На фото и видео с протестных акций последних дней видны дубинки, электрошокеры, каски и автозаки, но не видно самого, наверное, страшного орудия подавления протеста — тихой, но вездесущей угрозы автоматизированной слежки за каждым из нас.

И в минувшее воскресенье, и в день рассмотрения дела Алексея Навального многих москвичей, желавших воспользоваться своими конституционными правами собраться мирно и без оружия (31 статья) и высказывать свои мысли (29 статья), задерживали прямо в метро, часто прямо на входе. Сотрудники линейной полиции перехватывали попавшего в черный список человека уже на платформе, после прохода турникетов. Так в подземке теперь работает система «Безопасный город».

Хоть в маске, хоть в капюшоне

Мы все обращали внимание на появившиеся в последние год-полтора камеры на каждом турникете в метро примерно на уровне лица. В качестве вялой маскировки под ними еще горит красный или зеленый индикатор, работает турникет или нет. Система распознает человека хоть в маске, хоть без маски, хоть в капюшоне, и запоминает его дальнейший маршрут. Камеры распознают нас на платформах, камеры распознают нас в вагонах, камеры проверяют, где и когда мы вышли наверх.

Собранная информация сопоставляется с базой данных оплат наших перемещений картой «Тройка». Как мне объясняли специалисты по большим данным, даже если мы самостоятельно не привязались к «Тройке», пополнив ее именной банковской картой, или даже если нам каким-то способом удавалось обхитрить биометрические камеры, то машинные алгоритмы все равно нас узнают по тому, куда и откуда мы регулярно ездим.

Раньше по закону о персональных данных сопоставлять разные базы данных было запрещено в целях защиты тайны личной жизни. Но минувшим летом соответствующим законом эти ненужные, с точки зрения правящей власти, ограничения были сняты.

Поэтому если кто-то приезжал на общественном транспорте в район Пушкинской площади во время протестов 23 января и был опознан системой, то он автоматически попадал в определенный реестр. Если он повторно приезжал в центр 31 января, то в этом реестре его имя отмечалось красным значком. Ну и если он пытался добраться до Мосгорсуда на метро 2 февраля, то велика вероятность, что его остановили уже на входе.

Все изложенное выше — лишь общий принцип работы такой системы. Мне, конечно, точно неизвестно, как именно она функционирует на самом деле. Зато мне известно, что, согласно принятому провластным большинством в Мосгордуме бюджету, в нынешнем году на дальнейшее развитие «Безопасного города» мэрия потратит 37 367 662 600 рублей. Прописью: тридцать семь миллиардов триста шестьдесят семь миллионов шестьсот шестьдесят две тысячи шестьсот рублей. Мне кажется, на эти деньги можно построить «Звезду смерти».

Три вопроса к Москве

Большую часть поступлений в бюджет — около 41% — обеспечивают москвичи, это их налог на доход физических лиц. Так что город берет у нас эти деньги, тратит их на систему слежки за нами же и передает в пользование ведомствам федерального, а не городского подчинения — МВД, Росгвардии и дальше по списку. И вот вопрос, почему мы должны оплачивать слежку за самими собой?

Второй вопрос, насколько система вообще эффективна в чем-то, кроме как в слежке за мирными гражданами без преступных мотивов? Нам рассказывают, что «Безопасный город» помогает в первую очередь бороться с криминалом и спасает от экстремистов. Но, как я отмечал в прошлом году во время доклада руководителя ГУ МВД по Москве Олега Баранова перед Мосгордумой, согласно его же данным, уже в 2019 г. в систему входило 178 000 камер, однако они помогли раскрыть всего 40 убийств, а общее число преступлений по сравнению с предыдущими годами не убавилось. Стоит ли все это потраченных миллиардов? Или, может, лучше поднять зарплаты честным, работающим дедовскими методами операм из МУРа?

Ну и третий вопрос — этический. Имеет ли кто-то право следить за вами с того момента, как вы выходите из дома? А что, если этот кто-то — машина? А если машинные данные может прочесть злоумышленник или оператор продаст их на черном рынке? В самых прогрессивных городах мира мы видим случаи если не полного отказа от использования такой инфраструктуры, то сильных ограничений.

Китайский образец

В мае 2019 г. городской совет мекки современных технологий Сан-Франциско запретил полиции и другим силовым структурам использование системы распознавания лиц на своей территории. Под давлением жителей Торонто — экономической столицы Канады — такой гигант, как Google, имея полную поддержку властей, вынужден был отказаться от внедрения аналогичной, еще более комплексной системы наблюдения. В Евросоюзе не утихают споры о введении пятилетнего запрета на распознавание лиц до тех пор, пока не будут ясны все плюсы и минусы технологии.

Зато в Китае следят везде и за всеми — особенно за национальными меньшинствами в Синьцзяне и политически неблагонадежными лицами. И, как видно по запланированным тратам, в Москве, с ее традиционно сильными европейскими ценностями, отрабатывают китайский сценарий.

Не хочу, чтобы мой родной город превращали в цифровой концлагерь. Фракция «Яблоко» в Мосгордуме продолжит ставить вопрос о гражданском контроле над системой «Безопасный город».

О москвичах, попавших в камеры