В статье:

Волна банкротств, которая может накрыть мир из-за коронакризиса, приведет к разрушению стоимости капитала. Готовиться к ней призывает МВФ в докладе для G20 об экономическом росте.

Российские власти пока заморозили банкротства, но предприниматели понимают, что отсрочка не будет вечной. Риски растут еще и потому, что за банкротство бизнеса в последние годы все чаще приходилось платить его владельцам и руководству – кредиторы, в первую очередь ФНС, активно привлекали предпринимателей к субсидиарной ответственности. Бросить бизнес так просто уже нельзя – владелец должен платить за созданные по его вине проблемы, говорил высокопоставленный чиновник.

Так что с волной банкротств бизнесов волна исков может обрушиться и на их владельцев. VTimes опросили экспертов, как можно попытаться снизить риски подобных претензий. Эти меры могут оказаться нелишними, учитывая, что кредиторы, в том числе государство, находят все новые способы привлечения к субсидиарной ответственности. По одному из таких прецедентных дел на прошлой неделе вынес решение 9-й Арбитражный суд Москвы.

Подарок с налоговым сюрпризом

Налоговикам удалось привлечь к субсидиарной ответственности детей бывшего владельца обанкротившейся компании «Альянс» из-за подарков, полученных ими от родителей. Этот спор длится уж несколько лет и в конце 2019 г. даже дошел до Верховного суда. Он не стал рассматривать дело по существу и направил его на новое рассмотрение.

Как говорится в материалах суда, «Альянс», исполняя госконтракты, через подконтрольные структуры экономил на налогах. Компания обанкротилась и осталась должна кредиторам 311,7 млн руб. – в основном налоговой службе. По этим долгам ФНС решила привлечь к субсидиарной ответственности бывшего совладельца и гендиректора «Альянса» Вадима Самыловского, его жену Наталью Кириенко (она владела подкотрольными фирме структурами) и двух их сыновей – Дмитрия и Даниила. Родители подарили им практически все семейное имущество почти сразу после признания «Альянса» банкротом – восемь объектов недвижимости и два транспортных средства.

Свое решение 9-й Арбитражный суд объяснил тем, что дети использовались для сокрытия имущества, а подарок был мнимой сделкой. Поэтому суд привлек их к субсидиарной ответственности на 93,1 млн руб. (стоимость подаренного им имущества).

Случаев, когда предприниматели, пытаясь, сохранить имущество, оформляют его на детей, очень много, говорит арбитражный управляющий Евгений Семченко, но это первый спор, когда кредитор не оспаривает саму сделку, а привлекает детей к субсидиарной ответственности. Для ФНС оспорить сделку было бы сложнее, отмечает партнер Deloitte Антон Зыков.

Когда ФНС инициировала привлечение к субсидиарной ответственности собственников компании, они начали переоформлять личные активы на детей, а затем и на третьих лиц, рассказывает арбитражный управляющий Сергей Домнин, сопровождавший это дело. Если бы налоговая служба стала оспаривать каждую сделку, это заняло бы очень много времени, дорогостоящее имущество к тому моменту могло бы оказаться у добросовестных покупателей и вернуть его обратно не удалось бы, объясняет он. Представитель ФНС не ответил на запрос VTimes, связаться с Самыловскими не удалось.

Что делать?

Случаев привлечения к субсидиарной ответственности все больше. Это выгодно не только кредиторам, но и арбитражным управляющим – они могут претендовать сразу на 30% от конкурсной массы вместо 3–5%. При этом субсидиарная ответственность остается с человеком на всю жизнь, пока он не расплатится с кредитором.

По данным Федресурса, в I квартале 2020 г. число заявлений о привлечении к субсидиарной ответственности выросло в годовом выражении почти на 50% до 1565, а случаев, когда суды привлекали к такой ответственности, – на 4,3% до 608. Ежегодно доля судебных актов в пользу кредиторов растет – если в 2017 г. суды удовлетворили почти 40% заявлений, то в 2019 г. – уже 57%, свидетельствуют данные судебного департамента Верховного суда.

Некогда надежные способы избежать субсидиарной ответственности, например, с помощью номинальных директоров уже не срабатывают. Банки отказываются работать с ними, а Верховный суд предупреждал, что привлечение номинального директора к ответственности не освобождает от нее реального владельца бизнеса. Доказательством контроля над бизнесом может оказаться даже незначительная подробность. Например, по долгам фонда Hermitage Уильяма Браудера заплатить пришлось HSBC, так как несколько лет банк выводил средства без подписей или печатей исполнительного органа компании: т. е. распоряжался деньгами, а значит, отвечает и за долги фонда, решил Арбитражный суд Калмыкии.

Но, повышая ответственность за бизнес, государство снижает и стимулы заниматься им. Риски выросли так сильно, что директора все больше опасаются брать на себя ответственность, говорит партнер «Пепеляев групп» Юлия Литовцева.

Впрочем, законопослушный бизнес все же может их снизить, говорят эксперты и предлагают несколько способов.

Совершая сделки, руководитель компании должен думать об их экономической целесообразности для компании, а если есть сомнения – получить финансово-экономическое обоснование их целесообразности у независимых аудиторов, юристов или арбитражных управляющих, говорит арбитражный управляющий Кирилл Ноготков. Экспертное обоснование поможет усилить позицию, согласен партнер BCLP Иван Веселов, но вряд ли для суда оно будет иметь предопределяющее значение, так как суд будет оценивать все доказательства в совокупности.
Фиксировать процедуру принятия всех решений по существенным сделкам.
Периодически реструктуризировать активы, чтобы у кредиторов не было оснований утверждать, что сделки совершались уже накануне банкротства, говорит Литовцева. Главное, по ее словам, чтобы все сделки заключались на рыночных условиях, тогда кредиторам и налоговикам будет гораздо сложнее оспорить их. За полгода до банкротства вообще не стоит заключать сделки, иначе это даст основание кредиторам утверждать, что бенефициар бизнеса знал о проблемах и потому выводил активы, согласен бывший федеральный чиновник.
Не передавать активы тем, кто не может распоряжаться имуществом.
Не совершать сделки после получения первых претензий кредиторов и появления признаков банкротства. В основном бизнес прячет активы, когда предприниматели уже понимают, что не смогут расплатиться с кредиторами или с бюджетом, или даже перед заключением крупных сделок, после которых может быть доначислен налог, рассказывает бывший чиновник.
Еще одна популярная у бизнеса схема – создать центр убытков, перевесив их на одно из предприятий группы, а прибыль – на другое. Но налоговики уже научились распознавать эту схему, говорит бывший федеральный чиновник. Единственная возможность освободить контролирующее лицо от субсидиарной ответственности в таком случае – доказать разумность и экономическую оправданность решений, говорит Веселов.
Если человека уже пытаются привлечь к ответственности, можно попытаться доказать, что банкротство было вызвано внешними факторами, а не действиями менеджмента или собственников бизнеса.

Долг компании все чаще становится долгом ее владельца