Позволю себе сделать политический прогноз: в наступающем году в связи с выборами в Госдуму одной из самых эксплуатируемых тем окажется тема детства. Социологи уже сегодня сталкиваются с повышенным интересом к ней правительственных чиновников и фондов, новый импульс должна получить запущенная два года назад программа «Десятилетие детства». Соответственно, возникает большой спрос на инструментарий, некий объективированный язык цифр, с помощью которого можно было бы говорить о качестве жизни самого молодого поколения в стране.

Разработать этот инструментарий, несмотря на очевидное желание Министерства просвещения, не так просто. За рубежом существуют разнообразные индексы детства, один из наиболее известных среди них — Индекс детского благополучия ЮНИСЕФ, имеющий в своей основе набор статистических показателей и отдельные данные социологических опросов.

Российское Агентство стратегических инициатив, например, всерьез заинтересовано привить его на нашей почве, собирает соответствующие круглые столы и т.д. Замминистра просвещения Денис Грибов уже сообщил, что индекс поможет сформировать рейтинг регионов по качеству жизни детей. Казалось бы, есть прямой государственный заказ, но, чтобы удовлетворить его, от социологического цеха потребуются, прямо скажем, инновации.

Трюк с TikTok

Любой опрос несовершеннолетних влечет за собой множество рисков, а соответственно, согласований: нужно информированное согласие родителей или опекунов, применение административного ресурса школ, отмашки на самом высоком уровне. Моя практика оперирования подобными исследованиями показывает: в тот момент, когда все бумаги собраны, а сроки определены, время уже безнадежно потеряно и в указанные сроки невозможно уложиться. Поэтому наша команда социологов РАНХиГС решила пойти на риск и провести пилотное исследование настроений детей и подростков в России (от 10 до 17 лет), используя ту сферу, которая им ближе всего: социальные сети и даже более конкретно — сервис TikTok, частично «Инстаграм» и «В контакте». Этот трюк позволил нам выйти на интересующую категорию респондентов непосредственно, потому что, строго говоря, мы опрашивали не самих детей, собирая их личные данные, а пользователей соцсетей, идентифицирующих себя в качестве подростков. Поэтому же (и мы отдаем себе в этом отчет) наше исследование не может лечь в основу официального Индекса детства, но оно показывает, что мы способны узнать о наших подростках, если захотим. Это первая проба инструментария.

Сделаю еще пару оговорок: конечно, опрос в TikTok смещает выборку. 14-летние в ней преобладают над всеми остальными возрастными категориями, девочек больше, чем мальчиков, а жителей городов — чем жителей сел. Наконец, в основном мы опросили детей из семей с доходом ниже среднего — это самый распространенный социальный слой в стране. И опросили мы их не обо всем, о чем хотелось бы. Жизненный мир подростка 10–17 лет сегодня, насколько можно судить, всерьез связан с четырьмя доминантами: образованием, компьютерными играми и социальными сетями, сексуальностью в смысле осознания своего пола и гендера, а также разнообразными запретными практиками (алкоголь, курение, драки и т.д.). Все это важно для детства, но не все из этого интересно государству. Последнее ждет тех показателей и цифр, с которыми можно работать, а раз Министерства сексуального воспитания в стране нет, то и данные эти не представляют особенного интереса (не говоря о том, что их очень сложно получить). Поэтому мы в опросе сосредоточились на шести показателях, традиционных для индексов детства: образование, здоровье, социальное окружение, участие в принятии решений, самореализация и безопасность.

Достижения — в будущем

Самореализация — один из наиболее интересных сюжетов. В конце концов, если от трудоспособного населения можно ждать исполнительности и любви к стабильности, то с детством даже самые последовательные консерваторы связывают надежды на прорыв к «лучшему будущему». Та же советская инерция заставляет нас думать, что дети наше всё и наша надежда. Как же обстоит дело, если посмотреть на данные опроса?

В целом молодые люди предсказуемо амбициозны: 33% из них полностью согласны с утверждением, что добьются в жизни многого, столько же — скорее согласны. В той или иной мере сомневающихся в своих силах всего 22%. Однако говорить о какой-либо самореализации здесь и сейчас могут немногие из них, тема успехов и достижений как таковых в детском возрасте оказывается малопонятной или трудной для ответа — 29% респондентов не готовы сказать здесь о себе что-либо определенное. Оставшиеся делятся примерно поровну: 37% полагают, что у них уже есть достижения, которыми можно гордиться, 34% думают, что таких нет.

Так же сложно детям ответить, влияют ли они здесь и сейчас на мнения и решения старших: 23% опрошенных не знают, прислушиваются ли к ним родители, 32% настаивают, что этого точно не происходит.

Детство на повышенных тонах

Объективно-материальная сторона самостоятельности подростков выглядит в целом благополучно: у 65% из них есть своя комната, а у 64% — карманные деньги. Главный сбой, мешающий подросткам осознавать свою значимость, способность свернуть горы, по-видимому, коренится в практиках общения, взаимодействия со своим окружением, а главное — со старшими. В России сравнительно высок процент детей, сталкивающихся с физическими наказаниями со стороны родителей (39%). А на вопрос: «Как часто взрослые повышают на вас голос, кричат?» — 44% отвечают, что это происходит часто, а ещё 44%, что редко, но все же случается. Таким образом, не говорить на повышенных тонах со своими детьми — прерогатива 8% родителей. Неудивительно, что более половины детей признаются, что в последний месяц в их семье были ссоры и скандалы. Между тем исследования, которые мы проводили, опрашивая уже детей из неблагополучных семей и детей-сирот, показывают, что постоянная атмосфера крика, повышенного тона и нажима, окружающая ребенка в процессе взросления, сказывается на его психике едва ли не хуже побоев, так как побои ребенок однозначно воспринимает как нечто незаконное, возмутительное, а крик становится фоном его жизни.

Я далек от того, чтобы упрекать российских родителей. Данные цифры говорят об уровне стресса, который присутствует в семьях, и о невозможности с ним справляться. Пространства, где спокойный разговор мог бы происходить, зачастую в семьях отсутствуют: около 20% детей признаются, что со своими родителями они не обсуждают, как прошел их день, не путешествуют вместе, не играют и даже не ужинают. Естественный социальный оптимизм детей достаточен, чтобы, несмотря на все вышеперечисленное, они чувствовали себя довольными жизнью, дети — это в целом благополучная социальная группа в России. Но вполне понятно, где и в каких аспектах своего субъективного благополучия они нуждаются в помощи.

Если Индекс детства сможет выявлять, а не затушевывать такие проблемы, он окажется полезным инструментом.

Зачем опрашивать детей