Не стой под стрельбой
В России резко выросла статистика преступлений с применением оружия. Уже надо паниковать? Отвечает социолог
В числе причин для беспокойства, вызванного продолжением боевых действий между Россией и Украиной, немалую роль играет ожидаемый рост числа насильственных преступлений, в том числе с применением оружия. Так, по сообщению РБК (23 ноября), «за 10 месяцев в России почти на 30% увеличилось количество преступлений с использованием оружия и боеприпасов. Лидерами по приросту этого вида преступлений стали приграничные Курская и Белгородская области».
Тенденция ожидаемая, но цифра выглядит слишком пугающей и не очень реальной. Мы обратились за комментарием к социологу и криминологу Екатерине Ходжаевой
Екатерина Ходжаева
социолог, криминолог
— Аналитики РБК опирались на общую статистику, которая была обнародована Генеральной прокуратурой. Если подходить к опубликованным данным с целью привлечь как можно больше внимания, устроить хайп — то да, рост в 30% насчитать можно. Но это скорее манипуляция.
Такого отдельного состава преступления как «использование огнестрельного оружия и боеприпасов» в УК нет. Речь идет о признаке, который может фигурировать в совершенно разных составах преступлений — от убийств до нетяжких угроз убийством, от разбоев до вымогательства. Что может скрываться за опубликованными цифрами, при желании и определенном усердии могли бы объяснить эксперты МВД или прокуратуры, у которых есть доступ к дезагрегированной статистике, а у нас его без специального разрешения нет.
Надо учесть, что в категорию учета «с использованием оружия» попадают и преступления, совершенные за пределами РФ, но зарегистрированные внутри страны. Одна из отчетных форм (4-ЕГС — для специалистов) показывает, что за 10 месяцев текущего года 971 преступление с использованием оружия из общего числа 3684 зарегистрированных совершено за пределами страны, а в прошлом году таких было только 130 из 2702. Вполне можно допустить, что рост связан со специальной операцией, причем, зная практику Следственного комитета, мы понимаем, что их субъектами могут оказаться не только российские граждане — возможно, таких здесь даже большинство. Но это лишь гипотеза, проверить которую мы не можем. Мы можем лишь утверждать, что прирост на 982 преступления (30 % по уверениям РБК) за вычетом совершенных за пределами РФ превращается в 5,2%. Это тоже, конечно, плохо, но не повод для истерики.
Вполне ожидаемо, что рост вооруженных преступлений может в первую очередь коснуться приграничных регионов, но тут надо учитывать эффект низкой базы.
Год назад в Белгородской области было зарегистрировано 15 преступлений с использованием оружия, а в Курской вообще 4 — это традиционно «мирные» регионы. За 10 месяцев текущего года таких преступлений стало соответственно 43 и 23 случая. Почти наверняка это связано с происходящими событиями: достаточно вспомнить расстрел мобилизованных в Белгородской области, хотя мы так и не имеем точных сведений, что там произошло. При исчислении в процентах возникают пугающие 400%, что арифметически верно, но в абсолютных цифрах это не выглядит так устрашающе и, скорее всего, может быть объяснено.
— Вспоминается анекдот: «Да, ужас, но не ужас-ужас!»
— Проблема в том, что такое манипулирование цифрами отвлекает общественное внимание от действительного положения вещей. А здесь по регистрации преступлений, совершенных с применением оружия на территории России, лидерство переходит от Дагестана (было 97, стало 102 случая), по крайней мере в смысле динамики, к Москве: было 71, а стало 119 случаев — рост на 48 преступлений. Также в число лидеров входят Красноярский, Краснодарский край, Республика Саха (Якутия) и странным образом Курганская область (71 преступление). Последняя, отметим, в два раза меньше по числу населения Белгородской области и в полтора раза — Курской, а используют оружие и боеприпасы при совершении преступлений там значительно чаще и без всякой близости к местам боевых действий. Сравнимый с Белгородской и Курской областями прирост показан не только в приграничной Ростовской области (с 41 до 65 случаев), но и в Санкт-Петербурге (с 20 до 47), в Башкирии (с 46 до 65), Саратовской области (с 19 до 37), Карелии (с 13 до 29 случаев).
Много ли это или мало — рост на пять процентов? Ответить сложно, потому что мы не знаем, за счет каких именно преступлений он произошел.
Если предположить, что большей частью эти преступления были связаны с реальным насилием, тогда это огромная цифра.
— Кроме преступлений с использованием огнестрельного оружия есть еще такой более определенный состав, как незаконное хранение оружия и боеприпасов.
— Тут есть своя сложность, потому что эта статья может применяться как отдельно сама по себе, что к тому же иногда бывает и результатом полицейских провокаций, так и — чаще — в совокупности с другими преступлениями, в ходе которых используется оружие. Но, как бы то ни было, в этой категории мы наблюдаем снижение числа зарегистрированных преступлений с 20674 в прошлом до 19158 в этом году. Это может объясняться снижением активности правоохранительных органов по выявлению таких фактов: само по себе «хранение» это преступление без жертвы, поэтому сколько фактов они сами обнаружат, столько и преступлений в статистике и будет.
— Чего нам ждать, когда россияне из Украины вернутся по домам, включая тех, кто ранее был осужден и каким-то образом освобожден «за боевые заслуги»?
— Послушайте, я ученый, а не гадалка. Как гражданин и просто как мать своих детей я тоже, конечно, боюсь. А как ученые мы больше всего заинтересованы в том, чтобы нам давали доступ к более детальной и не искаженной статистике и не препятствовали проводить специальные исследования, без которых невозможны никакие прогнозы.