Николай Чудотворец вместо Бога войны: большой разговор с русским священником в Китае
Указ Петра I от 18 июня 1700 года вменил в обязанность митрополиту Тобольскому и всея Сибири изыскивать и готовить людей для миссионерской деятельности в Сибири и Китае, крестить как можно больше китайцев, «благочестие и успехи в мирской жизни» которых должны были убедить богдыхана принять православие.
В 1715 году в Пекине появилась Русская духовная миссия, надолго сделавшаяся церковно-политическим представительством России в Цинской империи. Главной задачей миссии на первых порах стало духовное окормление плененных в 1685 году цинской армией при взятии крепости Албазин казаков и их потомков. Обосновавшиеся с 1711 г. в Пекине албазинцы, когда умер их священник Максим Леонтьев, обратились к тобольскому митрополиту с просьбой прислать замену покойному пастырю. Богослужения для албазинцев (между прочим, бойцов желтознаменной «русской роты» императорской гвардии) велись в часовне св. Николая Чудотворца, перестроенной о. Максимом из буддийской кумирни Гуаньдимяо (храм Бога войны).
Сегодня, по прошествии трех с лишним веков с момента появления православия в Китае, оно занимает там место гораздо более скромное, нежели протестантизм и католичество: менее 20 тыс. православных китайцев против десятков миллионов протестантов и католиков. Почему так? На этот вопрос в интервью специально для «Republic – Север» ответил автор монографии «Православие в Китае» и других книг протоиерей Дионисий Поздняев, служащий с 2003 года настоятелем храма св. апостолов Петра и Павла в Гонконге.
– Почему православное миссионерство в Китае осуществляется не так успешно, как католическое? И почему вообще столь ограниченным – в том числе властями КНР (несмотря на вроде бы прекрасные отношения между Москвой и Пекином) остается масштаб распространения православной веры в Китае?
- Ответ мой будет достаточно прост: первая и основная причина в том, что Православная Церковь никогда не могла собрать для Миссии в Китае такое же количество ресурсов, как католики или протестанты. Внутренний интерес Церкви в этом вопросе никогда не был достаточно сильным. Миссия в Китае по большому счету и в лучшие годы не имела достаточной поддержки со стороны Церкви, так что успешные православные миссионеры действовали зачастую как вопреки обстоятельствам и духу времени, так и вопреки политическим настроениям в России и в Китае.
Другой причиной стали и неблагоприятные исторические обстоятельства – после Октябрьского переворота Россия на долгие годы оказалась страной, официальной идеологией которой был атеизм. Вслед за Россией и Китай подпал под влияние атеизма. Официально враждебное отношение обоих государств к вере не способствовало, мягко говоря, распространению Православия в Китае, впрочем, этот внешний контекст можно назвать лишь второй по значению причиной слабости Православной Церкви в Китае.
- Означает ли такой Ваш ответ, что прозелитизм – назову это таким, если уместно, термином – менее присущ Православию по сравнению с католицизмом или протестантизмом?
- Я бы ответил так: миссия в принципе присуща духу христианства. Но исторически сложилось так, что в Новое и Новейшее время Православные Поместные Церкви, в значительной степени зависящие от национальных государств, в основном оказались на территориях государств неправославных (Россия – исключение из правила). Но в целом (в том числе и в России) зависимость от государства не шла на пользу делу органического развития Православной Миссии.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]