Что стоит за отказом России от диалога с США по ядерному оружию. Объясняет военный обозреватель Александр Гольц
Пуск ракеты Trident II с американской подлодки
US Navy/Global Look Press
Помните старый анекдот про дипломата и девушку? Про то, что если дипломат говорит «нет», это не дипломат. Недавно российский МИД демонстративно сказал «нет». Буквально за несколько часов до начала назначенных на 29 ноября консультаций с США по Договору о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ) российская сторона демонстративно отказалась от участия в них. Надо сказать, что и дата, и место, и повестка этих консультации долго и в деталях обсуждались представителями Москвы и Вашингтона. Так, российская сторона отвергла Женеву, ставшую уже привычной в качестве места встреч с американцами, посчитав Швейцарию недостаточно дружественной. В итоге был избран Каир. Переговоры не случайно должны были занять целую неделю. У сторон накопилось немало претензий друг другу.
Проблемы накопились
Судя по сообщениям СМИ, американцы намеревались сконцентрироваться на теме инспекций ядерного оружия и его носителей. Дело в том, что в августе Москва в одностороннем порядке отказалась от возобновления таких инспекций, которые ранее были приостановлены по причине ковида. После начала «специальной военной операции» в Украине и последовавшего введения западных санкций было прекращено нормальное авиасообщение России с США, европейские страны закрыли свое воздушное пространство для пролета российских самолетов, возникли проблемы с получением транзитных виз для членов инспекционных групп и летных экипажей, а также трудности с осуществлением платежей за услуги в ходе инспекций. Все это, по мнению Москвы, сделало невозможным проведение проверок на американской территории. А, стало быть, и инспекторам из США нечего делать в России.
Однако в условиях нынешнего беспрецедентного военно-политического кризиса Вашингтон явно хотел бы получать максимальный объем информации о состоянии российских ядерных сил. У Москвы тоже есть свои озабоченности. Уже не первый год отечественные дипломаты высказывают сомнения относительно добросовестности американской «конверсии» носителей ядерного оружия. Надо сказать, что ДНСВ в принципе разрешает переоборудование стратегических бомбардировщиков и атомных подлодок под обычные боеприпасы и вывод их из общего засчета. В настоящее время американцы считают переоборудованными 41 тяжелый бомбардировщик В-52Н, 56 пусковых установок баллистических ракет на подводных лодках (БРПЛ) Trident II, а также четыре шахтные пусковые установки (ШПУ) МБР, предназначенные для обучения и переименованные в «учебные шахты».
B-52H
Airman 1st Class Zachary Wright / Keystone Press Agency / Global Look Press
«Российская сторона не может подтвердить приведение этих стратегических наступательных вооружений в состояние, непригодное для использования ядерного вооружения тяжелых бомбардировщиков и БРПЛ, как это предусмотрено …, а также возражает против произвольной переквалификации ШПУ МБР, предназначенных для обучения, в не предусмотренную договором категорию "учебных шахт" с целью невключения их в засчет»,— заявляли в МИД РФ. Ирония заключается в том, что самый эффективный способ снять эти российские озабоченности — это как раз провести инспекции (по 18 в год), которые Москва сама прекратила, объявив их проведение невозможным.
Казалось бы, если Россия так озабочена возможными американскими нарушениями Договора, то консультации давали идеальную возможность получить от США требуемые гарантии для полноценного возобновления инспекций и, стало быть, окончательного выяснения истины. И вот буквально накануне консультаций Москва переносит их на неопределенный срок (из того же старого анекдота: если дипломат говорит «быть может», это значит «нет»).
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]