Портрет военного преступника. Как президент Республики Сербской Радован Караджич сочетал образование психиатра и страсть к поэзии с оправданием этнических чисток
В разговоре с обозревателем The New York Times Роджером Коэном 23-летний солдат армии боснийских сербов Дражен Эрдемович признался, что жарким июльским днем 1995 года его отряд выгрузил больше 15 автобусов с мусульманами. Собранных в толпу мужчин и мальчиков со связанными за спиной руками выстроили примерно в 10 метрах от палачей. Одни умоляли о пощаде, другие смирились и молчали, некоторые до последнего сыпали оскорблениями в адрес военных. Те использовали пулеметы Zastava M84 и автоматы Калашникова. Некоторые сербы издевались над мусульманами. Обещали пощадить тех, у кого достаточно денег, хотя все ценности у задержанных к тому моменту уже забрали.
Поле постепенно заполонялось телами. Тех, кто не погиб сразу, добивали выстрелом в голову из пистолета. Стрелять заставили даже водителей автобуса — чтобы никто не остался чистеньким. Тем же вечером, пытаясь избавиться от неприятных мыслей, сербы напились.
Незадолго до массовой казни генерал Ратко Младич обратился к собранным в автобусе мусульманам. Два его обращения попали на запись. В одном военный пообещал, что все они в безопасности, и пожелал хорошего пути. В другом предложил женщинам и детям ехать первыми и заверил, что 30 автобусов прибудут, чтобы увезти местных из небольшого поселения Сребреница в направлении города Кладань. Позже оба видео использовали в качестве доказательства цинизма Младича на суде в Гааге.
Спутниковая фотография групп заключённых-мусульман на футбольном поле в Нова-Касабе перед расстрелом 13 июля. Внизу — автобусный конвой. Фото: автор: не указан / srebrenica.sense-agency.com, Добросовестное использование / Wikipedia
Массовое убийство в Сребренице было далеко не первым преступлением против мирных жителей в ходе Боснийской войны. Взрыв, прогремевший на рынке в осажденном Сараеве, унес жизни 68 человек и ранил еще 200. Второй взрыв там же произошел 28 августа 1995 года. Тогда погибли 43 человека, а 81 получил ранения. Сербы и мусульмане обвиняли друг друга в нападении на мирных жителей. Международный трибунал по бывшей Югославии в обоих случаях постановил, что атаковали с позиций под контролем боснийских сербов.
Армия Республики Сербской осаждала Сараево с весны 1992-го по февраль 1996-го. На протяжении всего этого времени гражданским каждый день угрожали снайперы и артиллеристы. Элементарные блага превратились в роскошь. За день до первого нападения на рынок от выпущенной с сербских позиций мины в очереди за водой погибли 10 человек. Многие культурные символы единой Югославии были стерты с лица земли — например, национальная библиотека, где сгорело большинство книг.
«Жители в период осады чувствовали себя так, будто живут под телескопическим прицелом винтовки, — писал общавшийся с очевидцами Роджер Коэн. — Они были дичью в городе, который превратился в сафари. Если заплатишь доллар, можешь пострелять».
Одним из самых наглядных примеров такого «сафари» стали кадры, запечатленные польским документалистом Павлом Павликовским. На них президент Республики Сербской Радован Караджич в перерывах между разговорами о стихах прямо на линии фронта как бы между делом предлагает особому гостю из России, писателю и поэту Эдуарду Лимонову несколько раз выстрелить по осажденному Сараеву из пулемета M2. Двумя годами раньше политик-националист обещал, что «образование нового государства» пройдет бескровно. К 1992-му обстрел города превратился для него в развлечение.
«У меня есть стихотворение о Сараеве, — рассказывал Лимонову довольный собой Караджич. — Оно начинается так: «Я слышу, как приближается катастрофа. Город горит как церковный ладан». Я написал этот стих больше 20 лет назад. Многие другие стихотворения тоже кажутся мне пророческими. Иногда это меня пугает».
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]