Кто заказал Егора Жукова? Спорное нападение на спорную фигуру
Александр Петриков специально для «Кашина»
Существует ли вероятность, что Егора Жукова избили случайно, то есть не имея в виду, что этот молодой человек в темном дворе – популярный оппозиционер? Да, разумеется, такая вероятность существует, и она ненулевая. Москва в этом смысле действительно довольно опасный город. Буквально только что, на днях, в реанимацию в критическом состоянии попал знаменитейший деятель леворадикальной среды Алексей «Сократ» Сутуга, бывший политзаключенный, автор книг, герой песен. Такие люди живут, имея в виду, что в любую минуту идеологический оппонент, вооруженный ножом, бейсбольной битой или даже пистолетом, навсегда поставит точку в очередном принципиальном споре, поэтому новость «Сократ в коме» выглядела как однозначный рецидив давних уличных войн, но нет – конфликт оказался бытовым, ссора с продавщицей в магазине, никакой политики, и нет ни одного друга или соратника Сутуги, кто подозревал бы политический мотив покушения на его жизнь, хотя казалось бы. То есть понятно, что бывает и так. Но понятно также, что случай Сутуги – в общем, уникальный или крайне редкий, обычно все-таки таких совпадений не бывает. Когда по голове получает оппозиционер, в наших условиях разумнее всего исходить из того, что нападали именно на оппозиционера, а не на случайного прохожего.
Экстремальный нарциссизм Егора Жукова (чтобы было понятно – о состоянии его здоровья журналистам сообщает не, допустим, его папа, а «пресс-секретарь команды Жукова» – есть, оказывается, у кого-то и такая работа) предусматривает, что нападение на него нужно ставить в один ряд с самыми громкими покушениями последних лет, включая отравление Алексея Навального и убийство Бориса Немцова – наверняка кто-нибудь из «команды» об этом и скажет, не будем их перебивать. Вообще же нападение на Жукова лучше рифмуется с серией атак на незнаменитых оппозиционеров – несколько лет назад это была, может быть, не самая громкая история, но она в известном смысле очень сильно расширила границы привычного насилия в российской политике. Общество к тому времени уже смирилось с тем, что заметного оппозиционного лидера могут застрелить в центре Москвы – это ужасно, конечно, но это большая политика, говорили и о личной обиде первого лица, и о его пехотинцах, и любой маленький человек, каким бы оппозиционером и активистом он ни был, скорее воспринимал трагедию Немцова как сюжет из жизни телевизионных знаменитостей – ясно было, что за рядовым антипутинским блогером без имени никто охотиться не станет, никто не пришлет к нему киллера, чтобы отомстить за бескомпромиссные лайки. Но всего через год после Немцова мстить начали буквально за лайки. Немедийный человек вступал в какой-нибудь антипутинский паблик «Вконтакте», ничего даже написать не успевал, а его уже подкарауливали в подворотне, гнались за ним, избивали, могли поджечь машину. Практически все нападения происходили в Петербурге, поэтому историей занималась местная «Фонтанка», репортеры которой связали уличный террор с именем уже знаменитого тогда повара Пригожина. Одновременно с «Фонтанкой» к тем же выводам пришли журналисты «Би-би-си».
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]