Суд не отпустил правозащитника Льва Пономарева из-под ареста на похороны Людмилы Алексеевой

Тверской суд Москвы не отпустил из-под ареста лидера движения «За права человека» Льва Пономарева, чтобы он смог проститься с правозащитницей Людмилой Алексеевой, скончавшейся 8 декабря, передает корреспондент «Медиазоны» из зала суда.

В этот раз Пономарева в суде представляли трое адвокатов — Тимур Идалов, Валерий Шухардин и Дмитрий Корнилин. Ходатайство рассматривал судья Дмитрий Гордеев, который ранее назначил 77-летнему правозащитнику 25 суток ареста.

Судья не нашел исключительных обстоятельств, позволяющих приостановить или прекратить арест, и указал, что Алексеева не была для Пономарева близким человеком и их общение сводилось к работе над совместными проектами.

На заседании адвокат Идалов указывал, что в своем обращении к участникам съезда Московской Хельсинской группы, которое она написала после задержания Пономарева, сама Алексеева призывала правозащитное сообщество поддержать арестованного коллегу.

«Прошу передать мои самые теплые слова поддержки дорогому Льву Александровичу Пономареву и призываю всех коллег объединиться в срочных акциях в его защиту!» — говорится в обращении.

Отпустить правозащитника на похороны Алексеевой призывала уполномоченный по правам человека Татьяна Москалькова, которая говорила, что было бы «совершенно правильно» позволить «единомышленнику, человеку, который долгие годы проработал вместе с Людмилой Михайловной, попрощаться». Глава ЦИК Элла Памфилова назвала арест Пономарева «нонсенсом», и сказала, что его следует не только отпустить на похороны Алексеевой, «но и вообще».

Пономарев отбывает наказание за публикацию в фейсбуке поста об акции «За ваших и наших детей» в поддержку фигурантов «пензенского дела» и дела «Нового величия». Его признали виновным в повторном нарушении правил публичных мероприятий (часть 8 статьи 20.2 КоАП). Тверской суд Москвы назначил правозащитнику 25 суток ареста, Мосгорсуд сократил срок до 16 суток. Адвокат Генри Резник наставивал, что в посте Пономарева не было призывов к участию в акции.

Находясь в спецприемнике, Пономарев попросил освободить его от отбывания наказания для того, чтобы он мог проститься с Алексеевой.