Почему Россия не протестует: к генезису мифа о «плохом народе»
Почему Россия не протестует? Ведь столько поводов — опять судят Навального, война на пороге, попираются права человека и много чего еще. Почему Россия перестала протестовать? Ведь даже в прошлом январе люди выходили на улицы и пытались митинговать. Эти вопросы можно смело назвать одними из самых популярных и в интернете, и в личном общении на политические темы. Их задают граждане других стран, их задают давно и даже не очень давно уехавшие, и с их подачи — и сами россияне. Часто они звучат как риторические, заранее подразумевая и ответ — мол, в России живут какие-то специальные люди, забитый народ-холоп, не то, что отважные украинцы, казахи, киргизы, армяне, грузины или белорусы.
Впрочем, список положительных примеров постоянно меняется — в зависимости от всплесков протестной активности в других странах. А если уж быть внимательным и последовательным, то обнаружится, что страны и народы, еще вчера прославляемые сетевыми радикалами как примеры достойного поведения граждан, потом куда-то исчезают — и из обсуждений, и из пантеона народов-демократов. При этом никто им во след не кричит проклятий, не обвиняет в трусости и ментальной неспособности протестовать.
Вот, например, Беларусь — сколько яростных и красивых слов было сказано о том, какие белорусы молодцы и какие трусы граждане России. Говорилось все это, правда, в 2020 году, на пике белорусского протеста. Потом массовые акции протеста в Беларуси закончились, сменившись бесконечным потоком новостей о задержаниях и судах над их реальными и мнимыми организаторами и участниками. И первыми, кому просто не может прийти в голову удивляться этому или стыдить белорусов, являются россияне. Потому что нам-то все вполне понятно: белорусы молодцы и делали, что могли, — пока это было возможно.
Обыватели и протесты
Не надо быть гением, чтобы обнаружить вполне очевидную закономерность: обыватель вообще редко готов протестовать, и делает это охотнее там, где за такое поведение не наказывают вовсе, а если наказывают, то редко и несильно. Впрочем, в какие-то моменты истории обыватель готов примкнуть к активистам и некоторое время протестовать даже вопреки запретам властей и рискуя сильнее обычного. Но долго такое состояние длиться не может: как только власти начинают систематически наказывать участников протестов, а шансы на быструю смену режима снижаются, они быстро сходят на нет.
Это, собственно говоря, и есть ответ на вопрос, почему в России сейчас никто не выходит в больших количествах протестовать: потому что после последнего всплеска митинговой активности в январе 2021 года на страну обрушились репрессии, при том, что и к январю 2021 года выходить на протесты уже было не безопасно.
Легко даже вычислить, когда случился перелом в отношении властей к протестам — в 2012 году. До протестов 2011–2012 годов российские власти не верили в то, что люди способны протестовать массово и под политическими лозунгами, и потому не столько криминализировали сам протест как таковой, сколько точечно подавляли малочисленные политические акции.
С 2012 года с массовым политическим протестом стали бороться систематически, постоянно ужесточая законодательство. И хотя предпринимаемые меры уже были достаточно суровыми, окончательно все изменилось именно в 2021 году, когда властями фактически был взят курс на криминализацию любой протестной активности. Очевидно, главным триггером тут стала подготовка к выборам в Государственную Думу, обретшая истеричные и даже зловещие черты после истории с отравлением Алексея Навального.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]