Россия разом ужесточила условия получения налоговых льгот в соглашениях со многими популярными у бизнеса странами: доказать право на них станет куда сложнее, особенно холдинговым компаниям. Новые правила предусмотрены международной конвенцией против злоупотреблений налоговыми соглашениями (MLI) — на прошлой неделе Минфин опубликовал список стран, с которыми она заработала уже с 2021 г.

Присоединившиеся к конвенции страны одновременно и автоматически усложняют применение льгот, которые позволяют экономить на налогах или вовсе не платить их. Например, по соглашению со Швейцарией с дивидендов и процентов по кредитам нужно заплатить всего 5 и 0% соответственно вместо 15%. Теперь обосновать право на подобные льготы будет сложнее. Соглашения считаются с 2021 г. поправленными автоматически с учетом выбора каждой пары государств, объясняет партнер Deloitte Наталья Кузнецова.

В опубликованном Минфином списке 34 страны. В том числе — Сингапур, Кипр, Великобритания, Нидерланды. С некоторыми из них условия налоговых соглашений уже ухудшились: например, направляя дивиденды на Кипр с 2021 г., нельзя заплатить с них всего 5% налога, ставка выросла до 15%. Но сохранились прежние льготы по роялти, замечает партнер KPMG Александр Токарев.

С какими странами для России заработала MLI

Кипр, Казахстан, Индонезия, Чехия, Португалия, Саудовская Аравия, Кипр, Сингапур, Люксембург, Великобритания, Бельгия, Мальта, Нидерланды и др.

Из стран, которые пользуются популярностью у российского бизнеса, не попали под действие MLI, например, Германия и Швейцария.

Как работает MLI?

MLI вносит изменения в налоговые договоры со странами, которые согласились это сделать. Во всех 34 соглашениях автоматически появился новый инструмент — тест на основную цель международных операций, а по желанию отдельных стран в соглашениях с ними — более жесткий тест на ограничение льгот. Первый тест обязывает компанию доказать, что ее участие в цепочке платежей действительно обоснованно и имеет деловую цель, объясняет Токарев. Тест очень субъективный и есть риски, что налоговики начнут применять его агрессивно, предупреждает он.

Второй тест будет в соглашениях только некоторых стран, пока — Казахстана (налог на проценты и дивиденды — 10%), Дании, Исландии, Словакии, Индии и Норвегии. Для России он заработал в упрощенном варианте — льготами по умолчанию могут пользоваться лишь «квалифицированные лица», например люди, госорганы или публичные компании. Среди них нет холдинговых компаний, структур с внутригрупповыми инвестициями и финансированием (за исключением банков и участников фондового рынка). Им для применения льгот придется доказать, что они существуют и создают иностранные структуры не ради налоговых льгот.

В соглашениях с некоторыми странами появятся и другие ограничения. Например, в соглашении с Нидерландами — новые условия применения льгот по налогу на дивиденды, больше структур могут быть признаны представительством, рассказывает партнер «Кроу экспертизы» Рустам Вахитов. Пользоваться льготной ставкой (пока по соглашению — 5%, но Россия хочет повысить ее до 15%) можно будет, только если голландская компания владела не менее года необходимым капиталом российской структуры.

Что это значит?

Для России инструменты MLI не новые: в Налоговом кодексе уже есть понятие «фактического права на доход». Встроенная в цепочку транзакций иностранная компания должна доказать, что она не техническая прослойка, переправляющая деньги транзитом в офшоры, а может распоряжаться доходом. Иначе она утратит право на пониженные ставки налогов.

Но пройти предусмотренный MLI тест на основную цель будет сложнее, чем доказать право на доход, предупреждает партнер EY Марина Белякова. Само по себе использование иностранной компании в стране с удобным налоговым режимом уже может означать, что тест не пройден, отмечает Токарев. Даже если налоговая экономия была лишь одной из основных целей сделки, в льготе все равно будет отказано. Впрочем, многие компании, столкнувшись с претензиями, уже отказались от пониженных ставок, а ключевые соглашения и так пересмотрены (например, с Кипром), замечает Белякова: структуры, которые выжили, скорее всего, пройдут тест на основную цель. Основные вопросы с этим тестом были бы по кипрским структурам, но после изменения соглашения с ним проблема стала менее актуальной, отмечает Кузнецова.

В судебной практике много случаев, когда налоговики оспаривали льготы даже вновь созданных структур. Один из последних — спор с «Акроном», который пытался доказать, что при выплате дивидендов созданным люксембургским структурам компания могла применять льготную ставку в 5%. Ни налоговиков, ни суд компания не убедила, что у люксембургских структур достаточно сотрудников и прав распоряжаться деньгами, чтобы считаться реальным получателем дохода.

Что делать?

В MLI не указано, как документами подтвердить право на льготу. А примеры ОЭСР, когда компания проходит или не проходит тест на основную цель, слишком нежизненны, рассказывает партнер PwC Галина Науменко. Но в июле 2020 г. Минфин объяснил, что может считаться таким доказательством:

— документы, свидетельствующие о наличии и размере налоговой выгоды от применения соглашения при совершении сделки;

— сведения, подтверждающие наличие деловой выгоды от сделки, а также ее оценка;

— документы, которые подтверждают и обосновывают резидентство в другой стране, в них также должна быть описана структура собственности и изменения в ней.

Чтобы защитить себя, нужно иметь максимально подробное обоснование реальной бизнес-цели использования компаний в других странах — так называемый «защитный файл», советует Токарев. Но важно, чтобы Минфин и Федеральная налоговая служба также предоставили более подробные методические разъяснения, заключает Науменко.

Очередной удар по офшорным налоговым схемам