Варвара Гранкова

В 2018 г. в России произошло 166 трудовых конфликта, сообщается в докладе Научно-мониторингового центра (НМЦ) «Трудовые конфликты» при ФНПР. Авторы доклада зарегистрировали 452 события, связанных с зарождением, развитием или урегулированием всех этих конфликтов. Самыми протестными были обрабатывающая промышленность, строительство, транспорт и здравоохранение. Конфликтов стало меньше по сравнению с 2017 г. (тогда было 172), но они стали длительнее, противостояние между работниками и работодателями усилилось, отмечают авторы доклада. По их данным, в 2018 г. вовлеченность работников в конфликты составила 42% (в 2016 г. – 24%), а средняя продолжительность каждого конфликта увеличилась почти вдвое – с 16 дней в 2016 г. до 28 дней в 2018 г.

Противостояние немного ослабло, когда власти и организации перед выборами выполняли майские указы, говорит Андрей Коновалов, сопредседатель межрегионального профсоюза медицинских работников «Действие». Но уже с середины года число конфликтов резко выросло: после выборов во многих организациях начались невыплаты и сокращения штата, объясняет он. В прошлом году авторы доклада насчитали в России 59 забастовок. Профсоюзные деятели говорят, что это меньше, чем могло бы быть, из-за организационных трудностей. По закону процедура объявления забастовки крайне сложна, объясняет председатель Конфедерации труда России Борис Кравченко. Митинги и пикеты требуют бесконечного согласования с властями. По словам Кравченко, за последний год его объединение получило около 50 отказов на проведение митингов от властей в крупных городах России.

К губернатору и президенту

Основная причина конфликтов – полная невыплата заработной платы (62,7%), сокращение или увольнение работников (22,3%). Особенно остро проходят конфликты из-за задолженности по зарплате, когда останавливается целое предприятие. Рекордсменом по длительности стал трехлетний конфликт в компании «Кингкоул юг» в Ростовской области из-за невыплаты зарплат, он тянулся с 2015 по 2018 г. 3000 шахтеров, работавших на шахтах «Алмазная», «Ростовская», «Гуковская» и «Замчаловская», не получали зарплаты. Шахтеры неоднократно устраивали голодовки, но не могли добиться выплат от работодателя, так как компания находилась в стадии банкротства. В декабре 2016 г. горняки хотели отправиться в Москву для встречи с депутатами Госдумы, но акция сорвалась.

Как вахтовики воюют с работодателями

Менеджмент / Управление

В конфликт вмешались региональные власти. Как сообщили «Ведомостям» в министерстве промышленности и энергетики Ростовской области, с помощью губернатора из всех источников была погашена задолженность по зарплате в сумме 357,6 млн руб. 571 человек из 964 бывших работников «Кингкоула» трудоустроен через службу занятости.

Кравченко утверждает, что среди протестных акций быстро растет доля тех, которые связаны с остановкой производства. Кроме того, работники пишут в разные инстанции: в трудовую инспекцию, прокуратуру или главе региона. Но все чаще они обращаются сейчас напрямую к президенту или в правительство – из-за глухоты региональных и местных властей, уточняет представитель ФНПР.

В докладе НМЦ «Трудовые конфликты» отмечается, что доля конфликтов, в регулировании которых приняли участие власти, сократилась с 81% в 2016 г. до 73% в 2019 г.

Власть не интересуется конфликтами в некрупных и малоизвестных компаниях, говорит Петр Бизюков, ведущий специалист экономических программ Центра социально-трудовых прав. По его оценкам, только 30% предприятий полностью или частично разрешают конфликты с помощью властей – крупные заводы, градообразующие предприятия, где конфликт чреват социальными последствиями.

Непрофсоюзное движение

Тренд последних лет – рост числа неорганизованных конфликтов без участия профсоюзов с 60% в 2016 г. до 77% в 2018 г. Люди останавливают производство и голодают, констатирует Иван Милых, председатель профсоюза «Новопроф». Часто, говорит он, у работников предприятия даже нет первичной профсоюзной ячейки, они ее не создают, предпочитая стихийный протест. Яркий пример, по мнению директора НМЦ «Трудовые конфликты» Александра Довганенко, – голодовка работников московского хлебозавода «Черкизово». 14 декабря прошлого года 40 сотрудников московского хлебозавода «Черкизово» объявили голодовку. Люди сидели на одной воде, не уходили домой и ночевали на лавках в столовой. Причиной стала задолженность по зарплате почти в 27 млн руб. Деньги работникам, по их словам, не платили четыре месяца, и они написали об этом в трудовую инспекцию, прокуратуру Преображенского района, управу, мэру Москвы и опубликовали обращение на портале президента.

Следственный комитет (СК) возбудил против руководителя «Черкизово» дело по ч. 2 ст. 145.1 Уголовного кодекса (полная невыплата свыше двух месяцев зарплаты, совершенная из корыстной или иной заинтересованности). По версии следствия, с августа 2018 г. он, имея финансовую возможность, не выплачивал в полной мере зарплату сотрудникам. 19 декабря мэр Москвы Сергей Собянин сообщил, что хлебозавод «Черкизово» берет под управление кондитерско-булочный комбинат «Черемушки». При участии мэра предприятие погасило долги перед 200 сотрудниками «Черкизово», и голодовка прекратилась.

Как работники и работодатели воюют из-за надбавок к зарплатам

Менеджмент / Управление

Голодовка – крайняя мера, она не является правовым способом решения конфликта и скорее нужна для привлечения внимания, говорит Сергей Саурин, партнер юридической фирмы MSS Legal. По его словам, работники чаще прибегают к такой форме отстаивания своих прав, когда предприятие – банкрот и понятно, что законными методами взыскать долги по зарплате не получится. По данным НМЦ «Трудовые конфликты», в 2018 г. прошло девять голодовок.

Радикальный способ протеста избрали в мае 2017 г. горняки Дарасунского рудника, которые отказались выйти на поверхность из-за несогласия с пересчетом зарплаты. Они требовали встречи с губернатором и покинули шахту только после того, как губернатор Наталья Жданова спустилась к бастующим. Тогда было принято решение поднять стимулирующие выплаты. Однако в 2018 г. шахтеры несколько раз объявляли голодовку, чтобы добиться выплат задолженности по зарплате, которая превышала 38 млн руб. Задолженность была погашена после вмешательства властей, на бывшего руководителя рудника завели уголовное дело.

Пенсионный мотив

Особенность конфликтов прошлого года – протесты из-за повышения пенсионного возраста (НМЦ «Трудовые конфликты» насчитал 680 протестных акций, в основном митингов, в 2018 г.), а также рост протестных настроений среди работников предпенсионного возраста.

В сентябре 2018 г. Южно-Уральский машиностроительный завод («Ормето-ЮУМЗ», г. Орск), на котором трудилось 3000 человек, прекратил выплачивать зарплату, счета предприятия были арестованы по требованию кредиторов. В декабре завод приостановил производство, отправив сотрудников в вынужденные отпуска. Как сообщала ФНПР, тогда же руководство подписало приказ о сокращении штата, в результате численность должна была уменьшиться на 1000 человек. Оренбургская областная организация Российского профсоюза работников промышленности (ФНПР) заявила, что немедленно вмешается в ситуацию, чтобы не допустить сокращений персонала и нарушений трудового законодательства. После вмешательства губернатора руководство отказалось от плана сокращений. Сотрудники завода в декабре вышли на митинг с лозунгами «Прекратите разорять завод!» и «Где нам работать до 60 лет?». Большая часть работников ЮУМЗ предпенсионного возраста, а предприятие градообразующее, поясняет Довганенко. Сейчас предприятие находится в простое, он продлен до середины февраля. Многие работники за время простоя добровольно уволились с завода. Директор завода на запрос «Ведомостей» не ответил.

Отдать директора под суд

На заводе «Улан-Удэстальмост» насчитывается более 600 работников. В сентябре 2014 г. у него образовались долги по зарплатам – из-за сокращения строительного госзаказа и финансовых проблем. С 2017 г. на заводе начались регулярные забастовки с требованием выплатить долги по зарплатам. В августе 2017 г. началась ликвидация компании, завод купил новый собственник – московский холдинг «Волгомост». Однако зарплаты по-прежнему не платили, рабочие регулярно бастовали. Как сообщила «Ведомостям» Инспекция труда Республики Бурятии, в 2018 г. инспекция провела на заводе шесть проверок, из них две по жалобам, три по оплате труда и одну плановую, во время плановой проверки было выявлено 13 нарушений. В ноябре 2018 г. республиканский СК возбудил уголовное дело в отношении временно исполняющего обязанности генерального директора ООО «Улан-Удэстальмост» Максима Шелковникова. По данным Бурятстата, по состоянию на 1 января 2019 г. на заводе сохранялась задолженность перед 140 работниками в 4,2 млн руб. Практически сразу после возбуждения уголовного дела руководство завода начало производить расчеты с уволенными работниками. Представители завода на запрос «Ведомостей» не ответили. В последний год сотрудники разных предприятий стали чаще обращаться в суд или прокуратуру в попытке защитить свои трудовые права, говорит Саурин. А Юлия Замятина, партнер юридической фирмы «Алимирзоев и Трофимов», особо выделяет увеличивающуюся группу исков работников по причине неправомерных сокращений. Жалобы в прокуратуру и судебные иски Павел Сергиеня, глава исполнительного комитета межотраслевого независимого профсоюза Свердловской области «Солидарность», считает самым эффективным инструментом. Собственники боятся уголовных дел, говорит Сергиеня, а директора – уголовных дел и дисквалификации.

Как бастовали и голодали российские работники в 2018 году