Россияне не желают примириться с действительностью – падением доходов – и создают себе иллюзию сохранения прежнего уровня жизни за счет потребительских кредитов. На днях первый зампред ЦБ Дмитрий Тулин объяснял рост выдач необеспеченных потребкредитов тем, что люди устали вести «аскетический образ жизни» и часть населения предпочитает взять в долг у банка, чтобы хотя бы поддерживать уровень потребления после снижения реальных доходов в 2015–2017 гг.

Читать на vedomosti.ru

Выдачи необеспеченных потребительских кредитов в январе – марте этого года выросли на 25% по сравнению с тем же периодом прошлого, россияне взяли в долг больше 1 трлн руб., подсчитало Frank RG. Для сравнения: выдача ипотеки выросла всего на 3,5%. Это произошло на фоне падения реальных располагаемых доходов населения в I квартале на 2,3% в годовом выражении (по новой методологии Росстата).

Желание людей жить лучше отвечает потребностям банков, которые хотят зарабатывать больше или хотя бы поддержать прибыль на прежнем уровне – рентабельность розничного бизнеса выше, чем корпоративного. «Розничное кредитование гораздо лучше работает, чем корпоративное, и мы будем увеличивать его», – говорил в апреле финансовый директор крупнейшего банка страны, Сбербанка, Александр Морозов. Он рассказал о рекорде: доля розничных кредитов к концу марта в портфеле Сбербанка составила 33,5% и банк не планирует останавливаться, к концу года она может вырасти до 38%.

Поведение и заемщиков, которые хотят жить лучше здесь и сейчас, и банков, стремящихся воспользоваться спросом и повысить прибыльность бизнеса, понятно. Однако и те и другие могут скоро попасть в ловушку – об этом предупредил Тулин. Уже сейчас видны явные признаки перегрева рынка потребительского кредитования, говорит аналитик «ВТБ капитала» Михаил Шлемов.

Прошлый бум потребкредитования пришелся на 2011–2013 гг., но после кризиса 2014 г. часть заемщиков не смогла обслуживать долги, а банки, особенно те, которые специализировались на розничном кредитовании, терпели убытки, некоторые из них чуть не лишились всего своего капитала. Банки не слишком ответственно подходили к кредитованию заемщиков: «Я мог дать заемщику второй или третий кредит, но откуда я знал, что другие банки выдадут ему же четвертый и пятый?» – примерно так описывал ситуацию один из розничных банкиров.

Уровень долговой нагрузки населения на конец I квартала уже выше, чем на пике предыдущего кредитного цикла в 2013–2014 гг., говорит Шлемов. И добавляет, что сейчас, как и в предыдущем цикле, банки теряют интерес к корпоративному кредитованию как из-за его низкой доходности, так и слабого спроса. Одновременно банки переключаются на более прибыльное розничное кредитование. Например, в стратегиях Альфа-банка и «Открытия» заложен рост портфелей кредитов населению в этом году более чем на 50% и 60% соответственно, приводит пример Шлемов.

Для бума характерен избыточный оптимизм, он становится причиной недооценки рисков банками и завышенных ожиданий заемщиков, указывали в декабрьской записке «Опыт двух кредитных бумов в России...» аналитики ЦБ. По мере «взросления» кредитного бума он сам через свои позитивные макроэкономические эффекты (совокупный спрос в экономике, занятость, зарплаты, настроения производителей и потребителей) влияет на ожидания банков и заемщиков, объясняли они.

Симптомы того, что пузырь может лопнуть довольно скоро, есть уже сейчас. Хотя розничное кредитование сохраняет высокую доходность, маржа с учетом риска снижается, что говорит о снижении качества роста со второго полугодия 2018 г., указывает Шлемов.

ЦБ принимает меры для охлаждения рынка, но они не срабатывают, и парадокс в том, что они, наоборот, делают более выгодной выдачу кредитов по более высоким ставкам, продолжает Шлемов. Регулятор пытается сдержать рост потребкредитования за счет повышенных коэффициентов риска для кредитов по ставке более 10% годовых: чем выше ставка по кредиту, тем больше капитала под него нужно при расчете нормативов.

Рентабельность кредита (ROE) наличными со ставками 9,9–14,9–19,9% составляет 18–29–40% для крупных универсальных банков, тогда как кредиты стоимостью до 10% годовых не будут иметь повышенного риск-веса для расчета капитала, но банку все равно выгоднее предоставить кредит по более высокой ставке даже с учетом увеличенных риск-весов, подсчитал Шлемов. Кроме того, кредиты по более высоким ставкам берут менее надежные заемщики, тогда как люди с потенциально хорошей платежной дисциплиной, возможно, предпочтут и вовсе не брать кредиты по высокой ставке. Сейчас у банков просто нет стимула замедлять рост потребительского кредитования, констатирует Шлемов. Чтобы его сдержать, нужно ограничивать предельный уровень долговой нагрузки заемщиков payment-to-income – уровень платежа к ежемесячному доходу заемщика, причем дифференцированно в зависимости от уровня доходов, заключил он.

Некоторые банки считают, что долговая нагрузка населения может увеличиваться еще долго без особых последствий, если не будет шоков в экономике. Но по мере развития бума все меньшие шоки могут привести к реализации существенных кредитных рисков, писали аналитики ЦБ. И тогда результатом борьбы россиян за уровень жизни сегодня может стать куда более серьезное его падение завтра.

Куда ведет рост необеспеченного потребкредитования