Кто виноват в эпидемии ожирения и при чем тут естественный отбор? Отвечают эпигенетики
В издательстве «Альпина нон фикшн» выходит книга Джона и Мэри Гриббинов «Происхождение эволюции. Идея естественного отбора до и после Дарвина». В ней они рассказывают не только о научном открытии Чарльза Дарвина и его предпосылках и соперниках ученого, но и о том, как научное понимание эволюции «продолжает эволюционировать по мере того, как мы вступаем в третье десятилетие XXI века».
«Дарвин и Уоллес были правы относительно роли естественного отбора, но гибкость, связанная с эпигенетическим регулированием экспрессии генов, дает сложным организмам пространство для маневра на случай катастрофы», — делают вывод авторы.
Понимание того, как фрагменты ДНК могут быть скопированы с одной хромосомы и вставлены в другую, открыло путь для развития генной инженерии, когда собственные механизмы клетки использовались для замены дефектных генов у людей, страдающих определенными заболеваниями, и выведения улучшенных сельскохозяйственных культур.
К началу 1980-х гг. выяснилось, что геномы сложных организмов, вроде нас с вами или дуба, не неизменны, а пребывают в состоянии динамического изменения. В хронологическом масштабе эволюции перестановки генов в хромосомах происходят очень часто, и это является одной из движущих сил эволюции, порождающих то самое разнообразие, на которое воздействует естественный отбор. Все это привело к двум новым открытиям о природе эволюции, которые никоим образом не умаляют и не компрометируют достижения Дарвина и Уоллеса. Естественный отбор работает именно так, как они это описали. Но ни Дарвин, ни Уоллес (ни кто-либо еще в XIX в.) не знали, как именно возникает то разнообразие, на которое воздействует естественный отбор, и эти новые открытия — им посвящены самые современные передовые исследования — были сделаны именно благодаря этому знанию.
В 1981 г. Алек Джеффрис (р. 1950), который позднее прославился как создатель криминалистического метода ДНК — дактилоскопии, потряс своим новым открытием участников семинара в Королевском колледже в Кембридже. К тому времени уже было ясно, что вирусы могут действовать в качестве случайных переносчиков генетической информации. Когда фаг инфицирует бактерию, он задействует клеточные механизмы последней для создания своих копий. В ходе этого процесса фрагмент ДНК бактерии легко может по ошибке скопироваться в «новые» вирусы. Когда эти вирусы захватывают другие клетки, любая пережившая инфекцию клетка может сохранить этот фрагмент ДНК. В подавляющем большинстве случаев такой генетический материал игнорируется. Кроме того, передача фрагмента ДНК между бактериями одного и того же вида не приводит к каким-то значительным изменениям. Но давайте предположим, что скопированная ДНК может передаваться от одного вида другому и задействуется клетками второго вида. Именно об этом Джеффрис рассказал своим коллегам в Кембридже.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]