Душевные душегубы. Русские преступники в мемуарах графа Кейзерлинга
Летом 1886 года совсем еще молодой человек, знатный прибалтийский немец, граф Альфред Кейзерлинг, успевший закончить университет в Дерпте и год проработать в Петербурге при министерстве финансов, получил от генерал-губернатора и командующего войсками Приамурского военного округа барона Андрея Корфа предложение — занять пост чиновника по особым поручениям. Округ — огромный, места — дикие и неизведанные, в общем, Кейзерлинг отказаться не смог.
И прибыв на место, почти сразу же получил первое поручение, совсем особое: принять на себя временное управление Нерчинским каторжным районом. Прежний начальник, полковник Потулов банально и масштабно проворовался.
Из альбома «Типы и виды Нерчинской каторги». Ожигание серебросвинцовой руды. Фото: А. Кузнецов, 1891 год.
Или не совсем банально. По соседству с русскими каторжными тюрьмами, но уже на китайской территории, существовало тогда странное самопровозглашенное государство — Желтугинская республика. «Республику» создали авантюристы-золотоискатели и беглые заключенные при необычайно богатой золотой жиле. Государство никто не признавал, разумеется, но там был и президент, и свод законов, и даже свои игорные дома, в которые наведывались сибирские купцы-миллионщики и высокопоставленные имперские чиновники. Легально обеспечить себя продовольствием Желтуга не могла, зато готова была оплачивать любые товары золотом по максимально дорогой цене. Полковник Потулов прельстился и продал зимой все запасы со складов при тюрьмах в Желтугу. Расчет был на то, что летом, когда начнется навигация, он по дешевке купит зерно у русских купцов, покроет недостачу и останется в серьезном плюсе. Но летом в Западной Сибири и Забайкалье случился жуткий неурожай, а реки обмелели. И тогда полковник просто сжег склады, чтобы скрыть собственное преступление. Что-то вроде «Операции Ы», только размах куда как посерьезнее.
Правительство Желтугинской республики (совет старост).
Действовал при помощи заключенных, они же его и сдали (позже, впрочем, громкое дело замяли, а Потулов бесследно исчез, вероятнее всего — бежал за границу). Нерчинскому каторжному району понадобился новый начальник, им и стал вчерашний дерптский студент.
Граф и политические
Много позже, почти через 60 лет Кейзерлинг детально описал свое знакомство с бытом и нравами русской каторги и с самыми яркими представителями преступного мира. Вернее, сразу трех миров. На каторге хватало профессиональных преступников, мы бы сказали — «блатных», а тогда их называли «шпанкой». У шпанки — свои нравы и свои законы, у каждого профессионала в резюме — несколько ходок, тяжкие преступления, побеги. Зимой, кстати, многие возвращались в тюрьму по доброй воле — не худший способ выжить в Сибири.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]