, что отказано и в возбуждении дела в отношении самого Афанасьева по ч. 2 ст. 306 УК (заведомо ложный донос), поскольку события «имели место быть».

То есть материал снять с сайта, угрожая, требовали. Но как-то безотчетно, без умысла. И неизвестно кто.

В скобках нельзя не отметить: система ФСИН еще ждет очеловечивания, а некоторые изоляторы временного содержания, находящиеся в ведомстве полиции, уже достигли вершин гуманизма и права. Здесь можно положить на требование выйти из камеры.

А еще Афанасьеву позвонили из енисейского Роскомнадзора: в опубликованной аудиозаписи звонка — мат. Потребовали удалить или запикать. Не вопрос, что грозят убить журналиста. Главное, чтобы не матерились. Вы не поверите, одна из функций этого ведомства — защита прав журналистов.

Дело, в конце концов, не в Афанасьеве. Смертельный риск — часть этой профессии. Дело в том, что государство, присутствуя столь выборочно и ситуативно, действительно программирует кущевки. Впрочем, программирование тут простое: пустить все на самотек, а отморозков хватает повсюду и всегда.

Это очень показательно, что тренды и модные тенденции всей России теперь задает Чечня. Это отнюдь не мелочь. Несколько лет назад на параде в Грозном генерал-майор Кадыров и полковник Даудов появились в кителях со стоячими воротниками. И вот, пожалуйста, на нынешнем параде Победы в Москве вместо двубортных мундиров с галстуками мы увидели на Шойгу, на генералах и офицерах такие же кители Большого стиля позднесталинской эпохи. А с чего/кого начиналась вся эта многолюдная теперь очередь оскорбленных и обиженных в своих религиозных чувствах помните? Я не к тому, что геям приготовиться, и не к тому, что российская государственность остывает, у меня всего один простой вопрос: что скажут в СК РФ, когда журналиста Афанасьева убьют?

Впрочем, позитив в этой истории нашелся. Когда Афанасьев написал заявление в прокуратуру о несогласии с позицией СК, ему ответил прокурор Курагинского района Денис Шишков. Внезапно выяснилось, что его учреждение уже само признало незаконным постановление, вынесенное следователем Шаравиным, и отменило его в связи с «неполнотой проверочных мероприятий». Прокурор тоже отметил очевидные вещи: «В аудиозаписи содержатся сведения как об умысле, так и о целях лица, звонившего журналисту». Далее Шишков подробно перечисляет все, что должен был, но не сделал СК по этому делу. Материалы направлены в тот же Курагинский МСО ГСУ СК РФ по Красноярскому краю для проведения дополнительной проверки.

Подождем. Раздавшиеся в прошлом году угрозы, в конце концов, не такое вопиющее преступление, как «страдание», причиненное омоновцу Гаврилову Юрием Кулием, участником протестных событий 26 марта: Кулий, напомню, уже осужден.