Предатель и святой. Так ли уж в России не любят коллаборационистов?
22 июня 1940 года после скоротечной кампании Франция капитулировала перед Германией. Став во главе потерпевшей поражение страны, маршал Петен призвал французов сотрудничать с оккупантами, оказавшись, таким образом, автором и олицетворением термина «коллаборационизм».
В России принято как минимум с иронией относиться к участию Франции во Второй мировой, поминая при случае апокрифическую фразу фельдмаршала Кейтеля, узревшего французов на церемонии подписания акта о капитуляции Германии: «Как, и эти нас тоже победили?» В только что опубликованной статье Владимир Путин назвал капитуляцию 1940 года «позорной», а Петена – «предателем и палачом» в числе прочих коллаборационистов.
К чести французов, сами они про Петена и его вишистский режим все понимают. Петен для них – не герой и уж тем паче не святой. Его именем не назван престижный орден. Ему не ставят памятники. Он не побеждает в опросе «Имя Франции».
А в России – побеждает. Не Петен, конечно, а его отечественный аналог – Александр Невский, «Имя России» 2008 года. И памятники ставят, и ордена называют.
На первый взгляд, сравнение не то что несообразное, а просто кощунственное. Ведь святой благоверный князь Александр Невский – символ победы, автор разгрома псов-рыцарей в Ледовом побоище. Но ведь и Петен свой маршальский жезл не на толкучке купил. Это благодаря ему французская армия Первой мировой выстояла в страшной битве под Верденом, ставшей для французов Брестской крепостью и Курской дугой одновременно. И чтобы вернуть Петена в пантеон национальных героев, нужно совсем немного: прервать его байопик на взлете, на прочувствованной речи на развалинах Вердена в 1916-м. Как это сделал Эйзенштейн в «Александре Невском» – помните концовку фильма, речь князя после победы на Чудском озере? «Кто к нам с мечом войдет, от меча и погибнет» (реальный князь, конечно, такого не говорил). Прекрасные слова, одно но: «попробовал бы он так в мичети». То бишь с тем же тезисом – и к монголо-татарам.
Кстати, возможностей для этого у князя Александра Ярославича было хоть отбавляй. Он не только неоднократно приезжал в ставку хана Золотой Орды Батыя, но и побывал в Каракоруме – столице Монгольской империи. Однако если бы Эйзенштейну пришлось снимать сиквел «Невский и Орда», от первой части он отличался бы радикально. Примерно как жизнь Петена до и после 1940 года.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]