«Мы губим своё здоровье, чтобы спасать ваше»

Владислав Харитонкин – человек, который спас мне жизнь. Молодой врач клиники СибГМУ, хирург. Я была пациенткой по скорой помощи и оказалась на операционном столе, перенесла сложную операцию.

​Позднее я встретилась с Владиславом и поговорила о том, как стать хирургом и что такое им быть.

Почему выбрали эту профессию?

Врачей у меня в семье нет. Впервые мысль о том, чтобы стать врачом мне пришла в голову примерно в третьем классе.

Я в детстве много болел, постоянно лежал в больницах. Кажется в детстве ничего почти, кроме больниц и не видел.

Мама рассказывала, когда я был маленьким, мой профилактический осмотр у педиатра начинался так: сначала я брал стетоскоп у врача, слушал её, а потом уже она слушала меня. Это был своеобразный ритуал, без которого не проходил ни один осмотр.

Привык к больницам, люди в белых халатах меня не пугали. Хирурги вызывали восторг и любопытство. Не страх. Мне даже хотелось проскользнуть в операционную, чтобы что-то увидеть. Поэтому, когда подошло время, не было вопроса, какую профессию выбрать. Такое чувство, что судьба не предоставила мне альтернативы.

Почему именно хирургия?

Перед тем как поступать в медицинский, мне захотелось попасть на операцию. Хотел проверить– вынесу я или нет. Мы договорились, что заведующий хирургией возьмет меня с собой в операционную. Я доблестно отстоял операцию и происходящее меня восхитило. И я точно решил, что пойду в медицину. Именно в хирургию.

Когда на первом курсе мы с группой собирались, каждый говорил кем он хочет стать (в медицине). Все в процессе поменяли свой путь врачевания, а я не изменил своего мнения и остался верен мечте.

Сейчас я понимаю, что операции – это не театральное представление. В операционной нельзя находиться ради праздного интереса.

Какие плюсы и минусы в профессии?

Я люблю свою работу. Но ради профессии приходится от многого отказываться: жертвовать личным временем, семьей, друзьями, забрасывать хобби. Я не могу сказать, что это мне не нравится. Однако это то, чем я готов жертвовать ради результата.

В нашей специальности, этот результат, к сожалению, не всегда бывает положительным. Есть больные, которым я не в силах помочь. И это то, что расстраивает меня.

В силу своего характера, или может своей молодости, я не могу относиться к людям только как к работе. Большинство пациентов пропускаю через себя.

Если пациент идёт тяжело, бывает, не спишь ночами, постоянно думаешь. Заходишь по десять раз в день, консультируешься со старшими коллегами. И когда понимаешь, что сделал всё, а этот пациент «уходит», надо понять, что ты тут бессилен. Я на какое-то время ухожу в себя после этого.

Врач – это призвание или упорная работа над собой?

Это сочетание этих двух факторов. Если ты не испытываешь любви к этому делу, то тебе в какой-то момент надоест. Ты перестанешь развиваться, да и удовольствия работа не принесёт. Чтобы совершенствоваться в профессии, нужно долго работать над собой.

Нужны ли хирургу какие-то особые черты характера ?

Определенно нужны. Георгий Ратнер в своей книге «Советы молодому хирургу» описывает, каким должен быть хирург. Я читал её, когда только поступал в интернатуру и пытался найти в себе эти черты. Он пишет, что лучшие хирурги – это холерики по характеру. Я с этим не совсем согласен. Думаю, что хирургу лучше быть сангвиником. В операционной всегда должно быть спокойно, не должно быть нервной обстановки. Тогда получается командная работа. Когда люди понимают друг друга, тогда и дело ладится, операция идет лучше и быстрее.

Хладнокровие – это тоже важная черта. Ты понимаешь, что человеку больно, но ты должен абстрагироваться от этого. Потому что, если не выполнить определенные манипуляции, ему станет только хуже. Но при всем самоконтроле и хладнокровии ты не должен терять человечность. И даже в экстренных ситуациях нужно делать всё аккуратно и адекватно, потому что перед тобой живой человек.

После скольких лет обучения можно сделать первую операцию?

У всех по-разному. Безусловно, нужно быть подготовленным теоретически. Затем ты тренируешь взгляд. Операцию много раз сначала нужно увидеть, знать её ход, ассистировать. Потом тебе доверят какой-то этап этой операции, и так потихоньку ты погружаешься в это.

Старшие товарищи посоветовали мне посещать дежурства по скорой помощи. Я ходил в разные стационары Томска и дежурил в приемном покое, помогал другим врачам, меня брали в операционную. Благодаря этому к интернатуре я был уже немного подготовлен.

Я помню, как первый раз пошел в операционную. Первое что ты видишь – это кровь и рану, но не понимаешь, где и что находится. Я стоял, держал крючки, а хирург мне говорит: «Смотри, это апоневроз». Я подумал: «Где?». Ты видел это на картинках, читал об этом, но вживую не видел. Поэтому чем дольше ты ассистируешь, тем больше начинаешь ориентироваться.

У нас не бывает такого, что ты много лет делаешь паховую грыжу, а потом можешь идти оперировать желудок. К каждой операции нужно готовиться. Желательно посмотреть, как её делает мастер, в чьих руках это выглядит правильно и красиво.

По идее, это всё решаем не мы, а наши учителя, они определяют, когда ты готов. Я в интернатуре начал активно оперировать, сейчас я уже больше года работаю самостоятельно.

Был ли у вас наставник, который на вас повлиял?

Мне повезло с учителями. На четвертом курсе, когда я пришел дежурить на скорую, встретил человека, который на первых порах дал мне запал, пробудил мой интерес. На шестом курсе я выбрал другое место, но и там тоже нашелся такой человек.

В интернатуре моим учителем и наставником стал Максим Юрьевич Грищенко. Это тот человек, с которым в любой ситуации в операционной я чувствую себя спокойно. Когда он стоит рядом, я понимаю, что я всё делаю правильно, потому что он не даст мне ошибиться. Весь год он ковал из меня хирурга, привил мне навыки лапароскопической (прим. ред. — метод хирургии, в котором операции на внутренних органах проводят через небольшие отверстия) хирургии, которой я до интернатуры никогда даже не видел. После интернатуры я уже многим владел. Многим для молодого врача, конечно.

С заведующим клиникой – Игорем Юрьевичем Клиновицким я познакомился гораздо раньше. Я тогда дежурил на скорой, и мы пересекались. Сейчас я часто помогаю ему в операционной. Мне кажется, он разглядел во мне какой-то потенциал и дал возможность работать и развиваться.

Сейчас у нас очень хороший коллектив. Можно назвать его командой мечты. Мы все молодые, «голодные», развивающиеся. Все коллеги меня чему-то учат, от всех я стараюсь что-то впитать. В условиях, когда все расценивают друг друга как конкурентов, найти учителя и такую команду – это из разряда фантастики.

Сколько операций в день, неделю, месяц?

Всё периодами. Летом обычно спад, в остальное время – подъем. Мой рекорд – три операции за день, которые я делал сам.

В те месяцы, когда всё плотно, ежедневно что-то делаешь. В любом случае, оперирую я или помогаю, каждый день нахожусь в операционной.

В клинике я работаю пять дней в неделю, плюс дежурства. Еще я работаю на кафедре, веду пары у студентов. Также беру дежурства в больнице скорой медицинской помощи. Там я числюсь как хирург травматологического отделения, мы оказываем помощь политравмированным пациентам.

Если есть какие-то пациенты, за которых я переживаю, на выходных я тоже приезжаю их осматривать. Я не понимаю, как можно находиться дома, заниматься своими делами, когда ты вчера оперировал человека и не знаешь стало ли ему лучше.

Самая сложная операция?

Недавно я оперировал лапароскопически острый холецистит. Сложность была в том, что этот пациент был уже неоднократно оперирован на животе. Когда я начал, увидел, что внутри всё в спайках. Мне сказали, что у меня вряд ли получится и нужно переходить на «открытый» вариант. Операция длилась довольно долго и в какой-то момент я даже сам потерял веру в то, что всё получится лапароскопически. Но когда такой большой путь был проделан, «открываться» не хотелось. В итоге я закончил эту операцию, и пациент выписался здоровым. Это был тот случай, когда я проявил настойчивость. Настойчивость – это хорошо, но она не должна вредить пациенту и быть выше навыков хирурга.

О чем думаете, когда оперируете?

Когда только помогаешь на операции, на тебе нет такой ответственности, тогда ты ещё можешь отвлечься на что-то. Если же оперируешь сам, то мысли направлены только по делу. Я просто не могу думать о чем-то другом.

Бывают моменты, когда появляется небольшой мандраж. Тогда нужно просто настроиться. Этот «дзен» ловишь, когда готовишься в предоперационной. Я стараюсь выгнать из головы все мысли. Понимаю, что ничего нового не будет, знаю, что я уверен в своих действиях.

Поскольку чаще всего я оперирую со старшими коллегами, я, как правило, проговариваю все свои действия, мне так легче. У нас в этот момент идет рабочий диалог.

Что самое сложное в вашей работе?

Хирургия – одна из самых сложных специальностей. Только знаний из прочтенных книг недостаточно, нужен ежедневный монотонный труд. Это тот навык, который приходит с годами.

Я стал ловить себя на мысли, что самое сложное вот что – не всегда получается найти понимание в глазах пациентов. Некоторые люди считают, что они знают больше тебя, просто почитав в интернете, хотя ты посвящаешь этому всю свою жизнь.

Что бы вы посоветовали тем, кто собирается стать хирургом?

Я не такой умудренный опытом наставник, который прожил длинную хирургическую жизнь. Я сам только начинаю этот путь. Но я говорю своим студентам: «Вы должны помнить зачем вы сюда пришли. Нужно набраться терпения и идти к своей цели».

Оценка по химии – это не показатель того, какой ты врач. Это просто препятствие на пути к своей цели. Я не любил и не понимал химию в школе, но я знал, что если я не выучу её, то не поступлю в медицинский. Если я не поступлю, то не стану хирургом, а у меня была мечта. Значит мне надо было просто преодолеть это.​

​Что вас увлекает кроме медицины?

В юности я играл в группе. Музыка была моей страстью. Сидя с гитарой мог забыться. Мы выступали, давали концерты. Когда я приехал из Боготола в Томск, тоже собрал свою группу, мы выступали. Это помогало расслабиться, отвлечься от учебы. Драйв на концертах – это незабываемое чувство.

Еще я с детства люблю бокс. У нас в городе его не было, поэтому мы с ребятами решили организовали свой «боксерский клуб». Потом уже в университете я занимался в зале. Это по-прежнему моя любимая тема, я слежу за всеми новостями. Я могу бесконечно долго смотреть чьи-то бои или читать биографии боксеров.

О чем вы мечтаете?

Прожить жизнь не зря. Не понимаю людей, которые создают культ денег. Да, приятно хорошо зарабатывать, но деньги и благосостояние – не сама цель, по крайней мере для меня. Мне хочется что-то оставить после себя. Может глобально я не сделаю мир лучше, но принесу счастье в какую-то маленькую ячейку. И человек, которому я помогу, вернется домой здоровым, к семье, детям и сделает их счастливыми.

Если говорить о моих амбициях в карьере… Например, есть человек, который делает определенные вещи в хирургии лучше всех, и он в Томске такой один... Мне хочется достичь такого уровня, чтобы однажды стать этим человеком.

Фотографии предоставлены Владиславом Харитонкиным