Он написал убийство. Кому выгодна смерть пропагандиста Владлена Татарского?
Убийство в Петербурге военкора Максима Фомина, известного как Владлен Татарский, может стать прелюдией к новому большому террору в России. Этого уже дружно требует хор его коллег
Машина ФСБ перед кафе «Street Food Bar №1» на Университетской набережной, Санкт-Петербург
Alexander Kulebyakin/Global Look Press
Маргарита Симоньян: «Ну что? Забудем? Простим?»
Тина Канделаки: «Когда страна начнет отвечать? У террористов есть свет, вода, работают железные дороги, рестораны, интернет, руководители убийц ездят с телекамерами по стране».
Илья Янсен: «Нам нужен террор, какого не видел мир… Нам нужно, чтобы всякий заукраинец в РФ боялся выйти из комнаты… А Украина должна в этот момент полыхать и выть воем сотен и тысяч вдов в тылу».
Александр Дугин: «Любой плевок в погибшего героя — оскорбление родины… Говорите и пишите только в том случае, если готовы заплатить за слова жизнью».
Алексей Живов: «Вы думаете, твари, если вы убьете одного из нас, двоих, троих, что-то изменится?! Изменится только то, что мы с вас начнём кожу сдирать живьём… Клянусь, мы закончим в Киеве, а наши враги будут болтаться на столбах».
Антон Красовский: «Как же я ненавижу всю эту либеральную сволочь!»
Егор Холмогоров: «Жизнь в Киеве и приравненных к нему х*хлобадах должна превратиться в ад».
Как и следовало ожидать, в РФ убийство военкора мгновенно приписали внутренним и внешним врагам (навальнистам и другим страшным людям, которые против войны в Украине). Правда, дело это с самого начала было шито белыми нитками. На попавшем в сеть видео подозреваемая во вручении Фомину начиненного взрывчаткой гипсового бюста Дарья Трепова находится в том же помещении, что и он, и другие участники роковой встречи в кафе. После взрыва она почему-то не спешит побыстрее скрыться, а стоит какое-то время у выхода из помещения, разговаривает по телефону, а потом не спеша уходит. После ареста первыми ее словами были: «Меня подставили!»
То, что девушку использовали в этом деле втемную, вынуждены были сразу признать даже полицейские — на такое мнение анонимного источника в МВД России сослались некоторые СМИ.
Совершенно ожидаемо сразу же была выдвинута версия об украинском следе. Якобы Трепова была связана с какими-то украинскими журналистами. Затем было названо имя Романа Попкова, российского журналиста и блогера, давно живущего в Украине. Сам Попков признал, что был знаком с Дарьей по переписке, но причастность к взрыву в Петербурге категорически отверг.
Предсказать, как будет продвигаться расследование этого дела, несложно. Как и все дела, связанные с терроризмом, оно будет засекречено, а общественности будут выдаваться только те версии, которые выгодны российской власти.
Однако и в этом, и в других уголовных делах всегда надо задаваться простым вопросом: кому это выгодно или нужно? Устранение с помощью сложной операции одного из десятков, если не сотен российских военных блогеров — это точно то, к чему украинские спецслужбы стали бы сейчас прикладывать столько усилий?
По сути же все это очень похоже на события почти вековой давности.
Подпишитесь, чтобы прочитать целиком
Оформите подписку Redefine.Media, чтобы читать Republic
Подписаться [Можно оплатить российской или иностранной картой. Подписка продлевается автоматически. Вы сможете отписаться в любой момент.]