Как салоны красоты ушли в подполье, не дождавшись помощи от государства

Один из самых популярных вопросов в соцсетях сегодня: «Куда вы первым делом пойдете после карантина?» Кто-то выбирает посидеть в кафе, кто-то — поход по магазинам, но многие говорят о желании наконец-то сходить в салон красоты: постричься, покраситься. Причем речь не только про девушек.

«Люди по нам реально скучают, — рассказывает Алексей Локонцев, основатель сети барбершопов Top Gun. — Мне каждый день в личные сообщения прилетает: “Пожалуйста, пришлите мне уже барбера домой”. Но мы так не делаем. Я пишу: “Ждите, обрастайте”. Но таких сообщений от мужчин — тысячи».

Салоны красоты могли открыться в Москве на первом этапе снятия ограничений, то есть 25 мая. Однако этого не произошло. Мэр столицы Сергей Собянин заявил, что «без парикмахерской никто не умирал». Зато сами владельцы точек красоты в Москве предупреждают, что их индустрия может скоропостижно закончить свое существование.

25 мая в инстаграм-профилях многих салонов красоты стали появляться фотографии с хештегом #безопаснеевсалоне. Этот флешмоб организовала Ассоциация предпринимателей салонов красоты (АПСК), чтобы правительство обратило внимание на индустрию красоты и наконец-то назвало точные даты открытия салонов.

В противном случае, по словам участников рынка, многие салоны просто не переживут пандемию.

Многие мастера в этих условиях начали работать на дому или в полуподпольных салонах, куда периодически наведывается полиция. Корреспондент «Новой» изучила, что происходит с индустрией красоты во время самоизоляции.

Красота под прикрытием

— Девушки, добрый день! К вам на неделе по записи попасть можно?
— Можно! Но пишите лучше в ватсап.

Салон на северо-западе Москвы закрылся вместе со всеми остальными точками на время карантина — но только для новых посетителей. Старые клиенты или рекомендованные ими люди продолжали писать мастерам и ходить на брови, ногти и стрижку с окрашиванием.

Изменилось лишь количество посетителей. В просторном помещении теперь одновременно находятся не более двух мастеров, постоянно в масках и защитных перчатках.

С улицы не видно, что салон продолжает работать: верхний свет в помещении выключен, а главный вход закрыт. Еще несколько недель назад посетители подходили к этой двери, звонили по телефону администратору, который и впускал всех. Но потом в салон заглянула полиция.

— Видимо, кто-то «слил» или они сами с дороги увидели, что люди тут толпятся, — рассказывает одна из мастеров. — Ну, они подошли, начали стучать к нам в дверь. Мы притаились. Не стали открывать. Они ушли. Но мы с тех пор через главный вход никого не пускаем.

Вход в салон теперь напоминает целую спецоперацию: клиенту объясняют, как найти черный вход, но рядом с ним просят не стоять. Звонишь за несколько минут до того, как подойдешь. Администратор уточняет по телефону: нет ли кого рядом? Осмотритесь. Затем начинает поворачивать ключ в дверном замке.

Клиент должен быстро забежать в открывшуюся дверь, после чего она тут же закрывается. Далее минуты две тебя ведут по бетонным переходам: часть помещения салону явно не принадлежит, и там идут какие-то ремонтные работы. Вернее, шли. До карантина.

Вход в помещение салона — через подсобку, где мастера обычно перекусывают и пьют чай. Протискиваешься между шкафами, приветствуешь допивающую свой чай маникюрщицу и проходишь внутрь.

В этот день мастера с администратором, замерев, смотрят очередное обращение Путина. Онлайн уже подходит к концу, друзья присылают обнадеживающие сообщения: «Ребята, похоже, вас откроют!»

Но долгожданного объявления так и не происходит.

— Вам что-то выплатили в качестве компенсации? — спрашиваю я.
— Да ну, конечно! — вздыхает администратор. — Ничего. У меня еще свое ИП тоже есть. Так там пока все документы заполнишь… — и машет рукой.

Мастер руки-ножницы

Салоны готовились к тому, что их бизнес не попадет в первую пятерку открывшихся отраслей. Похоже, что пилить ногти под прикрытием им придется еще какое-то время.

Особенно пострадали от карантина несетевые точки. Многие из них даже не скрывают, что продолжают работать: одни выкладывают в социальных сетях контактный телефон для записи, другие пишут посты про выезд мастеров на дом за дополнительные деньги. Сетевики же действительно оказались закрыты на все время карантина.

«Многие из моих конкурентов просто не переживут этот кризис, — объясняет Алексей Локонцев, основатель сети барбершопов Top Gun. — Например, некоторых из них уже давно хотел выгнать арендодатель: задерживали оплату аренды, да и сам бизнес был не в лучшем состоянии.

Сейчас их точно выгонят всех. В феврале 2020 года в Москве было 940 барбершопов, по данным 2Gis. Я уверен, что, когда мы откроемся, а это вряд ли будет раньше середины лета, их станет не больше 400. У нас в Москве 150 точек, из них не откроются 10. Но это те, кого я и так хотел закрыть».

Согласно оценкам компании BusinesStat, к концу 2018 года по всей России насчитывалось около 98,9 тыс. салонов красоты, и за последние годы их количество возросло. Понятно также, что основная масса заведений приходится на крупные города. Например, в Москве в 2017 году насчитывали более 6 тысяч салонов. И это без учета барбершопов или частных мастеров, принимающих на дому.

Прогнозы неутешительны: почти 2/3 салонов рискуют не открыться после карантина.

А тем, кто все же откроется, придется столкнуться не только с необходимостью как-то восполнять финансовые потери, но еще и выполнять жесткие требования Роспотребнадзора.

Впрочем, если раньше ведомство говорило об обязательной установке отдельных «кабинок» для посетителей, то с 12 мая было решено «смягчить» меры. Так, теперь среди рекомендаций появилось предложение оказывать услуги посетителям на расстоянии безопасной социальной дистанции не менее 1,5 метра. То есть расчерченные напольные квадраты мы скоро увидим не только в продуктовых магазинах.

«Как это понимать: не подходить к клиенту ближе, чем на полтора метра? Мастеру руки нужно, что ли, удлинить на два метра?» — недоумевает Локонцев.

В Туле с 5 апреля открылись многие предприятия сферы услуг, в том числе и два барбершопа TopGun. Сейчас по требованиям в салоне должно быть не больше пяти человек.

«Это один администратор, два барбера и два клиента. Иногда клиенты приходят с детьми, говорят: “Он меня подождет”. Мы вынуждены выгнать ребенка, и папы на нас ругаются, уходят обиженные, — рассказывает Локонцев. — Работать необходимо в масках, мы их еще до пандемии заказали: они препятствуют проникновению мелких частиц волос в легкие мастеров. Но скоро будем работать в этих специальных халатах инопланетных. Ну, что делать».

По словам профессора факультета социальных наук НИУ ВШЭ Светланы Барсуковой, резкий обвал в сфере услуг и подобные ограничения приведут к разрастанию «теневого» сегмента. «Этот процесс идет уже сейчас, — объясняет Барсукова. — Мастера этих салонов будут давать свои личные телефоны клиентам, чтобы они к ним приезжали. А на дому они будут просто обслуживать клиентов без постоянных размышлений о дистанцировании. Естественно, все это будет идти мимо налогообложения».

Сам себе визажист

До официального карантина Анастасия не верила, что изоляция продлится долго. Она работала мастером маникюра и педикюра в одном из столичных салонов. «Мы в последние рабочие дни еще не понимали, что нас ждет, — рассказывает она. — Мы не понимали, как мы будем целую неделю (речь же шла о неделе) сидеть без денег. Никто не знал, что это растянется на два месяца».

В первые дни самоизоляции Анастасия отказывала клиентам. Однако затем карантин продлили, а банк в ответ на вопрос об ипотечных каникулах заявил, что девушка не подходит ни под одну из категорий, и ей все равно нужно платить по 35 тысяч в месяц за квартиру. А еще содержать малолетнюю дочь и мать-пенсионерку.

«Тут я стала понимать, что государство нас “кинуло”. Мне пришлось принимать всех желающих у себя дома. Конечно же, со всеми санитарными мерами. Все мои клиенты — люди, которые выходили на работу и хотели выглядеть хорошо. Буквально под закрытыми дверями мы принимали наших клиентов с чувством страха, ответственности и безысходности», — говорит Анастасия.

Определить, насколько велики будут потери салонов, пока сложно. На салоне лежит аренда, зарплаты сотрудникам — не только мастерам, но и администраторам и уборщикам, а еще — налоги.

Чуть больше повезло частным мастерам, которые работают дома. Часть из них оформлены как самозанятые, часть — как ИП, часть — не оформлены вовсе.

«Мои знакомые, кто с ИП, получили сейчас 12 тысяч компенсацию», — рассказывает Марина, мастер по эпиляции. Уже много лет как она ушла из салона и работает на себя, дома. Признается, что даже эти 12 тысяч по московским меркам очень мало. «У меня самой сейчас по одному — максимум по три клиента в день, — рассказывает она. — Для сравнения: до пандемии я принимала по десять, а то и больше людей. Работала почти всю неделю, кроме воскресенья. Мои доходы сейчас упали в четыре раза. Но прекратить работать я тоже не могу: мне просто не на что тогда будет жить».

Чтобы как-то скрасить ожидание конца карантина, а также покрыть хотя бы небольшую часть текущих расходов, многие салоны стали создавать специальные «изоляционные» предложения.

«Первое, что все придумали, — это наборы для снятия маникюра у себя дома, но на самом деле это не сильно увеличивает продажи, — рассказывает стилист и создатель салона красоты Call me baby Лина Дембикова. — Мы подумали, что мы бы могли сделать онлайн, и запустили курс “Сам себе визажист”. Он стоил 3500, если ты проходишь сам, и 5000, если с советами от нашего визажиста. Какую-то часть денег мы на нем заработали.

И несколько дней назад мы приготовили новый онлайн-продукт — “Мамы-дочки”. Это проект, в котором мамы или папы, кстати, могут научиться делать своим дочкам укладки, плетение. И, в принципе, это неплохая история, потому что мы поняли, что можем производить еще и онлайн-продукт».

Возможно, за счет подобных онлайн-курсов люди смогут на время отказаться от походов в салоны даже после самоизоляции. По словам социолога Светланы Барсуковой, из-за потери доходов люди будут все чаще посещать эконом-парикмахерские или даже стричься дома. «Я знаю людей, которые освоили самостоятельную окраску волос и вдруг поняли, сколько они раньше переплачивали», — говорит она.

«У меня нет ощущения, что клиенты куда-то сразу же "рванут" после карантина, — признается Лина Дембикова. — Потому что у людей все еще есть ощущение страха, непонимания. Это стало очевиднее к третьему месяцу. Если первый месяц все бодрились, второй месяц тоже пытались что-то делать, то сейчас у меня полнейшее ощущение замершего времени: люди не понимают, что делать, куда бежать, начинать работать или еще нет. Думаю, что люди начнут очень плавно возвращаться обратно в мир».