Борьба с экстремизмом превращается в универсальный инструмент: вслед за политически «неверными» гражданами жертвами сведения счетов становятся художественные фильмы – фактически речь идет о новом инструменте цензуры.

Едва утихли споры вокруг внезапного переноса и внезапного же возвращения в кинотеатры детского фильма о медвежонке Паддингтоне, вспыхнул новый скандал. Во вторник Министерство культуры отозвало выданное ранее прокатное удостоверение на фильм британского режиссера Армандо Ианнуччи «Смерть Сталина». По словам директора департамента кинематографии Минкультуры Ольги Любимовой, удостоверение изъято из-за «обнаружения материалов, содержащих информацию, распространение которой запрещено законодательством». Это первый случай отзыва прокатного удостоверения по политическим причинам, считает главный редактор журнала «Искусство кино» Антон Долин.

Минкультуры отрицает, что отзыв удостоверения имеет политическую подоплеку. Накануне принятия решения об отзыве разрешения на широкий прокат были обнародованы заявления членов Общественного совета при министерстве, которым категорически не понравился фильм, где борьба за власть, вспыхнувшая между ближайшим окружением вождя после его смерти, подана в исключительно сатирическом ключе. Писатель Юрий Поляков, режиссеры Никита Михалков и Владимир Бортко и другие в письме министру Владимиру Мединскому назвали ленту «злобной и абсолютно неуместной якобы «комедией», очерняющей память о наших гражданах, победивших фашизм» (цитата по «РИА Новости»). А группа неназванных юристов министерства усмотрела в фильме «возбуждение ненависти и вражды, унижение достоинства российского (советского) человека», т. е. экстремизм, как он трактуется в российском Уголовном кодексе.

Такая трактовка появилась не на пустом месте. Власть долго создавала культ Победы и ее организаторов – в том числе Сталина и его окружения, усердно трудилась над внедрением ее канонической версии. Сатирическое же изображение советских вождей и поколения победителей на экране ставит эти достижения власти под вопрос.

Читайте также:Надо ли защищать оскорбленные чувства

Готовность бюрократии найти в фильме ненависть к уже не существующей стране и «советскому народу» – новое слово в юриспруденции, иронизирует руководитель центра «Сова» Александр Верховский. Однако это прецедент, когда чиновники, определяя «на глазок» соответствие той или иной информации закону, фактически вводят цензуру по своему усмотрению, считает эксперт.

Уголовное наказание за оскорбление чувств верующих было введено в 2012 г., породив ряды готовых оскорбиться картинами, скульптурами и требующих закрыть музеи и выставки. В 2017 г. оскорбленные верующие требовали запретить «Матильду» Алексея Учителя и встретили сочувствие некоторых членов совета – однако о возбуждении дела об экстремизме речь не шла.

Авторы письма в Минкульт, возможно, не поняли, что их инициатива может когда-нибудь обернуться и против них самих: в рамках тотальной войны чувств наверняка найдутся готовые оскорбиться, пересмотрев «Собачье сердце» Бортко, «Цитадель» Михалкова или прочитав ранние повести Полякова.

Как сатира становится экстремизмом