Гуманитарные интервенции. Можно ли защищать права человека с оружием в руках?
Эвакуация ребенка из Кигали, 1994 год. Фото: Corinne Dufka / Reuters
Четверть века назад, в 1994 году, в крошечной стране в центре Африки произошли события, которые по своим масштабам повторили преступления нацистского режима. В течение трех месяцев, с 7 апреля по 17 июля, в Руанде представителями группы хуту был уничтожен почти один миллион человек, принадлежащих к группе тутси. Скорость и способы совершения убийств до сих пор поражают воображение. Но помимо прочего именно геноцид в Руанде гарантировал неизбежность переинтерпретации ключевых для теории и практики международных отношений понятий суверенитета и невмешательства.
Начало резни было спровоцировано гибелью президента Руанды Жювеналя Хабиаримана – его самолет был сбит 6 апреля. Политическая и военная элита страны отчасти вынужденно, а отчасти вполне осознанно и добровольно пошла на союз с местными радикалами, которые мечтали об «окончательном решении» вопроса о тутси и оппозиционных хуту. Взявший власть полковник Теонест Багосора приказал убивать тутси, где бы они ни были обнаружены. Призывы к истреблению «тараканов», как хуту называли тутси, транслировались по национальной радиостанции. Одной из первых были убиты премьер-министр Агата Увилингийимане и десять бельгийских миротворцев, охранявших ее. Не щадили ни детей, ни женщин, ни стариков. Казни проходили в храмах, монастырях, мечетях, университетах, больницах. Мужей заставляли убивать жен. Родителей расстреливали на глазах детей. В ход пошли самые примитивные сельскохозяйственные орудия – мачете и мотыги. Сексуальное насилие и надругательство над телами были обычным явлением.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]