Ирония судьбы, или С легким гриппом . Почему «Петровы в гриппе» Кирилла Серебренникова – кино очень личное, но про всех
В прокат выходит фильм Кирилла Серебренникова «Петровы в гриппе» (UPD — 9.09.2021), участвовавший в конкурсе Каннского кинофестиваля (тут можно было бы написать, как это важно и почетно, но опустим очевидности). На каннской премьере режиссер представил картину из Москвы. Небольшую речь, встреченную в огромном зале «Люмьер» каннского Дворца фестивалей и конгрессов восторженным свистом зрителей, он прочитал с экрана телефона. Новые технологии меняют мир и открывают возможности для сохранения коммуникации, сказал Кирилл. Зрители снимали этот момент на свои телефоны, и зал светился сотнями экранов. Множественность образа, дробление целого на осколки, рассыпанные по зрительному залу, стали как будто продолжением визуального ряда фильма.
Что там вообще происходит
Жизнь главного героя — автослесаря Петрова, заболевшего гриппом перед новогодними праздниками, — распадается на такие же осколки воспоминаний, коротких встреч, обрывочных впечатлений. Он едет в автобусе с работы домой, к жене и сыну, но оказывается в каких-то других местах: гриппозный жар мешает реальность с фантазией, дробит и множит сюжетные линии. Время тут рваное, кружащееся по спирали нарастающего нездоровья героя. Из автобуса он попадает в катафалк с покойником, оттуда в богом забытый старый дом, где получает аспирин 1970-х годов выпуска, затем, через провалы сознания — домой, к семье, где сын мечтает об инопланетянах и летающих тарелках, а жена-библиотекарь на самом деле оборотень, жаждущий крови, словно героиня комиксов. Эти комиксы Петров рисует за кухонным столом по ночам, изображая в них родных и знакомых: жена — маньячка и убийца, друг — писатель и самоубийца, случайные приятели, бесконечно мелькающие в разных образах.
Кадр из фильма «Петровы в гриппе»
Следующими жертвами гриппа становятся жена и сын, и теперь главная задача Петровых — исполнить мечту сына о новогоднем утреннике. И тут в историю вплетаются воспоминания Петрова о детстве, когда почти в таком же возрасте он сам зажигал елочку и шел в хороводе, держа за руку Снегурочку.
Фантасмагорический сюжет «Петровых» на каждом повороте меняет правила игры и вводит новых героев. Каннский зритель, окруженный мягким воздухом Лазурного берега и благополучным неторопливым образом жизни под теплым солнцем, попадает в мир, где рыдают, кричат от страха, стреляют, пьют водку, надрывно кашляют, почти выплевывая легкие, задыхаются от невозможности спасения — и находить связи между событиями приходится самому, складывая мозаику по собственному пониманию. Это непросто и может вызывать даже раздражение у тех, кто привык к последовательному рассказу и узнаваемым ситуациям с симпатичными героями.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]