Мы вам расскажем, что получает с «ЭпиВакКороной» человек, что — кролик, а что — разработчики вакцины. Исследование Ирины Тумаковой

К концу мая два миллиона доз вакцины «ЭпиВакКорона» ждали россиян в прививочных кабинетах. К этому времени и в Роспотребнадзоре, и в подчиненном ему новосибирском ГНЦ «Вектор», где создавалась вакцина, уже знали наверняка о результатах вакцинирования. Но обратного хода не было: на разработку и производство новейшей — нигде в мире таких еще не было — пептидной вакцины потрачено три с половиной миллиарда рублей.

Создатели вакцины, научные сотрудники новосибирского Государственного научного центра вирусологии и биотехнологии (ГНЦ) «Вектор», скромно называли свое детище самой безопасной и, да что там, самой действенной вакциной в мире. Эффективность оценивали в 100 процентов. Так и говорили: сто.

— Мой муж — анестезиолог, в апреле 2020 года он ушел работать в красную зону, с тех пор мы вынуждены были жить раздельно, — рассказывает Татьяна Елисеева, психолог из Самары. — Было трудно, очень хотелось быть вместе, но для этого нужна была вакцинация.

Семья у Татьяны — просто одна большая группа риска: мало того что муж в красной зоне и успел переболеть коронавирусом в начале эпидемии, так еще и родители пожилые, ребенку три года, сама Татьяна страдает астмой. Первые партии вакцин поступили к ним в Самару в январе. Татьяна сразу пошла на прививку, а следом ее муж. Выбрали «ЭпиВакКорону».

— В прессе постоянно рассказывали, что от нее совсем не бывает побочных эффектов, с моей астмой это важно, — объясняет Татьяна. — В январе получили обе прививки, дождались, когда должен сформироваться иммунитет, и начали снова жить вместе. Муж сдал анализ на антитела, у него как было значение 1,3 после перенесенного ковида, так и осталось. А я как-то забегалась, на антитела не сдавала. Начали встречаться с родственниками, с друзьями. Подруга пригласила нас на день рождения. Раньше я бы остереглась, а тут — все-таки прививка.

На празднике одна гостья кашляла и чихала. У Татьяны, как она говорит, сердце екнуло, но потом она подумала: «Мне-то чего бояться, я-то привита». И осталась праздновать.

— Через два дня у меня резко поднялась температура — до 39 градусов, — вздыхает она. — Я надеялась, что бронхит. Но становилось все хуже и хуже, пропало обоняние. Прошла КТ — и оказалось, что у меня 15 процентов поражения легких. Переносила я это очень тяжело.

В ноябре прошлого года представители «Вектора» уже говорили: «Клинические исследования показали, что антитела выявлены у 100% добровольцев, иммунизированных вакциной «ЭпиВакКорона». Тогда они забыли уточнить, что эффективность препарата на тот момент даже не начали проверять. Судя по официальным срокам проведения исследований и регистрации вакцины в РПБ, испытания на эффективность начались только в декабре. Можно предположить, что вакцину запустили в гражданский оборот, не дожидаясь их результатов.

— Новая вакцина, мне говорили, безопасная, а у меня есть причина бояться осложнений с сосудами, — рассказывает Вадим, сделавший прививку в начале января (фамилию он просил не называть). — И все прошло очень хорошо, оба укола. В феврале антитела проверили какими-то особыми тестами, говорили, только ими надо, они тоже от производителя вакцины. Тесты показали результат 7,0. Показал доктору — тот сказал: «Поздравляю, у вас хороший иммунитет». А еще через два дня у меня поднялась температура, стало очень плохо. Анализ ПЦР был положительный. То есть я заболел коронавирусом. Прошел томографию — оказалось 25 процентов поражения легких. Болел очень тяжело, но выкарабкался. Оказывается, антител у меня было вроде много, но какие-то они, видимо, неправильные.

В конце мая в интервью изданию «Новая Сибирь» владелец и директор завода «Вектор-БиАльгам» (там выпускают «ЭпиВакКорону» в промышленных масштабах) Леонид Никулин сообщил, что готов выдавать на-гора по пять миллионов доз в месяц, а с запуском новой линии — все десять миллионов. «А я хочу, чтоб этой вакцины просто не было», — сказал мне один из участников испытаний «ЭпиВакКороны».

Ноль целых ноль десятых

В четверг, 3 декабря 2020 года, предприниматель Андрей Криницкий к 10 утра пришел в Пироговскую больницу в Москве — получить первый укол новой вакцины от коронавируса. Он шел как доброволец, участник III этапа клинических исследований. Это испытания на эффективность. Андрей знал только название: «ЭпиВакКорона». На тот момент этим почти и ограничивалась информация о препарате, если не считать выступлений сотрудников «Вектора» в прессе. Даже патент на изобретение с описанием вакцины появится в бюллетене Роспатента позже, 7 декабря.

— По мне очень больно ударил локдаун, один из моих бизнесов закрылся, — объясняет Андрей. — Я не хочу повторения пандемии. Здесь единственный выход — как можно более массовая вакцинация.

Вторую инъекцию Андрей получил 23 декабря. После уколов он не чувствовал ровным счетом ничего. Ему выдали дневник самонаблюдения, но там нечего было написать.

То же самое говорили другие участники испытаний. Его знакомые чуть раньше участвовали в испытаниях «Спутника», создали чат, обсуждали там побочки, скидывали результаты тестов на антитела. То же самое решили сделать испытатели «ЭпиВакКороны».

— Ни у кого из нас антител не обнаружилось, — говорит Андрей. — Мы проверялись в разных местах, но существующие тест-системы антител у нас не видели. Просто 0,0. Мы понимали: да, кто-то получил плацебо. Но таких было всего 25 процентов, а нас без антител уже набралось человек двести. Не может же быть так, что проверяться пошли только плацебники. Мы подняли бучу, создали чат добровольцев, начали интересоваться, что происходит.

Добровольцы пригрозили, что привьются «Спутником». Это означало бы досрочный конец и официальный крах третьей фазы испытаний. После этого на связь с ними вышел «Вектор».

Антитела есть, но не всем дано их видеть

Примерно такой была первая реакция представителей «Вектора» в ответ на подозрения, будто у вакцины что-то не так с защитной функцией. Они объяснили: антитела вырабатываются у 100 процентов привитых, но вакцина так уникальна, что требует особых, ювелирных тестов.

Нужные тесты любезно согласился предоставить гендиректор «Вектора» Ринат Максютов. Он же, как следует из патента, один из создателей вакцины. Тесты, которые одни только и могут выявить антитела после вакцины «Вектора», тоже созданы «Вектором».

— Это какая-то закрытая тест-система, то есть просто человек с улицы не может ею провериться, — продолжает Андрей. — Но обнаружилось, что у половины из всех, кто участвовал в испытаниях, антител не было даже по тесту «Вектора». А потом мы узнали еще более странную вещь: можно предположить, что «ЭпиВакКорону» запустили в гражданскую вакцинацию, не получив результатов испытаний. Мы позвали людей, получивших прививку, в наш чат. У нас есть волонтеры, проверяющие информацию, чтобы исключить ошибки и умышленный обман. Если к нам обращается кто-то, мы проверяем: какая была прививка, через какое время заболели. Мы решили остаться в испытаниях до конца, но проверить эту вакцину самостоятельно.

Роспотребнадзор, который вроде бы должен контролировать «Вектор», не насторожился из-за рассказов заболевших. Наоборот — опубликовал в фейсбуке пост: «официально обращений от граждан не поступало», а сообщество добровольцев — это всего лишь «анонимный чат» в одном из мессенджеров. Тем временем люди писали в «анонимном чате» под настоящими именами, выкладывая сканы документов.

Среди трех тысяч волонтеров нашлись биологи, математики, медики, специалисты по статистике. Вместе они провернули немыслимую работу.

— Мы решили взять живой коронавирус и проверить, защищены ли от него участники испытаний, — рассказывает Андрей. — Если у нас и вправду, как уверяет «Вектор», с антителами все в порядке, просто стандартные тесты их не видят, то плазма нашей крови ведь должна нейтрализовать вирус? Мы взяли образцы крови у привитых. В лаборатории для нас отделили плазму. Эксперимент согласился провести новосибирский биолог Александр Чепурнов. Ему мы отправили пробирки с плазмой.

Добровольцы не делали тайны из своих изысканий. Наоборот: в чат пригласили представителей Роспотребнадзора, и те могли наблюдать за каждым их шагом. Все результаты переговоров, всю переписку выкладывали на сайт.

— Нам тут же стали говорить, что Чепурнов, мол, обижен на «Вектор», он необъективен, конфликт интересов и так далее, — усмехается Андрей. — В институте, который подчиняется Роспотребнадзору и чью вакцину Роспотребнадзор контролирует, наверняка лучше нас знают о конфликте интересов. Но мы и сами не хотели дискредитировать вакцину, если она реально рабочая. Поэтому все образцы мы зашифровали, пронумеровали, Чепурнов не знал, где чья плазма. Кроме того, мы добавили образцы плазмы людей вообще непривитых. Добавили привитых «Спутником». И добавили плазму людей, переболевших коронавирусом.

Андрей Криницкий неслучайно вспомнил о конфликте интересов.

В патенте на «ЭпиВакКорону» в качестве соавтора указана Анна Юрьевна Попова. До сих пор пресса писала о ней с формулировкой «полная тезка», но Роспотребнадзор, отвечая на запрос «Новой», оправленный в «Вектор», признал, что это и есть глава ведомства:

«Как доктор медицинских наук Анна Юрьевна Попова участвовала в разработке препарата в аспекте применения вакцины в популяции».

В том, что Анна Попова связывает свое имя с созданием препарата, который вроде бы должна контролировать, в Роспотребнадзоре не видят ничего особенного. А популяция — это, если вы вдруг не поняли, мы.

«Эффективна потому, что зарегистрирована»

Когда результаты эксперимента, пришедшие от Чепурнова, расшифровали, выяснилось: ни в одном случае плазма тех, кто привит «ЭпиВакКороной», не смогла защитить клетки от вируса.

Эксперимент добровольцев завершился в феврале. В марте они обратились с письмом в Минздрав. Они не жаловались министру, не требовали запретить вакцину. «Мы просим Минздрав РФ организовать независимое от Роспотребнадзора исследование иммуногенности «ЭпиВакКорона», а именно — провести анализ вируснейтрализующих свойств сывороток вакцинированных «ЭпиВакКорона» с использованием живого коронавируса SARS-CoV-2. Просим обнародовать результаты данного эксперимента», — писали они.

Ответ пришел через месяц, 21 апреля, и сводился к тому, что раз вакцина зарегистрирована, значит и безопасна: «Учитывая, что перечисленные иммунобиологические препараты (вакцины) для профилактики COVID-19 зарегистрированы в установленном порядке, эффективности и безопасность их подтверждены».

Следите, что называется, за руками. Вакцина зарегистрирована «в установленном порядке» 13 октября 2020 года. В это время еще идут I и II фазы исследований — на безопасность. Испытания на эффективность начнутся 3 декабря. Патент на изобретение, в котором специалисты смогут почерпнуть хоть какую-то информацию о вакцине, будет опубликован 7 декабря. В гражданский оборот вакцина поступит 11-го — можно предположить, что еще не все участники третьего этапа испытаний получат первую инъекцию.

— У нас в стране по закону в чрезвычайных ситуациях пандемии есть возможность зарегистрировать вакцину до того, как проверена ее способность предотвращать заражение, — объясняет молекулярный биолог, основатель биотехнологической компании Sendai Viralytics (США) Ольга Матвеева. — Так было и со «Спутником». Точнее, о «Спутнике» мы узнали, что институт планирует провести клинические испытания на шести тысячах человек, а это очень мало. Разработчиков «Спутника» за это критиковали, и они среагировали — не стали широко внедрять вакцину, пока не назначили испытания на 40 тысячах человек. По результатам стало видно, что вакцина работает. Они опубликовали статью в журнале The Lancet, к ней были вопросы, потом вышла вторая статья, которая почти все вопросы сняла.

«Единственно эффективная в мире»

Об «ЭпиВакКороне» научных статей до недавнего времени просто не было, информацию надо было черпать из комментариев, которые с удовольствием давал директор «Вектора» и одновременно разработчик вакцины Ринат Максютов. В феврале вопрос о публикациях разработчикам вакцины задали добровольцы. «Материалы направлены в рецензируемые медицинские издания и находятся на рецензии, — ответил завотделом зоонозных инфекций ГНЦ «Вектор» и главный автор «ЭпиВакКороны» Александр Рыжиков. — Ожидаем, что публикация выйдет к середине февраля».

В марте статья наконец вышла. Опубликовал ее журнал «Инфекции и иммунитет», подведомственный, как и сам институт «Вектор», Роспотребнадзору. Контроль качества публикации оказался примерно таким же, какой обеспечивают тесты «Вектора» вакцине «Вектора», а глава Роспотребнадзора — институту Роспотребнадзора.

Из статьи в журнале «Инфекции и иммунитет» мы знаем, что к августу 2020 года эффективность вакцины, ее способность вызвать выработку защитных антител, была подтверждена в экспериментах на хорьках, хомяках и обезьянах. Это, видимо, и позволило главному разработчику вакцины Александру Рыжикову в сентябре, когда первые дозы в рамках I-II фаз клинических испытаний получили первые 100 человек, заявить: вакцина — «единственно эффективная не только в России, но и во всем мире».

Третья фаза испытаний шла одновременно с подъемом волны эпидемии, добровольцы, а их, повторю, было три тысячи человек, хотели не просто поучаствовать в событии планетарного масштаба — создании «единственно эффективной» вакцины.

Они надеялись получить защиту от вируса. Им рассказывали, что защитные антитела есть, они прекрасны, просто бесчувственные и грубые тесты не могут их оценить.

— «Вектор» как будто говорил: мы такие прекрасные ткачи, мы ткем такие прекрасные тонкие невидимые нити, что вы просто не в состоянии их увидеть, — смеется Ольга Матвеева. — Здесь нужен был мальчик, который сказал бы: «Король-то голый». Вот добровольцы и задавали вопросы.

В феврале создатели «ЭпиВакКороны» встретились с добровольцами в здании Роспотребнадзора. Видимо, они не ждали, что придется иметь дело не просто с «подопытными» волонтерами, а с профессионалами — биологами. И в ходе беседы Александр Рыжиков вынужден был признать, что некоторый недобор антител у людей по сравнению с хорьками («титр ниже на два порядка») стал для него неприятным сюрпризом. «Это было для нас несколько неожиданно, когда мы начали применять вакцину», — сказал Рыжиков. Скоро показатель эффективности вакцины по версии ее авторов был немного снижен. Примерно до 90 процентов.

Тела и антитела

Иммунная система человека реагирует на каждый новый чужеродный белок, вырабатывая к нему антитела. Задача любой вакцины — заранее «показать» ей вирусный белок, с которым, возможно, придется иметь дело. Дать иммунной системе спарринг-партнера, на котором та натренируется перед встречей с реальным противником.

Организм встречает чужака «по одежке». В случае с коронавирусом это «корона» из шипов — S-белок на поверхности вируса. Если в организме есть антитела к S-белку, они облепят вирус и не дадут ему проникнуть в клетку.

S-белковая «одежка» у вируса похожа на ленту серпантина, смятую, по-всякому свернутую и в таком виде обернутую вокруг «тела». Вдоль нее, как карточки с буквами, выстроились аминокислоты. Можно мысленно развернуть ленту, порезать ее на кусочки, это будут пептиды. Когда лента свернута, из-за ее складок и заломов иммунная система видит только некоторые «карточки с буквами». Когда эти пептиды попадут в организм, он может выработать те самые защитные — нейтрализующие — антитела, которые мы так жадно ищем у себя после прививок.

Технология производства пептидной вакцины такова, что синтезированные участки S-белка коронавируса — пептиды — «сажают» на белок-носитель, чтобы тот в прямом смысле принес их в человеческое тело. В случае с «ЭпиВакКороной» носитель составлен из двух организмов — гена, который кодирует нуклеокапсидный («внутренний») белок вируса, и гена, кодирующего бактериальный белок. Есть в композиции еще «вспомогательный» белок — гис-таг. Перечисляю я их потому, что на все будет реагировать иммунная система, создавая антитела. Но только те антитела, что станут ответом на S-белок, будут защитными — нейтрализующими. Остальные Ольга Матвеева в разговоре с «Новой» назвала балластными.

Тест-система может показать, что вакцинация привела к образованию бешеного числа антител, но если это балласт, то антитела есть, а защиты — нет.

— Балластные — это нецелевые антитела, не имеющие отношения к защите, — объясняет она. — Само по себе их существование — это нестрашно, образование балластных антител вызывает и «Спутник», главное — чтобы среди антител были протективные, а среди них, желательно, нейтрализующие вирус. То же самое можно было бы сказать и об «ЭпиВакКороне», но она, похоже, не вызывает формирование нейтрализующих антител. Стандартный коммерческий тест после прививки «Спутником» видит антитела, имеющие прямое отношение к защите от вируса. В какой степени тест «Вектора» показывает антитела, имеющие защитную функцию, неизвестно. На мой взгляд, он выявляет балласт, потому что если бы их вакцина вызывала образование нейтрализующих или хотя бы антител к S-белку, то стандартный тест бы это тоже показывал.

На вопросы «Новой» об антигенах, предусмотренных в составе тест-системы для «ЭпиВакКороны», Роспотребнадзор (от имени «Вектора») ответил аккуратным перечнем компонентов из 12 пунктов. От «планшета разборного» с двенадцатью дорожками по восемь лунок в каждой до клейкой пленки и ванночки. Добавил, что система «соответствует всем требованиям».

На круглом столе в Минздраве в мае Ринату Максютову, гендиректору «Вектора», пришлось уже не добровольцам-дилетантам и не журналистам, а коллегам рассказывать о чудесной тест-системе, которая «видит» антитела, незаметные для других. «Нами предложен инструмент, который максимально полно характеризует формируемый иммунитет на используемую вакцину».

Биологи, к которым обратилась за консультацией «Новая», сходятся на том, что тест-система «Вектора», вероятно, видит в сыворотке привитых «ЭпиВакКороной» балластные антитела. Защитных не находит (как и стандартные тесты) потому, что их там, видимо, нет.

Недавно Александр Рыжиков в ответ на новые и новые вопросы к «ЭпиВакКороне» предложил новую версию — лучше прежних. Сводится она к тому, что да, нейтрализующих антител может и не быть. Но не больно-то они и нужны. Вдруг выяснилось, что за ними создатели вакцины с самого начала и не гнались.

Антител нет — и не надо

Когда на 100-процентной иммуногенности вакцины уже трудно было настаивать, Александр Рыжиков фактически признал проблему публично: предложил прививаться «ЭпиВакКороной» не два, а три раза. Тем более что полную безопасность уколов не оспаривали даже самые злые критики вакцины. Как не оспаривает никто безвредность физраствора.

— Я сделал три укола, — рассказывает первый зампред Совета директоров «Альфа-банка» Олег Сысуев. — После второго антитела не появились, и мне порекомендовали сделать третий, имея в виду, что не я первый такой и не я последний.

После третьей инъекции антитела чудесным образом «нашлись». Но их показал не стандартный коммерческий тест, а та самая особо точная тест-система «Вектора».

— Но они ведь, как мне показали, были, — замечает Олег Сысуев, — поэтому я почувствовал себя совершенно свободным человеком. И поэтому отправился на мероприятие под названием «30-летие Союза российских городов». Там была обстановка, чрезвычайно благоприятная для инфекции: закрытое помещение с большим количеством народа, никто не надевает масок, микрофон для тостов один на всех, круглый стол, поцелуи, объятья. И через три дня после этого я заболел.

По просьбе добровольцев своего рода интервью через Zoom у создателей вакцины взяла биолог с мировым именем — автор книги о коронавирусе, доктор наук, профессор Университета Джорджа Мейсона (США) и главный научный сотрудник Медико-генетического научного центра РАМН Анча Баранова. Отвечая на ее вопросы, Александр Рыжиков сообщил: выработка защитных антител в ответ на прививку вовсе не была самоцелью.

— Мы ставили задачу, во-первых, защитить легкие от тяжелого поражения, — как ни в чем не бывало объяснял Рыжиков, — во-вторых, ограничить распространение вируса среди населения.

К сожалению, тезис о защите легких не сможет подтвердить Олег Сысуев. Как и другие привившиеся «ЭпиВакКороной».

— Если это была легкая форма, то я с трудом представляю, что такое тяжелая, — усмехается он. — Я за всю жизнь так тяжело даже гриппом не болел ни разу. Тест ПЦР показал, что это именно ковид, а потом КТ показала поражение легких.

Пептиды для кроликов

Постановлением правительства № 723-р от 25 марта 2020 года Роспотребнадзору было выделено 1,4 миллиарда рублей «на выполнение работ по разработке средств профилактики и диагностики новой коронавирусной инфекции». На тот момент, как говорил на совещании у президента Путина гендиректор «Вектора» Ринат Максютов, в их институте существовало шесть кандидатных вакцин против COVID-19. По информации «Новой», две как минимум чрезвычайно перспективные. Одна — векторная, как «Спутник», носителем выступает вирус гриппа А. Другая — мРНК-вакцина. Если бы продвигать стали одну из них, то у России сегодня могла быть еще одна крутая вакцина, может быть, даже конкурент «Пфайзера». Но «наилучшим кандидатом» была признана «ЭпиВакКорона». На ее разработку и пошли 1,4 миллиарда.

«Решение о выборе пептидной вакцины «ЭпиВакКорона» для проведения клинических исследований было основано на полученных к тому моменту положительных результатах исследований на лабораторных животных», — так объясняет это Роспотребнадзор от имени «Вектора» в ответе на запрос «Новой».

— Весной прошлого года, когда решался вопрос, разработчики «ЭпиВакКороны» пообещали сделать вакцину в трехмесячный срок, — рассказал «Новой» источник, близкий к «Вектору». — Остальным пришлось замолкнуть, срок был нереальный.

«ЭпиВакКорона», надо признать, действительно уникальная разработка. Точнее, у нее были шансы стать такой.

— Сама идея пептидной вакцины отличная: взять не весь вирус, как в инактивированной вакцине, и даже не какой-то конкретный белок, как в субъединичной вакцине, — говорит молекулярный биолог, кандидат наук, сотрудник Новосибирского госуниверситета Маргарита Романенко. — Мы выбираем самые важные участки S-белка, на который, как мы надеемся, у нас будут образовываться защитные антитела. Но надо выбрать именно те пептиды, которые приводят к образованию нейтрализующих антител. Плюс эти пептиды должны быть устойчивы к мутациям — консервативны.

Перед создателями вакцины стояла сложная задача: из огромного числа пептидов выбрать правильные. Вопрос о методике отбора биологи считают ключевым при обсуждении вакцины. Как объясняет Ольга Матвеева, за время пандемии несколько исследовательских групп независимо друг от друга занимались этой проблемой.

— Синтезируются кусочки S-белка, которые в сумме перекрывают весь белок, — объясняет она. — Они сажаются на твердую подложку так, что каждый пептидик торчит. И на это «наливаются» антитела переболевших людей. Надо найти пептид, на который среагирует максимальное число людей, скажем, 70 процентов. Такие и надо брать. Идеально бы взять их побольше, но тут есть технологические ограничения.

Вопрос о способе выбора пептидов «Новая» включила в запрос на имя главы «Вектора». Судя по ответу, он отличался от описанного метода: «При выборе пептидов мы руководствовались наличием или отсутствием у них протективного эффекта, который оценивался в экспериментах с использованием лабораторных животных».

Из статьи в журнале «Инфекции и иммунитет» мы знаем, что упомянутые лабораторные животные — это кролики. Разными пептидами S-белка коронавируса иммунизировали кроликов, для дальнейшей работы выбрали те пептиды, что дали у них максимум антител.

Такой метод Ольга Матвеева считает некорректным. Шесть разных лабораторий, говорит она, провели эксперименты с пептидами. Выяснилось, что антитела людей, переболевших ковидом, почти никогда не узнают пептиды «Вектора». Это значит, что антитела провакцинированных «ЭпиВакКороной» людей, выработанные на эти пептиды, скорее всего, не узнают S-белка вируса, то есть не смогут противостоять вирусу.

Самые консервативные тела

В беседе с Анчей Барановой Александр Рыжиков предложил еще одну версию, отчего «ЭпиВакКорона» не вызывает образование защитных антител: в погоне за иммуногенностью им с коллегами пришлось бы взять пептиды, подверженные мутациям. Вместо этого они выбрали самые консервативные участки S-белка. «Таким образом, наш консервативный пептид, который входит в состав вакцины сейчас, он именно от таких мутаций ускользнул», — уверял Рыжиков коллегу.

— В этом объяснении есть логика, — признает Ольга Матвеева. — Но как раз в первом пептиде, который они называют самым консервативным, уже известно множество мутаций. Более того, известен один мутант, который опасен, и как раз у него мутации произошли именно в первом пептиде «ЭпиВакКороны».

Возможно, ошибка закралась еще в данных, полученных из вивария, от опытов на кроликах. Но тогда ученые должны были, считает Ольга Матвеева, на следующем этапе заметить, что что-то пошло не так. Найти ошибку и взяться за исправление.

— Если это была неудача в создании вакцины, так это нормально, этим полна история науки, — говорит Ольга. — Это не означает, что разработчики плохие. В биологии, иммунологии, человеческой физиологии невозможно все предсказать, это слишком сложные области. Но ненормально, обнаружив ошибку, «тащить» ее в разработке дальше. Хотя здесь, я думаю, вопросы, претензии не к тем, кто разрабатывал, а к тем, кто педалировал запуск в гражданский оборот.

Если создатели вакцины понимали, что она не работает, но, тем не менее, передали ее для массовой вакцинации, то к этим создателям есть вопросы.

В январе этого года премьер-министр Мишустин распорядился выделить на производство «ЭпиВакКороны» два миллиарда рублей.

Недавно Роспотребнадзор опубликовал данные о доходах руководителей своих предприятий. Самым богатым в 2020 году оказался один из создателей вакцины — директор «Вектора» Ринат Максютов, его ежемесячный доход составил 1,2 миллиона рублей. Это втрое больше его зарплаты в доковидном 2019-м. Но мы пока ничего не сказали о других соавторах, а они того заслуживают.

Соавторы

В апреле Ринат Максютов в интервью РИА «Новости» объяснял выбор «ЭпиВакКороны» так: «Нами была создана вакцина «ЭпиВакЭбола» против болезни, вызываемой вирусом Эбола. Это тоже пептидная вакцина. Мы ее тоже создавали в сжатые сроки, когда была эпидемия в Гвинее. И как раз имеющийся опыт позволил нам быстро создать на этой же платформе вакцину от коронавируса «ЭпиВакКорона».

Действительно, в 2017 году почти тот же состав авторов зарегистрировал патент на вакцину против лихорадки Эбола. Но выяснить, применялась ли когда-то их вакцина, насколько успешно, что там с антителами и так далее, невозможно. Источник, связанный с «Вектором», рассказал, что к тому моменту, когда появилась «ЭпиВакЭбола», кончилась эпидемия, поэтому будто бы препарат просто признали успешным, и все. Как следует из базы РИНЦ, научную статью о вакцине в сборнике «Обеспечение эпидемиологического благополучия» за четыре года просмотрели 28 человек, цитировали ее в других публикациях один раз.

— Весной прошлого года, когда обсуждалась разработка «ЭпиВакКороны», многие думали, что с коронавирусом произойдет то же самое, что с Эболой, — считает источник «Новой», близкий к «Вектору». — Думали, что все это кончится через полгода-год, никакая вакцина не понадобится.

В числе создателей «ЭпиВакЭболы», как и «ЭпиВакКороны», судя по патенту, тоже была и А. Ю.Попова — как мы теперь знаем, не тезка, а сама глава Роспотребнадзора. По специальности она не биолог, врач-гигиенист, с 1994 года ее карьера была сугубо административной и строилась в санитарно-эпидемиологической службе. Кандидатскую и докторскую она защищала по экологии. И вот — разработка вакцины.

В основном создатели «ЭпиВакКороны» — члены ученого совета ГНЦ «Вектор». Но есть среди них человек, который в институте вообще не работает. Именно его, Евгения Александровича Рыжикова, в марте этого года на совещании «О наращивании производства вакцин и ходе вакцинации» Александр Рыжиков представил президенту Путину как своего сына.

«Премного благодарен за предоставленную возможность выразить свою благодарность», — так начал речь, обращенную к президенту, Рыжиков-старший. И президент отвечал, что «Рыжиков Александр Борисович вполне может гордиться Рыжиковым Евгением Александровичем».

Евгений Рыжиков — предприниматель, в статье об «ЭпиВакКороне» он указан как директор ООО «ЭпиВак». В списке создателей вакцины «ЭпиВакЭболы» он тоже есть. Компания, где он не только директор, но и учредитель, существует с 2015 года.

В ответе «Вектора» на запрос «Новой» название вакцины от коронавируса объясняют так: оно «является сокращением от «ЭПИтопная ВАКцина против КОРОНАвирусной инфекции». Точно так же, надо понимать, по версии «Вектора», расшифровывается название «ЭпиВакЭбола». Однако, по данным «Спарк», торговые знаки «ЭпиВакКорона» (с 2020 года) и «ЭпиВакЭбола» (с 2016 года) зарегистрированы как интеллектуальная собственность компании Рыжикова-младшего.

Семья Рыжиковых, судя по данным «Спарк» и сайта госзакупок, давно и тесно сотрудничает с «Вектором». Новосибирские компании «Реагент», «Синтез», «Эпивак», «Эпитек» и другие либо до сих пор принадлежат Евгению Рыжикову, либо сменили формального владельца, сохранив при этом почему-то контактный номер телефона, по которому до сих пор отвечает Евгений Рыжиков. Они время от времени пересекаются на тендерах, объявленных «Вектором», побеждают — то одна, то другая.

Компания «Эпивак», где Рыжиков-младший и сейчас остается директором, в феврале 2021 года заключила с «Вектором» контракт на поставки пептидов, тест-систем (тех самых — особо «тонких») и очистку белка-носителя. Сумма контракта — почти половина суммы, выделенной незадолго до этого «Вектору» на производство вакцины: 707,3 миллиона рублей. И если сравнить цены на пептиды, указанные в контракте, с теми, что существуют на мировом рынке, то выяснится, что «Вектор», можно предположить, переплатил примерно в 10 раз (расчеты, сделанные с помощью молекулярных биологов и специалистов по маркетингу, есть в редакции).

Похожий контракт, только на скромные 10 миллионов рублей — на гораздо меньшее количество единиц товара, осенью 2020-го с «Вектором» заключила фирма «Синтез». Она связана с фамилией Рыжикова опосредованно, через другие его бывшие фирмы, где нынешняя владелица «Синтеза» была партнером Рыжикова.

Научно-исследовательскую работу по «проектированию и синтезу пептидов» для вакцины против COVID-19 по заказу «Вектора» проводила компания «Реагент». Договор на сумму 2,1 миллиона рублей был заключен в апреле прошлого года — вскоре после выделения «Вектору» денег на разработку вакцины. Когда-то компанию учредил Рыжиков-младший, потом владельцем стал выпускник матмеха Новосибирского госуниверситета Анатолий Шматов, но контактным телефоном «Реагента» по-прежнему указан номер Рыжикова.

Можно углубиться в историю бизнес-отношений с «Вектором» этих и других компаний, связанных с Рыжиковыми прямо или косвенно, но они уже не будут задевать историю загадочной вакцины.

«Новая» попыталась получить комментарий Евгения Рыжикова, но он прервал разговор, посоветовав обращаться в «Вектор».

В конце мая ГНЦ «Вектор» объявил, что намерен «добиваться международного признания» для «ЭпиВакКороны» и планирует подать заявку во Всемирную организацию здравоохранения.