18 июня 2019, 00:53 / Мнения

Кто наши друзья и кто наши враги

Список дружественных и враждебных нам стран в представлении россиян практически не меняется

Алексей ЛевинсонОтношение россиян к Белорусcии — один из самых интересных феноменов современного российского массового сознания: это одновременно и прошлое, и будущее

«Левада-центр» регулярно задает вопрос о том, какие страны россияне держат за дружественные, а какие считают враждебно настроенными к нам. Будем считать настоящими друзьями или настоящими врагами тех, кого назвала одна пятая часть наших граждан или более. Тогда получится, что, скажем, в 2010 г. у нас были в друзьях четыре страны, а суммарный балл назвавших их дружественными равнялся 125. Почти через 10 лет, в 2019 г., число друзей не изменилось, но число их называвших выросло и общий балл дошел до 168. Значит, арифметически ощущение дружелюбия выросло в 1,3 раза. Что же до стран, которые россияне считали враждебно настроенными, то в 2010 г. их было пять, суммарный балл – 183, а в 2019 г. их стало шесть и балл увеличился до 220. Итого ощущение враждебности к нам явно преобладает над ощущением дружелюбия.

Кто же наши враги и кто друзья? В обоих списках есть постоянные члены – настоящие друзья и настоящие враги. Среди недружественных стран всегда присутствуют США и уже очень давно – прибалтийские государства, в частности Литва и Латвия. Причины, по которым россияне эти страны, а также Украину, Великобританию и Польшу считают недружественными, мы здесь обсуждать не будем.

В числе верных друзей – Белоруссия и Казахстан. Они всегда в лидерах этого списка. В числе недавно вошедших в него – Китай и Армения.

Отношение россиян к Белоруссии – один из самых интересных феноменов современного российского массового сознания. Белоруссия для тех, кто имеет хоть какое-то представление о ней, – одновременно и прошлое и будущее. Не раз от респондентов, побывавших в Минске, приходилось слышать: ой, ужас, у них все как было в совке! Или: они молодцы, сохранили советскую жизнь. В любом случае они – наше прошлое. А уж как к нему относиться – это второй вопрос.

Из разговоров с белорусскими социологами (не все из них могут жить и работать на родине) приходилось узнавать о феноменах общественной жизни и политики в их стране, которые лишь спустя некоторое время проявлялись и у нас. Некоторые из наших собеседников прямо указывали: смотрите, вот это и у вас будет через несколько лет. Да, повторим, появлялось. При этом раньше появлялось лет через пять-шесть, потом уже быстрее – через три года и менее. Теперь, кажется, такого временного разрыва вовсе нет.

Действительно, в течение довольно длительного времени эта братская страна служила чем-то вроде испытательного полигона для методов управления, которые внешние наблюдатели отказывались отнести к демократическим. Но справедливость требует добавить, что огорчало у нас это далеко не всех. Многие наблюдатели – простые жители России, из теленовостей и по слухам, а также по собственным догадкам и симпатиям формировавшие образ Белоруссии, ее строя и ее лидера, выражали симпатию именно к такому политическому режиму. Часть из них прямо желали, чтобы такой режим был установлен в России, более того, были готовы пригласить «батьку» управляющим. А иные хотели и слияния России с Белоруссией. Но это меньшинство. Гораздо более значительная часть выражала симпатию и одобрение белорусскому режиму и его создателю, но у себя дома все же хотела сохранить то, что имеем, – свое.

Автор — руководитель отдела социокультурных исследований «Левада-центра»