РосКомСвобода дала ЕСПЧ комментарий о правоприменении законодательства о блокировках

Ранее Европейский суд по правам человека получил разъяснения российских властей о применении законов по цензуре Рунета, но их вряд ли можно назвать объективным освещением проблемы блокировок сайтов.

Весной этого года Европейский суд по правам человека начал изучение жалобы директора Ассоциации интернет-издателей Владимира Харитонова на необоснованную блокировку его сайта digital-books.ru, которая произошла в 2012 году из-за несовершенства системы блокировок. Тогда законодательство, регламентирующее ограничение доступа к контенту, только набирало обороты, однако сбои возникли практически сразу же, и это коснулось сайта Владимира Харитонова, который имел несчастье оказаться на том же самом IP, что и rastamantales.ru («Растаманские сказки»). Чуть позже Европейский суд объединил 5 жалоб против России в одно производства. Все они касаются блокировки сайтов, включая сюда же и жалобу Роскомсвободы о признании незаконной одной из страниц сайта. Судья, приступивший к рассмотрению, уже назвал это potentially leading case (случай, претендующий на рассмотрение в первую очередь).

В сентябре 2017 г. власти Российской Федерации направили свои замечания по существу жалобы. В своём ответе представитель РФ в ЕСПЧ должен был в первую очередь разъяснить суду, являются ли положения действующих законодательных актов и правил ведения Единого реестра и ограничения доступа к сайтам достаточно ясными и предсказуемыми, а также должен ли Роскомнадзор и российские суды при принятии решения о блокировке противоправного контента учитывать интересы владельцев сайтов, размещённых на одном сетевом адресе вместе с нарушителем. Ответы на эти вопросы оказались абсурдны, но вполне ожидаемы.

Позиция России в ЕСПЧ по делу Харитонова повторяет позицию Конституционного суда: «оптовая» блокировка по IP-адресу сразу нескольких сайтов из-за одного соседа-нарушителя является проблемой самих владельцев сайтов. Власти просто спихивают проблемы, возникшие из-за несовершенства законодательства и пагубности политики блокировок, на хостеров и провайдеров — по их мнению, они поголовно и молниеносно обязаны реагировать на уведомления Роскомнадзора, направляемые в порядке ст. 15.1 закона «Об информации», и ограничивать доступ к нелегальному контенту самостоятельно, не доводя дело до централизованной блокировки через Единый реестр. Цитируя Определение Конституционного суда РФ от 17 июля 2014 г. №1759-О, представитель России в ЕСПЧ подчеркнул, что созданная в России система блокировки сайтов направлена на обеспечение соразмерности, адекватности и эффективности мер реагирования при различных обстоятельствах. Это заявление есть ничем иным, как лукавством.

Следующим объектом, на который представитель России в ЕСПЧ поспешил переложить ответственность, стал условный «оператор связи», т.е. власти делают вид, что предоставили право операторам связи самим выбирать конкретный способ ограничения доступа к онлайн-контенту (по указателю страницы/домену/сетевому адресу), прекрасно понимая, что возможности у всех операторов разные, а значит блокировка по принципу выстрела из пушки по воробьям во многих случаях неизбежна. Так что фактически государство устранилось от ответственности за действия отдельных юридических лиц, вызванных размытыми формулировками ошибочного по своей природе «блокировкочного» законодательства. По мнению властей, заявитель должен был предоставить какие-то доказательства того, что оператор связи имел технические возможности заблокировать доступ только к сайту rastamantales.ru без параллельной блокировки других клиентов американского хостера Dreamhost. При этом не уточняется, о каком из 335-ти держателей лицензии о передаче данных по состоянию на декабрь 2012 г идёт речь. Видимо, самого виноватого оператора можно было выбрать методом научного тыка.

В письменных замечаниях властей РФ по делу Харитонова также идёт уже привычная апелляция к практике блокировок в других странах (Турция, Великобритания, Франция, США, Германия, Китай). Цель такой компиляции — показать, что российская система блокировок не самая жёсткая (читаем «генерирующая ошибки»).

В целом позиция наших властей сводится к тому, что внесение сетевого адреса сайта в Единый реестр является предусмотренной законом необходимой мерой, направленной на ограничение доступа к противоправной, общественно опасной информации, и применяется только в случае неисполнения провайдером хостинга (или) владельцем сайта возложенной на них п. 8 ст. 15.1 закона «Об информации» обязанности по удалению запрещённой информации либо ограничению доступа к ней. То есть российское государство создало эффективную и справедливую систему блокировки нелегального цифрового контента, а если она плохо работает, то это вина хостеров и операторов связи.

РосКомСвобода была допущена к рассмотрению дела в качестве третьего лица и подготовила письменный комментарий (pdf) о правилах блокировки онлайн-контента в России и в мире, а также о фактически применяемых в России способах ограничения доступа к сайтам и неблагоприятных побочных эффектах от излишних блокировок.

В своём заключении юристы РосКомСвободы описали российскую систему блокировок намного более подробно, нежели это сделали власти РФ. В то время как представитель России сообщает суду самостоятельном выборе операторами связи технологии блокировки контента, РосКомСвобода обращает внимание на то, что начиная с 2013 года Роскомнадзор начал выпускать для операторов связи Рекомендации по ограничению доступа к информации, в которых чёрным по белому написано, что ограничение доступа к противоправному контенту по сетевому адресу рекомендуется осуществлять только в случае, если в Едином реестре отсутствует информация о доменном имени и (или) указателе страницы с запрещённой информацией. Необходимо также помнить, что это не правило, а именно рекомендация, которая не добавляет предсказуемости в процесс блокировки, но демонстрирует официальный подход регулятора в блокировкам.

Юристы РосКомСвободы акцентировали внимание на том, что российские правила блокирования незаконной информации в интернете являются непредсказуемыми как в плане объёмов, так и по времени. Более того, осуществление последнего этапа процедуры блокировки онлайн-контента (т.е. фактическое ограничение доступа операторами связи) связано с большим количеством независящих от владельцев сайтов условий:

1. Передаст хостер уведомление Роскомнадзора своему клиенту или нет?
2. Удалит владелец сайта незаконную информацию или нет?
3. Ограничит хостер доступ к незаконной информации или нет (в случае бездействия клиента)?
4. Какую информацию Роскомнадзор внесёт в Единый реестр (только IP-адрес или ещё и доменное имя с указателем страницы)?
5. Какие технические возможности есть у операторов связи? Может ли он блокировать контент прицельно по указателю страницы или только по домену/сетевому адресу)?

При наличии такого большого количества переменных у добросовестных владельцев сайтов, распространяющих 100% легальный контент, нет эффективного способа защиты от “излишней” и несправедливой блокировки их ресурса. Дело Харитонова продемонстрировало, что пункт 6 ст. 15.1 закона “Об информации”, который закрепляет за владельцем сайта право обжаловать в суд решение о включении указателя страницы, домена, сетевого адреса, пока существует в законе для красоты. Российское законодательство не содержит никаких положений, направленных на предотвращение неправомерных и излишних блокировок, суды над этим вопросом также не задумываются.

В комментарии РосКомСвободы также приведены данные о способах ограничения доступа к онлайн-контенту, которые применяются в упомянутых властями РФ странах. Как показало исследование Швейцарского института сравнительного права, проведённое по заказу Совета Европы, даже в Турции, в которой была какое-то время заблокирован весь YouTube, не говоря уже о Великобритании, Германии и Франции, существует правило об ограничении доступа по указателю страницы (возможность расширения метода блокировки ограничения доступа по домену или сетевому адресу решается отдельно через суд или соответствующим государственным органом). В России на этом поприще полный фристайл.

В заключении своего комментария по делу Харитонов против России РосКомСвобода привела статистические данные и рассказала ЕСПЧ о конкретных кейсах, которые демонстрируют порочность практики блокировки контента по IP-адресу. В частности, в очередной раз было озвучено количество сайтов, блокируемых «заодно» — 3 910 616. РосКомСвобода также поведала ЕСПЧ о недавнем бардаке с «белыми списками», которые Роскомнадзору пришлось вводить именно из-за того, что многие операторы связи «выбрали» в качестве критерия блокировки сетевой адрес (отменены «белые списки» были в конце сентября этого года). Также в заключении упомянуто независимое исследование российских специалистов о способах блокировки онлайн-контента, применяемых операторами связи РФ. Данное исследование показало, что в 2014 г. 11% российских операторов связи, проверенных в ходе исследования, осуществляли «широкую» блокировку — по сетевому адресу.

Получается, и правила осуществления блокировки незаконной информации в России, и их последствия говорят не в пользу властей РФ. После внимательного прочтения российского законодательства и изучения кейсов нарушения работы крупных онлайн-сервисов из-за блокировок по сетевому адресу трудно прийти к выводу о том, что российская система блокировок понятна и предсказуема.

Также стоит упомянуть, что в конце сентября этого года Комиссар Совета Европы по правам человека Нилс Муйжниекс прокомментировал ситуацию с блокировками интернет-страниц. Комиссар в курсе того, что проблема блокировок остро стоит в РФ, и что часто вместе с запрещёнными блокируются другие страницы, по которым не было вынесено никакого решения о запрете. Под немедленную блокировку могут попасть сайты, которые власти признают призывающими к массовым беспорядкам, несанкционированным публичным собраниям, либо если их содержание подпадёт под определение «экстремистского». Проблема в том, что с 2012 года юридическое основание для блокировок в России значительно расширилось (и продолжает расширяться), а практика блокировок приобрела повсеместный характер.

Как показывают вышеприведенные страновые примеры, отмечает Муйжниекс, у систем блокировок есть целый ряд недостатков. Некоторые из них описаны в моем тематическом докладе «Верховенство права в Интернете и в остальном цифровом мире», опубликованном в 2014 году:

• системы блокировок, особенно при программном или аппаратном отслеживании коммуникаций, могут выдавать (непреднамеренно) ложноположительные решения (когда блокируется сайт с незапрещенными материалами) и ложноотрицательные решения (когда сайты с запрещенными материалами проходят через фильтры);
• зачастую критерии для блокировки определенных сайтов и списки блокируемых сайтов в лучшем случае непрозрачны, а в худшем — засекречены;
• процедуры обжалования решений трудны, малоизвестны или вообще отсутствуют, особенно если принятие решений о блокировке целенаправленно передано в ведение негосударственных структур;
• блокировки легко обходятся, причем даже технически неискушенными людьми;
• что особенно важно, в частности в связи с детской порнографией, блокировка совершенно не решает реальную проблему насилия над детьми.

«Вышеперечисленные проблемы усугубляются тем, что однажды начав блокировать сайты по самым серьезным и законным причинам, например из-за детской порнографии и разжигания ненависти, государства склонны затем распространять такую практику на другие материалы, которые они не одобряют, — заявляет Комиссар Совета Европы по правам человека. — Блокирование контента в интернете — явное посягательство на свободу выражения мнения. Блокирование контента в интернете — явное посягательство на право на свободу выражения мнения, которое закреплено статьей 10 Европейской конвенции по правам человека».

Читайте также: