Жестокий Петербург
Кто и как обеспечивает Северной столице лидерство по задержаниям
Обновленная статистика ОВД-Инфо (на 26 апреля): из 1984 задержанных 21 апреля по всей стране на Петербург приходится 840. И самый жуткий массив фото- и видеосвидетельств избиений с применением электрошокеров. Пока аналитики рассуждают, откуда могла быть спущена установка на столь жесткое реагирование — из полпредства, руководства Смольного или из регионального ГУ МВД, — участники событий делятся наблюдениями, вычленяя отличившихся силовиков, требуя их идентификации и привлечения к ответственности.
В этом неформальном рейтинге лидирует человек в погонах подполковника, обративший внимание многих яростным стимулированием «космонавтов» к активным действиям по задержанию людей. Некоторые даже разместили в соцсетях запечатлевшие такие эпизоды кадры, призывая «опознать изверга». Задачка вышла не из трудных. Этот персонаж давно знаком как участникам протестных акций, так и работающим на них журналистам.
Виталий Косарим, начальник 2-го отдела Управления организации охраны общественного порядка и взаимодействия с органами исполнительной власти ГУ МВД. Именно он командовал шлемоносцами при разгоне демократической колонны на согласованном первомайском шествии 2019 года, когда среди сбитых на асфальт и загруженных в автозаки оказался даже депутат Максим Резник. По итогам той акции Петербург, кстати, тоже обогнал всю Россию: с самым высоким показателем по травмам и жалобам на избиения. Свыше половины от задержанных по стране (69 из 126) пришлось на Северную столицу. Среди обеспечивших такие цифры активисты ++называли++ Виталия Косарима.
Теперь, два года спустя, подполковник бьет новые рекорды.
По совокупности внешних признаков и манеры поведения коллеги прозвали его «колобком на адреналине». 21 апреля ему досталась одна из главных ролей.
— О, смотри, вот и колобок выкатился… ну, сейчас начнется, — раздалось в группе желтых жилетов с надписью «Пресса», сгрудившихся на краю Александровского сада.
На тот момент полицейские еще не выказывали особой агрессии, первых задержанных препровождали в автобусы почти вежливо. Выскочивший вдруг подполковник быстро просеменил вдоль цепочки автобусов, попутно прихватив с собой зазевавшегося юношу. Когда парнишку загрузили, Косарим заглянул внутрь. Вид полупустого салона, похоже, его возмутил.
— Что встали? — заорал он на спокойно стоявших рядом «космонавтов».
Забегал от одной группки к другой, распаляясь все больше:
— Работаем, работаем, пошли! Давай, давай, бери этих!
Казалось, его напор и крики вызывали оторопь даже среди «космонавтов». Ну, побежали. Озираясь — кого бы взять. Кто попадал под руку, того и брали.
Автобусы стремительно заполнялись. Седой мужчина застыл у дверей (внутри было уже битком), увещевая:
— Мне 65 лет, там дышать нечем, а у меня давление! Я тут помру — вам лучше будет?
Полицейские, казалось, готовы были отпустить пенсионера с миром. В какой-то момент даже отступили от него и отвернулись.
Но снова выскочил Косарим.
— Давай, давай, вон еще во втором <автобусе> место есть!
Убедившись, что оба забиты под завязку, а протестующие с правого фланга перетекают от сада на Исаакиевскую, завопил:
— Живее! Работаем, работаем, они идут! Два-один, два-один! В Заксобрание за мной!
«Космонавты» потрусили за ним к Исаакиевской. Там, между площадью и Мариинским дворцом, стояло еще несколько автобусов. Их заполнили минут за двадцать, выхватывая кого ни попадя: девушек, прижавшихся к стене «Астории», растерявшегося на переходе очкарика, стоявшую на дорожке в сквере пару. Силовикам, спокойно следившим за порядком еще с полчаса назад, как будто передалась нервозность подполковника. Один из них, переводя прихваченного молодого человека через дорогу, едва не угодил вместе с ним под автомобиль.
Косарим тем временем деловито перебегал от автобуса к автобусу, проверяя — можно ли еще уплотнить.
— Что, заполнено? — колотился он в уже закрывшиеся двери. — Давай еще несколько человек!
Послушные его командам бойцы кидались за новым уловом.
— Пацаны, да я живу в соседнем доме! Я просто мимо шел, домой! Пацаны, за что-о-о? — недоумевал всклокоченный и вроде слегка подвыпивший дядька.
Когда заполненные до предела автобусы тронулись в путь, подполковник повел своих латников через Мойку. По его указке ряды в черном стали перекрывать набережную в обоих направлениях, примыкающие улицы и переулки.
— Нас заблокировали, как каких-то животных в ловушке. Не давая выйти ни с одной стороны Мойки, — говорит один из участников тех событий. — При этом в громкоговоритель вещали, что мы должны покинуть акцию, и сами же не давали нам возможности выполнить их требования. Я спросил у омоновца, а как мне уйти вообще отсюда, — он ответил, что никак. Затолкали в автозак, где сесть уже было негде. Запретили пользоваться телефонами. В отделение нас привезли только к 23 часам и держали до восьми утра.
На Гороховой улице и в переулке Гривцова ведомые подполковником бойцы выхватывали людей из магазинов и кафешек. На подступах к Сенной залетели в полуподвальный «Ремонт телефонов» — выволокли оттуда, повалив на пол и побив, молодого мужчину.
— Я работаю здесь, честно! У меня договор есть, я мастер! — тщетно убеждал он, пока его тащили к автобусу.
На Сенной Виталий Косарим вновь раздавал команды:
— Сюда! Два-один-два, начинайте!
Там, сходятся в своих наблюдениях журналисты, были одни из самых жестких задержаний, то и дело трещали электрошокеры. Их пустили в ход и в вестибюле метро, где людей валили на каменный пол и били.
Подполковник и здесь был, кажется, больше всего озабочен «палочным планом»: самолично уминал людей в автобусы, покрикивая: «Заходим! Проходим! Пустой же автобус, проходим!»
Уминали людей под несущиеся из мегафона напоминания о неотвратимости наказания за нарушение требований антиковидного постановления.
Снующий туда-сюда кричащий подполковник все это время был, кстати, без маски.
В этот день Виталий Косарим казался вездесущим: десятки бойцов под его эгидой заполоняли проезжую часть и тротуары, блокировали проезды то там, то сям. Даже когда акция больше часа как была объявлена завершенной и улицы фактически опустели. Выказанное подполковником рвение, которое впору бы квалифицировать как эксцесс исполнителя, наверняка и на этот раз получит высокую оценку властей. С 2011 года его, как и еще пару сотен силовиков, награждают премиями правительства Петербурга (денежная составляющая — 25 тысяч рублей) «За отличное исполнение обязанностей по охране правопорядка на территории Санкт-Петербурга».
В культурную столицу Виталий Косарим прибыл из Брянска. И, начав с должности инспектора отделения по общественно-политическим мероприятиям, дослужился до его руководителя. Первую премию получил, будучи ++капитаном++. На другой, 2012 год, ++награждали++ уже майора Косарима. Теперь дорос до подполковника. Выступает от лица главка на форумах «Безопасность организации массовых мероприятий». А еще вносит свою лепту в наши выборы, будучи членом контрольно-ревизионной службы при избиркоме Санкт-Петербурга. Ну а когда результат таких выборов возмущает граждан и они выходят на улицы, он же их и разгоняет.
Управление, в котором трудится подполковник Косарим, согласно утвержденному приказом ГУ МВД ++положению++, призвано служить «обеспечению безопасности граждан». И если следовать этому документу, должно осуществлять свою деятельность «в соответствии с принципами соблюдения и уважения прав и свобод человека и гражданина, законности и беспристрастности». Основываясь при этом «на общественном доверии и поддержке граждан», а также «использовании достижений науки и техники».
К последним, надо понимать, в ведомстве подполковника относят электрошокер. Хотя его применение с целью поддержки граждан и укрепления общественного доверия наукой еще не доказано. Но если закон о просветительской деятельности заработает как надо, докажут и это.