Не только Остап грезил о Рио-де-Жанейро. Мечта китайского реформатора колонизировать Бразилию и основать там Новый Китай оказалась не столь утопичной
С началом Первой опиумной войны (1839 г.) Китай вступает в «век национального позора» (百年国耻). Иностранные державы, словно коршуны, витающие над раненым зверем, навязывают цинскому правительству неравноправные договоры и захватывают целые провинции. На юге страны хозяйничают британцы и французы, на севере и востоке увеличивают свое влияние русские и немцы, а под боком вовсю вооружаются японцы…
Постоянные поражения и импотенция центральной власти вызывают настоящее бурление в умах прогрессивных китайцев. В чиновничьей и научной среде появляется все больше сторонников вестернизации Китая: кто-то ограничивается идеями заимствования западных военных технологий, а кто-то обращает внимание на институты и систему государственного управления «варваров» (夷; так китайцы называли иностранцев).
Одним из ключевых сторонников вестернизации был философ-конфуцианец Кан Ювэй, попытавшийся провести в 1898 г. «Сто дней реформ» (戊戌变法) — важнейшее политическое событие Поздней Цин, предвестник скорого падения империи. Свой путь реформатора Кан Ювэй начал в 1888 г. с публикации «Первой книги императора Цин» (上清帝第一书; всего вышло семь таких книг), в которой 30-летний философ в довольно пессимистичных тонах описал нынешнее состояние дел и предложил императору Гуансюю (光绪帝; 1871–1908 гг.) необходимые, с точки зрения Кана, для сохранения страны преобразования.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]