Новая искренность: Мутко, Рогозин, Бортников
В оценках советского общества нередко употребляется понятие «двоемыслие». То же самое говорят и о современной России, проводя очевидные параллели. Но если сравнивать советское и постсоветское общество, то ситуация выглядит куда сложнее.
Во-первых, нужно уточнить, что понимать под двоемыслием. Например, в Восточной Европе (когда она еще не стала Центральной) двоемыслие означало наличие определенной системы символов, альтернативных официальным. Например, в польской школе детям рассказывали про Феликса Дзержинского, выдающегося сына Польши, внесшего большой вклад в историю дружественного Советского Союза. Дети приходили домой и видели на стене давно знакомый им портрет маршала Юзефа Пилсудского и слушали рассказы старших о «чуде на Висле», когда большевиков прогнали от Варшавы. Понятно, какая версия событий была более авторитетной. Когда советский строй рухнул, то неофициальные символы стали официальными. И, кстати, сейчас польское общество сопротивляется попыткам сделать школьную историю более критичной в отношении признанных национальных героев – это не главный, но все же один из мотивов голосовать за партию «Право и справедливость», отстаивающую традиционные патриотические ценности.
В СССР такого расхождения не было. В школе рассказывали про «дедушку Ленина» и того же «железного Феликса», но в домах не висели портреты Петра Столыпина или Павла Милюкова.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]