Как менялись названия улиц и городов в Красноярском крае в разные периоды истории

У нас есть свой пример со спорным и странным переименованием. Возможно, даже более странным, чем в Казахстане.

В 1985 г., в год смерти генерального секретаря ЦК КПСС Константина Черненко, Шарыпово взяли и переименовали в его честь. Так на карте Красноярского края появился город Черненко.

И тогда казалось, что останется он навсегда. Даже перед Спартакиадой название города гравировали на символе Игр – собольке Кеше. Хотят ли шарыповцы жить в Черненко – тогда никто не спросил.

«Это сейчас еще может кто-то формально спросить жителя любого города, а тогда кто ж будет спрашивать? Конечно же, нет. За или против – такой вопрос просто не стоял. Никаких референдумов не было. Всех просто поставили перед фактом – мы теперь живем в таком вот городе!», – рассказывает журналист, поэт, бард Геннадий Васильев.

В 1988 г., спустя три года существования городка Черненко, ему вернули прежнее название и многие, конечно, выдохнули. Но мы можем копнуть и глубже в историю уже красноярскую.

В 1921 г. вышел протокол о переименовании почти всех улиц в центре Красноярска в «революционном духе». Так у нас появились Марковский, Вейнбаум, Дубровинский, Урицкий, Лебедева, Киров, Перенсон, Дзержинский и другие. Сейчас уже мало кто знает, что до революции эти улицы носили другие названия – простые и мелодичные. Почти, как в известной песне.

Название «Улица Дзержинского», конечно, уже прижилось. Но ведь, кто такой Дзержинский теперь знают немногие. Историки считают, что вернуться к историческим названиям можно. Они, как минимум, нейтральные.

«До революции была более осмысленная логика в наименованиях улиц. Например, если улица Благовещенская, значит, находился там Благовещенский собор, Покровский переулок – Покровская церковь, а когда пришла советская власть, конечно, у них был другой подход. Это было сделано молниеносно. Установилась новая власть, нужно было быстро застолбить эти принципы», – говорит заместитель директора Краеведческого музея Илья Куклинский.

Почти в каждом городе есть улица, названная в честь революционера, члена ЦК РСДРП Якова Свердлова. Кстати, его настоящее имя – Янкель Гаухман. Именно Свердлов-Гаухман был одним из тех, кто отдал приказ о расстреле царской семьи в 1918 г.

В Красноярске есть не только улица, названная именем Свердлова, также установлен и памятник, и в его честь назван целый район – Свердловский.

Некоторые историки уверены, в революционное время все эти названия были, конечно, оправданы. Ведь тогда те, кого сейчас даже на уроках истории в школах не проходят, считались героями, идеологами важнейшего периода в жизни страны.

«Эти люди были борцы за идею. Конечно, с точки зрения современного человека были террористами, многие из них, но идейными борцами, идейными террористами. В этом смысле настоящая история – той же Ады Лебедевой, либо Вейнбаума, Марковского – очень сложно. И с точки зрения современного человека они нам могут показаться какими-то жуткими людьми, но для того времени это нормально», – уверен член Общественной палаты Красноярского края Алексей Менщиков.

Но время проходит, историю переосмысливают, акценты меняются. И тут уже возникает вопрос, а можно ли историю считать безусловным гарантом? Ведь она так субъективна, мимолетна. Меняется отношение ко всему и ко всем, и, вероятно, спустя годы, название «Переулок Почтамтский» вызовет споров меньше, чем улица Перенсона.

«Жизнь любого города Салтыков-Щедрин хорошо описал – это история города глупого, история одного города. Градоначальник приходит – делает так, уходит, приходит другой – убирает, делает по-другому. В Питере был момент, когда у нас возник этот мост Кадырова, было немного стыдно. Прежде всего, перед людьми, которые приезжают, потому что с нами-то никто это не согласовывал», – пояснил «Воскресным новостям» ТВК режиссер (г. Санкт-Петербург) Дмитрий Егоров.

Как и у нас в 1921 г. Как и в Шарыпове в 1985 г. или в Астане в 2019 г. – никто и ничего не согласовывал. Историю с переименованием, с названием городских улиц и объектов именами кого-либо можно считать культом личности. Такую тенденцию ярко и емко в своем прямом стиле прокомментировал наш великий земляк Виктор Петрович Астафьев, когда его именем хотели назвать самолет:

«Дурь-то у нас русская границ не имеет. Ни к чему это просто – меня рекламой делать. Ни к чему. Это глупость очередная!».

И дело не совсем в том, что переименовывают улицы и города, называют их чьими-то фамилиями. А в том, что все это относительно. В этом смысле на историю опираться сложно, ведь все постоянно меняется, что-то забывается. И в Нур-Султане, возможно, через 100 лет многие будут спрашивать, а почему наш город называется так, ведь название Астана, Акмолинск или Целиноград – гораздо лучше? Вопрос риторический и исторический.